Эмиссар: Каменные джунгли - Мёртвый аккаунт

по-настоящему. Неподалёку от места её пробуждения валялось бездыханное тело Лестера Янга, покрытое мхом и плесенью. Запашок от дважды убитого учёного исходил не самый приятный. Стазисная камера с заключённой в ней девушкой была пуста. Но по-настоящему пробудившуюся ото сна Барбару шокировало то, что стало с лабораторной дверью. Она была настолько прочной, что могла выдержать прямое попадание из гранатомёта. Но сейчас дверь, смятая, словно алюминиевая банка, валялась на полу в коридоре. На немой вопрос, кто или что это сделал, Барбара тут же и ответила — та самая зеленоглазая незнакомка. Вспомнились девушке и непонятные «они», которые не должны причинить ей вреда. Догадок, кто бы это мог быть, у Барбары не было, как не было и желания встречаться с этими самыми «ними».

Стараясь унять волнение, девушка сделала пару глубоких вдохов и выдохов. Не особо ей это помогло. Тем не менее, лабораторию Лестера Барбара покинула, отправившись искать выход из комплекса наружу.

* * *

Конфликты между гражданами, требующие вмешательства службы безопасности, случались довольно редко. Обычно, все разногласия удавалось разрешить мирным способом. Бунтов же и вовсе за всю историю Сайнта не случалось. То есть, локальные восстания время от времени вспыхивали, и быстренько подавлялись, но инициаторами таких беспорядков всегда были рабочие. Граждане ни в чём подобном никогда замечены не были. Но всё когда-нибудь случается в первый раз. Сторонники внезапно умершей от «сердечного приступа» Линетт сразу заподозрили, что дело здесь нечисто. Кое-какие проблемы со здоровьем у мэра действительно были, но с работой сердца они никак не были связаны. И хоть Арнольд Стерн, с которым Дарриус предварительно провёл разъяснительную беседу, ничего криминального в смерти Линетт не обнаружил, загнать вырвавшегося из бутылки джинна обратно было проблематично. Запись с откровениями Чарльза Гормана в мгновение ока разлетелась по Сайнту вкупе с вестью, что умерла госпожа мэр как раз в тот момент, когда явилась с претензиями к Кауфману. Устранение Линетт решило одну проблему Дарриуса, но добавило новых.

Между тем, тот самый радист, который общался с мэром перед тем как та направилась к Кауфману, схватился за оружие. Выставив всех остальных за пределы центра связи, он, используя громкую связь, начал разогревать граждан Сайнта, призывая вышвырнуть Дарриуса в Пустошь, где ему самое место. Параллельно он установил скрытую камеру, которая записывала и транслировала всё происходящее в режиме реального времени. Пламенная речь была прервана бойцами службы безопасности, ворвавшимися в центр связи. Дарриус приказал своим наиболее верным опричникам заткнуть наглеца, однако те перестарались. Размахивающему пушкой смутьяну прилетело несколько пуль в грудь. Благодаря камере, многие это увидело. Это и стало точкой невозврата.

Толпа разгневанных граждан направилась прямиком к кабинету Дарриуса, требуя привлечь к ответственности как самого начальника охраны, так и убийц болтливого радиста. Но путь смутьянам преградили бойцы службы безопасности. Жителей начали увещевать, чтобы те успокоились и вернулись в жилые блоки или на свои рабочие места. Вооружённые дубинками бойцы чувствовала себя в тот момент максимально некомфортно. С обитателями Пустошей и за меньшее не стали бы особо церемониться. Но ломать руки и ноги, а также выбивать зубы своим соседям и друзьям были готовы далеко ни все. В рядах защитников Дарриуса мог оказался и Кёртис. После случая с отравлением, всех «садовников» и «садовниц» развели обратно по баракам, и надобность приглядывать за ними отпала сама собой. В других оранжереях тоже было не всё так гладко, но из-за беспорядков назревающая проблема с продовольствием временно отошла на второй план. Сейчас гораздо важнее было остановить бунт.

Кёртис краем уха слышал, за что граждане Сайнта так ополчились на Дарриуса. Сам Стоун с Кауфманом напрямую никогда не пересекался, и всей правды не знал, но вполне допускал, что Дарриус виновен в том, в чём его во всеуслышание обвинял Горман. Мог ли Чарльз по каким-то своим причинам оговорить главу службы безопасности Сайнта? Вполне. Разобраться во всём этом с ходу было тяжело. Так или иначе, Кёртис решил дистанцироваться от участия в этом конфликте, и не выбирать «правильную» сторону. Как-нибудь и без него люди разберутся. Сам же он решил освободить Барбару, и попробовать вывести её из Сайнта, пользуясь всеобщей суматохой. Прежде чем идти в лабораторию, он сначала решил заскочить в технический отдел за дешифровщиком, однако по пути наткнулся на Барбару, склонившуюся над убитым бойцов службы безопасности со сломанной шеей. Обернувшись, девушка вздрогнула, но разглядев Кёртиса, вздохнула с облегчением.

— Это не я. Когда я на него наткнулась, он уже был мёртв! — начала оправдываться Барбара.

— Как ты здесь оказалась?

— Дверь выломана. Янг мёртв.

— Что? Кто это сделал?

Барбара лишь пожал плечами, не став рассказывать Кёртису про загадочную девушку из стазисной камеры. Понимала она, что если расскажет обо всём без утайки, в том числе и про странный сон, Стоун решит, что у неё проблемы с головой.

— Я хочу отсюда убраться. Помочь с этим делом не прошу, но буду благодарна, если ты хотя бы не будешь мне мешать, — открыто заявила Барбара о своих намерениях.

— И куда ты собралась податься, если не секрет?

— Секрет.

— Ладно, пусть будет секрет. — Кёртис улыбнулся. — Надеюсь, там, куда ты собралась, найдётся место для ещё одного человека?

Барбара удивилась, поняв, что Стоун намекает на себя.

— У тебя тоже возникли какие-то проблемы? — уточнила она.

— В каком-то смысле. Хоть и не такие серьёзные, как у тебя.

— Раз так, от такой хорошей компании не откажусь.

Эти слова вызвали у Кёртиса воодушевление. Само решение покинуть Сайнт было спонтанным. Стоун понимал, что жизнь за пределами родной Цитадели не будет лёгкой и спокойной, но его это совсем не пугало. Вместе с Барбарой он начал пробираться к выходу. В какой-то момент они наткнулись на разгневанных граждан, вступивших в драку с бойцами службы безопасности. Уладить конфликт миром, и убедить смутьянов разойтись миром, у подручных Кауфмана не получилось во многом из-за шестнадцатилетнего племянника Линетт, бросившегося на бойцов с молотком, и получившим за это пулю в ногу. Бунтовщиков подобное шокировало, но шок быстро прошёл, и на смену ему пришла ярость. Бойцы больше не использовали огнестрел, предпочтя орудовать дубинками, однако смутьянов было слишком много.

Видеть, с каким остервенением граждане Сайнта избивают друг друга, было непривычно. Складывалось ощущение, будто они разом, словно по щелчку, все посходили с ума. По крайней мере, так думала Барбара, не знавшая всей предыстории. Кёртиса же увиденное ничуть не удивило. Интуитивно он ощущал, что этим