Бассейн с акулой - Атаман Вагари

Рикардо отрицательно покачал головой:

– Они собираются перевезти туда живую большую белую акулу и переселить душу Элизы в неё. А акулу натравить на людей в бассейне. Колдовство очень сложное. Этот кровавый пир голодной зубастой хищницы пройдёт ровно в тот момент и в то время, как на втором месте Лизавьетт заставит присягнуть Вине десятки или даже сотни колдунов и ведьм. И Вине придёт, как Бог Акул, а Лизавьетт оседлает его. В буквальном смысле. В их брачную ночь.

Я поморщилась в отвращении. Кэпчук между тем задумчиво проговорил:

– Проблема в том, что мы не знаем, где будет второе место. Даже если мы помешаем пересадке души Элизы в акулу – а именно этим я намерен заняться сегодня ночью – вопрос остаётся открытым. Мы лишь разозлим Вине, и он повелит отложить церемонию до следующего раза. Лизавьетт мы таким образом не поймаем, она снова скроется и будет готовиться к очередному пришествию Вине. Его любимый день – ночь на первое августа. В истории секретных архивов известно уже несколько подобных инцидентов, когда поклонники Вине пытались его вызвать. Но каждый раз у них срывался этот ритуал. Сорвётся он и в этот раз – благодаря Синтии.

Информация обрушивалась на меня безжалостным селем и оползнем. Я не успевала соображать, что к чему. Но сама мысль о том, как ловко Грифон собрал все кусочки в единое целое и щёлкнул как орешек эту головоломку – вызывала восхищение!

Молчание продолжилось в течение нескольких минут, прежде чем я спохватилась. И выложила свои козыри:

– Рикардо, я, кажется, знаю, где будет второе место.

Реакция Рикардо просто-напросто обломала все мои ожидания! Тем, что её не было, этой реакции! Он всего лишь бесстрастно заявил, с умным и весьма самодовольным видом:

– Когда ты сюда пришла, я так и подумал. Поделишься?

Я с лёгким сарказмом поморщилась и ответила в его стиле:

– Ну конечно, мы же партнёры!

И выложила маленькую кассету из Уха-в-Ухо. С пояснением:

– Вчера ночью я была в борделе, и…

– В качестве клиента, я надеюсь?

– Э… не совсем, скорее, в качестве шпиона! – быстро поправила я. Кэпчук продолжал деланно возмущаться:

– Сначала стриптиз-клуб, теперь бордель, что будет следующее – оргия?! Аманда должна определённо знать о моральном разложении своих стажёров.

Во мне всё упало. Сейчас произойдёт то, что я боялась. Рикардо сбегает за Амандой, они вместе насядут на меня и потребуют доскональных объяснений. Но Рикардо объявил:

– Я пошутил. Я ничего не буду говорить Аманде. Продолжай, пожалуйста.

– Можешь и говорить. Но тогда мы больше не партнёры, – обиженно насупилась я.

– Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Кассету ты мне уже дала, – Рикардо предусмотрительно её схватил и зажал в руке, – а значит, я могу тебя наказать за подвергание риску твоей жизни и отстранить от работы на неопределённый срок. А сам спокойно завершить расследование, с правом ничего тебе не рассказывать.

– Ну и пожалуйста! – я была готова встать и уйти. Что за игры он тут вздумал со мной играть?!

– Да не кипятись ты так, Клот. Я обзавидовался, знаешь ли. Стриптиз-клуб, бордель. Чтоб я так гулял!

У меня заново челюсть отвисла. Умел же мрачный и угрюмый Рикардо Кэпчук удивлять! Он оставался абсолютно с каменным лицом, но шутил же, отменно шутил! И как после этого на него злиться?! Оказывается, я слишком его плохо знаю. А вот он меня видел насквозь как облупленную. Словно мысли читал! Увидев, как на моё лицо, против моей воли, наползает широкая улыбка, Грифон снова вдарил в яблочко:

– Ты лазила вчера в притон "Шарки", я прав?

– Ты лев! – сострила я. – Там было заседание клуба Игуаны, а потом… там были салочки под названием "Беги, Сорвиголова, беги!!!".

Я рассказала Рикардо всё. Как взмахнула при помощи Левитатора Демоуса на крышу, как пробралась в каморку, как слушала, ползая по полу, разговоры мафиози. Рикардо весь рассказ хранил такое хитрое ироничное выражение лица, будто знал наперёд, чем дело закончится. А что и не удивительно: закончись дело по-иному – я бы перед ним сейчас не сидела. Покоились бы мои кости где-нибудь закатанные в асфальт или в сейфе на дне болота, как это принято в мафиозных разборках…

– Давай послушаем, что ты там принесла.

Мы включили запись.

– О, там всё прекрасно! Госпожа Нельзи оказалась прожжённым бизнесменом, до мозга костей. Сейчас в данный момент рабочие занимаются переоборудованием подвальной части заведения. Как и было запланировано, мы дадим эксклюзивную программу в честь возвращения домой вашего сына и вступления его в наш бизнес, с праздничной развлекательной частью. Дата – ночь на первое августа.

– Хм. Может выйти накладка с присутствием некоторых людей, ведь на это же время запланирован банкет в особняке нашего многоуважаемого Людвига Фон-Репса, что рядом с Роганс. Но я полагаю, что мы это уладим…

Запись мы слушали всю, а вот этот кусок Грифон настойчиво прослушал три раза аж. Затем поднял на меня глаза и спросил:

– Как ты поняла, что это особняк Фон-Репса в Роганс?

– По реакции дона Браво на слова своего консильери, Вусини. Он будто озвучил нечто такое, что дон Браво хотел бы оставить в тайне. И было заострено внимание на первом августе, на двух мероприятиях, которые произойдут одновременно. А Роганс находится недалеко от Карридена. Арона протеже и дона Браво, и Фон-Репса. Об этом ты нам рассказывал.

– Ну конечно. Особняк Фон-Репса. Я мог и сам бы прийти к этому логически, ещё раз хорошенько всё взвесив. Не сегодня, так завтра. Но ты ускорила процесс.

– Сегодня тридцатое июля, завтра тридцать первое. То есть ночь на первое августа – почти через сутки.

Я вопросительно посмотрела на Рикардо. Мой взгляд красноречивее всяких слов выражал вопрос – а что ты дальше, дружище, собираешься делать?

– Ты знаешь этот особняк? Ты хочешь сказать, что был там? – спросила я, когда молчание затянулось.

– Нет, что ты. Я толком даже не знаю, где он конкретно. Нам, может, придётся попотеть, вычисляя его точные координаты: Людвиг Фон-Репс мог, к примеру, оформить частный дом на другие документы. Но мы по крайней мере знаем, где искать. И мы знаем о культе Вине. Большой добротный дом, огороженный, с охраной, сигнализацией, со сторожевыми собаками. И с приличной стоянкой машин. Ритуалы такого масштаба не могут проходить в частной хибарке вроде жилища на одну типичную семью.

– Мы пошлём туда облаву? – спросила я.

– Нет, зачем же так грубо? Я сам схожу туда и сделаю то, что нужно. Расстрою свадьбу