Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

Он не стал увиливать, сказав прямо:

— Мне приказано позвонить Генриху Ягоде и оставаться на объекте, охраняя усадьбу до прибытия Ягоды и до получения дальнейших распоряжений от него.

Я распорядился:

— Так звоните. Скажите, что задание выполнено, что ожидаете на объекте, как условлено. И ни слова про меня и мою группу. Мой приказ понятен?

Он кивнул и попросил проводить к телефонному аппарату. Потом я заставил прибывших все-таки временно сдать оружие людям Трилиссера. После чего «ягодников» решили напоить чаем. Они с удовольствием угощались в гостином зале усадьбы бодрящим напитком из большого самовара, заедая сушками, и весело болтали с девушками из отдела ИНО, которых совсем недавно могли запросто пристрелить в спонтанной перестрелке между чекистами из разных отделов, если бы я не вмешался вовремя. Мы же с Трилиссером чай не пили, а прогуливались по двору в стороне от остальных, проговаривая и подготавливая дальнейшие действия.

Эпилог

Часа через полтора, посреди ночи к бывшей купеческой усадьбе прикатили еще две черные машины. И из первой выбрался сам Генрих Ягода. Командир его оперативной группы встретил своего начальника у ворот, доложив, что задание выполнено, вся усадьба взята чекистами под контроль, а проживающие на территории арестованы. В сущности, он не соврал Ягоде. Только «забыл» уточнить, что под контроль бандитская «малина» взята чекистами из отдела Трилиссера.

Впрочем, доклад старшего оперативника вполне удовлетворил Генриха. И в сопровождении двух телохранителей с автоматами «Томпсона» он спокойно вошел в дом. Но, прямо в просторном холле прихожей, ярко освещенном большой хрустальной люстрой, его встретил сам Трилиссер. А сотрудники ИНО ощетинились стволами со всех сторон, выскочив из-за портьер и окружив вошедших. Трилиссер потребовал:

— Сдайте оружие! Здесь Менжинский.

Ситуация выглядела весьма опасной. Все висело на волоске. Но, телохранители ягоды подчинились, опустив свои автоматы. Они быстро поняли, что сопротивление в условиях, когда сразу несколько стволов уткнулись им прямо в спины, бессмысленно. Да и стрелять в самого Председателя ОГПУ, как и в его Второго заместителя, они не собирались. А Ягода сразу побледнел. Трилиссер же воспользовался его замешательством, заставив немедленно сдать табельный пистолет. Тут и я шагнул к нему навстречу из боковой двери, бросив обвинения мерзавцу прямо в лицо:

— Избавиться от меня захотел, Иуда! Бандитов своих подослал, а теперь приехал, чтобы следы замести?

Ягода нашел оправдание, выпучив глаза, он воскликнул:

— Наоборот! Я пытался распутать дело о покушении на вас, товарищ Менжинский!

Вот только он еще не до конца понимал, что своим прибытием на базу бандитов выдал себя с головой. И я привел убойный аргумент:

— А адрес этот откуда узнал? Мертвецов допросил?

Он тут же понял, что попался в капкан. Бежать ему было некуда. Но, он все-таки рванулся в сторону изо всех сил. К несчастью, оказалось, что Трилиссер забрал у него не все оружие. Отпихнув от себя начальника ИНО, Ягода сделал несколько шагов прежде, чем на него со всех сторон навалились чекисты. В движении он успел выхватить запасной револьвер из кармана брюк и быстро произвести выстрел. В холле запахло порохом, а на руках у сотрудников ОГПУ повис Первый заместитель Председателя с простреленным виском. Он был мертв. Генрих Ягода самоликвидировался.

Августин Ангелов

1928 год: ликвидировать ликвидаторов. Том 2

Пролог

Информацию о гибели Ягоды руководство ОГПУ попыталось засекретить, но партийный аппарат ЦК и лично Иосиф Сталин решили по-другому. И уже в понедельник 9 января 1928 года все центральные газеты пестрели заголовками: «Внезапная гибель знаменитого чекиста», «Неожиданная смерть в руководстве ОГПУ», «Несчастный случай с Генрихом Ягодой», «Шальная пуля убила товарища Ягоду» и подобными. А содержание во всех заметках на эту тему было примерно одинаковым: «Первый заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода трагически погиб по причине неосторожного обращения с оружием».

Но, эту сенсационную новость быстро перекрыла другая, еще более ошеломляющая, напечатанная в тот же день в «Правде»: «Сообщается, что руководители левой оппозиции по решению Политбюро ЦК ВКП(б) высланы на дачу в Горках. Семьи Троцкого, Зиновьева, Каменева, Радека и Раковского выселены из столицы, а их жилищные условия подверглись уплотнению». Одновременно в другой заметке говорилось, что семье Ульяновых предоставлена дача в Крыму. Была и еще одна совсем маленькая и почти незаметная заметочка на последней странице главной советской газеты, в которой говорилось о том, что нарушители границы, некие Бажанов и Максимов, застрелены в Иране неизвестными лицами.

Эти сообщения, пришедшие из Москвы, казались на местах просто невероятными. Ведь сосланные лидеры троцкистско-зиновьевского блока еще недавно считались соратниками самого Ленина! И решение сослать их вызывало вопросы в рабочей среде. Трудовые коллективы многих заводов и фабрик до сих пор поддерживали идеи оппозиционеров о необходимости мировой революции. И даже то, что Сталин и его партийный аппарат перешли в решительное наступление в своей борьбе за единоначалие в партии, не могло мгновенно переменить настроения рабочих.

Конечно, партийным аппаратом повсюду велась разъяснительная работа, что гонения на оппозицию имеют под собой серьезнейшие основания. Особенно после того, как оппозиционеры попытались устроить мятеж на десятую годовщину Октябрьской революции 7 ноября 1927 года в Москве и Ленинграде. Тем не менее, доля рабочих, настроенных на поддержку троцкистов и зиновьевцев, оставалась значительной. Рабочая среда бурлила, в ней кипели серьезные споры о различных путях к построению коммунизма. И потому мало кто из читателей «Правды» обратил внимание на гибель Генриха Ягоды. Все понимали, что эта непонятная смерть, скорее всего, является лишь одним из отголосков той беспощадной аппаратной борьбы, которую затеял сам Сталин.

Глава 1

Коллегия, которая должна была состояться в пятницу вечером в силу чрезвычайных обстоятельств была перенесена на понедельник. А за эти дни в центральном аппарате ОГПУ прошла череда арестов. Сообщников Ягоды, список которых утвердил сам Менжинский, хватали кого на службе, а кого и вытаскивали из теплых квартир, чтобы тут же отправить в камеры Лубянки. После покушения на Председателя и разоблачения Генриха Ягоды в рядах чекистов началась серьезная чистка.

На Коллегии ОГПУ первым выступил товарищ Москвин, он же Трилиссер. Его слушали очень внимательно, и никто не смел перебивать вопросами. Все начальники отделов, которыми руководил Генрих Ягода, но которых все-таки еще не арестовали, притихли, едва лишь поняли, что их руководитель выведен, что называется, на чистую воду, оттого и застрелился. И все его пороки, о которых многие рядовые сотрудники и не догадывались, но о