Кукла 4 - Мир

Впрочем, это не значит, что и по мелочам гадить больше не будет. И запрос охотников о записях с камер уличного наблюдения исполнит как надо. Ради этого дела. Можно и подпортить немного записи! Да перепутать архивы — пусть корячатся как хотя с общим массивом данных как хотят! А на блюди все готовое она им не даст! Это ЕЁ!

И снимать внештатное наблюдение тоже не будет, и вообще — своего не забудет! И… синдикату наводки даст, так, полушёпотом, типо она, даже не почешется, если что случится. Не её проблема, этот корпоративный район!

И вообще! Ребята из Яузы умеют добиваться своего! Вот пусть и работают! Пусть… забирают этих чертят себе, раз им так хочется!

— Чтоб им всем подавится! Эхе, эхе, эхаа… — подавилась женщина, собственной слюной.

Закашлявшись, и лишь чудом вернув себе нормальный ритм дыхания, но не вернув нормальный цвет лица, окрасившийся в алый. От злобы!

— Что это за мясо-то такое⁈ — проговорила Маргарет, вынув из кастрюли с кипящей водой шикарный ломоть чей-то вырезки, и посмотрев на него и так и эдак, пришла к выводу, что нифига мясцо не вареное, а по-прежнему сыро сырое, — Три часа в кипятке под крышкой томится, а все сырое как из холодильника! — скривила она губы, и увидела, как вдоль прокола от вилки, течет, хех, по виду свежая кровь! — Мерзость! Его вообще реально сварить⁈

И опустив кусман обратно в кастрюлю, поглядела на то, как кровь неторопливо сворачивается в кипятке, да всплывает на поверхность. Вот только уверенность в том, что мясо все еще сырое, как была так и есть — час назад тоже само было! И тоже, кровь свернулась, мясо снаружи поменяло цвет, а внутри — всё тоже самое! Даже, вроде как, холодное!

— Дорогой! — крикнула она в коридор, будучи уверенной, что муж её услышит, — Где ты эту вырезку купил⁈ Это же невозможно! Она вообще не варится.

Муж пробубнил издалека что-то невразумительное, сводящееся к простому: «Ничего не знаю! Какая вырезка?», но Маргарет, словно бы его не слыша, продолжала речь, словно бы муж был в полуметре и внимательно слушал ворчливый бубнеж недовольной кухарки.

— Не бери больше мясо этого животного! У тех людей, в том магазине. Оно словно резина! И даже не режется толком, пришлось целиком ломоть в кастрюлю совать. Два ножа об него угробила! А один и вовсе сломала, — взглянула она в сторону столешницы, где лежал расколотый на две части нож из керамики, — костей нет, жил нет, а по консистенции… — вновь достала она мясо из кастрюли, при помощи воткнутой в кусок длинной двузубой вилки, — словно деревяшка!

— Какое животное. Какое мясо? — зашел на кухню недовольный Майкл, которого отвлекли от важных дел, в виде попытки найти куда-то пропавшие суммы денег из отчетностей, которые они, его парни, на себя точно не тратили, несмотря на всю чехарду с разборками, но которые им кто-то умный приписал, думая, что не заметят за прочими тратами.

Маргарет вместо ответа, молча указала на шмат мяса на вилке. Майкл — почесал затылок.

— А! Это, наверное, то мясо от Сони… — Маргарет отрицательно помотала головой, с кислой миной.

— То мясо было сварено месяц назад, на праздник. Ты что, забыл? — вернула женщина внимание кастрюли и вновь погрузила ломоть в кипяток.

— Тогда не знаю, — зачесал Майкл затылок иной рукой, недоумевая за ситуацию, при этом, ему почему-то очень, очень сильно понравился запах, исходящий от мяска, что уже нырнул в бурлящею воду.

Вот… прям аппетитный такой! Слюнепускательный! И… это не его желание! Это… мерзкий «кот» в часах, решил подсуетится, и возжелал это мяско! И не понятно даже — себе? А у него рот вообще есть? И чем жевать то будет это эфемерное существо, с неопределенным числом конечностей. Или же оно хочет… чтобы Майкл это мясо сам съел? А «кот», как паразит, воспользуется готовеньким из крови? А он… так может?

Что за гадость ему подсунули дети вместе с часами⁈ Почему эта штука решает за него, что вкусно, а что нет! И ведь если подумать, то это уже не в первый раз! И у него, из-за этого… существа! Серьёзно изменились вкусовые пристрастия! Просто раньше Майкл этого не замечал! Кот-часы… действовал тоньше! Не столь навязчиво «хочу!» как сейчас, на этот сырой кусок неизвестно чего в кастрюли!

Хотя, он и сейчас то на сознание, на разум не воздействует. А вот на брюхо — да. Живот бурчит, крутит, сосет, брюхо просит ЖРАТЬ! Отсюда и все остальные последствия — голодному человеку и сухарь за торт! А тут — МЯСО! Деликатес! Естественно аппетит разыграется, и желание появится!

Но откуда оно, это желание? Откуда этот голод⁈ Майкл ведь совсем недавно ел! Как так⁈ При этом, когда на работе ему предложили хрустящий жаренный батат он вдруг понял, что сыт, что было неожиданно для человека, с утра и крошки во рту не держащего. Просто тогда он не обратил на это внимание, занятый иными делами-проблемами.

Почему это… существо в часах решает, что ему, человеку, есть, а что, нет? Почему оно… управляет его чувством голода!

— Может быть… дети притащили… — проговорил мужчина, сглатывая голодную слюну, силясь пересилить сосущее чувство в животе, и жуткий ГОЛОД разгорающийся словно пожар на ветру.

— Может быть… но откуда? И… на какие деньги они это купили? — обернулась женщина к мужу, указывая пальчиком на кастрюльку, всем своим видом намекая на то, что прекрасно знает на какие, и ей это не нравится, — И мясо ведь дорогое! Тем более такое! — намекнула она на внешний вид вырезки и отсутствие костей, — Тем более что в холодильнике еще есть, непонятно откуда. — указала она пальчиком себе за спину.

И муж «кухарки» машинально оглянулся на агрегат, но тут же вернул внимание обратно плите, не заинтересовавшись холодильником, что был закрыт, и мясо в нем было невидно. Да и оно, в любом случае еще более сырое, чем в кастрюле на плите.

— Там килограмм пять еще точно будет! И цена этому… они… — тихо всхлипнула женщина, намекая на безалаберность и транжирство их деток, в отношении родительских денег. — и только на вид мясо красивое…

— Я все же не думаю, — предпринял попытку взять себя в руки Майкл, но глаза все так же