Ван Ван из Чайны 3 - Павел Смолин

Я выпрямился, и он улыбнулся:

— Выводы твои одобряю. Смотри, Ван, если с Катиной головы из-за тебя хоть волосок упадет, я через границу и ружье пронесу, не сомневайся.

— Папа! — возмутилась Катя.

— Не сомневаюсь, — уважительно кивнул я.

Отцовская забота — она такая.

— Многоуважаемый коллега, мы закончили, — обратился к Александру Ивановичу наш следак при помощи переводчика. — От лица Китайской Народной Республики я выражаю вам огромную благодарность за образцовое воспитание сына. Юный Владимир Александрович — настоящий герой.

Награда, надо полагать, своего героя обязательно найдет.

— Уши этому герою надрать, — сварливо ответил тесть, но на лице прослеживалась огромная гордость за сына.

Примерно так же на меня теперь смотрит Ван Дэи. Вова смущенно поерзал и покраснел ушами — даже «драть» не пришлось!

— Многоуважаемый Александр Иванович, могу ли я попросить вас не покидать Хайнань до запланированной вами даты? — дождавшись конца нашего разговора, добавил «пиджак». — Никаких претензий к вашей замечательной семье у Китая нет и быть не может, но для организации достойных подвига вашего сына почестей потребуется некоторое время.

— Останемся, — подтвердил Александр Иванович и протянул нашему следаку руку. — Спасибо.

— Спасибо, — ответил тот, пожал, поклонился, и мы всей компанией отправились к выходу из торгового центра.

Пустого — всех на всякий случай эвакуировали.

— Я где-то слышал, что газовый пистолет можно доработать до боевого, — поделился я с тестем.

— Бывают такие умельцы, — кивнул он. — Но теперь-то чего, лучше из головы выброси и больше где попало не гуляй.

— Так и сделаю, — пообещал я.

И в самом деле сделаю. Обычная человеческая жизнь и прилагающаяся к ней свобода, основанная на отсутствии врагов, закончились уже давненько, а я по-настоящему понял это только сегодня. Хорошо, что отделался малой кровью. Стоп! А как же бабушка Кинглинг и обязательный нагоняй, который она устроит нам по возвращении? Фиг там «малой» — все еще впереди! Ладно, это я от нервов шучу.

— Знаю, что сделаешь, — проявил веру в меня Александр Иванович.

— А чем меня наградят? — не удержался Вова.

— Тебе квартиры мало? — поднял отец на него бровь. — Одну комнату, считай, отработал.

— Это отрабатывать не надо! — возмутился я.

— Да не подпрыгивай, — отмахнулся тесть. — Шучу. Все понимаю. И спасибо. Только в России нам квартира не нужна — есть где жить, у нас трехкомнатная, всем хватает, и двухкомнатная еще — ее сдаем. Ну сам знаешь — Катюха говорила наверное.

— Говорила, — кивнула Катя. — А еще дом загородный.

— Считай — коттедж, — кивнул я.

— Приезжайте в гости как-нибудь, примем как положено — на рыбалку сходим, шашлык пожарим, в баньке попаримся… — подманил меня культурным отдыхом тесть.

— Обязательно, — пообещал я. — Извините, я с вами не согласен. Вам квартира не нужна, это понимаю, но она нужна мне — меня, извините, соотечественники не поймут, если я этого не сделаю. У нас принято статус демонстрировать, а если кто-то начинает скромничать, его кроме как за дурака никто и держать не станет. Можно я немного объясню?

— А ты еще не объяснил? — хохотнул Александр Иванович. — Излагай, только извиняться больше не вздумай — не за что.

Кивнув, я принялся «излагать»:

— У меня теперь есть подаренная мне Партией квартира в столице, еще одна — в райцентре нашем, там Дзинь с Донгмэи жить будут, в школу получше ходить. Тоже подарили. Это помимо деревенской, «коренной» так сказать недвижимости: там уже второй коттедж отец достраивает.

— И агрохолдинг, — кивнул Александр Иванович, которого Ван Дэи разумеется в свои планы посвятил.

— И агрохолдинг, — улыбнулся я. — Это, так сказать, базис, который я уже физически не смогу потерять. Помимо этого, на нашем семейном счете сейчас уже под пару миллионов скопилось — это если в долларах считать.

— Офигеть! — присвистнул Вова.

— У меня хороший контракт с ассоциацией тенниса — она жрет изрядную долю призовых, но взамен предоставляет мне все нужное, чтобы я спокойно делал свою работу: транспорт, тренерский штаб, медицина и прочее. Все деньги за рекламу согласно контракта уходят мне за вычетом налогов. Мало у кого из спортсменов даже моего нескромного уровня…

Спутники гоготнули на «нескромного уровня», а я продолжил:

— … Такие прекрасные условия. Таким образом получается, что мои вашей семье подарки всего лишь дань уважения нашим традициям. У нас в Китае брак не только союз двух людей. Здесь женятся не только на любимой девушке, а в метафорическом смысле со всей ее семьей.

— Хорошо, что уточнил! — фыркнула оттаявшая Катя.

— Хорошо, — хохотнул Александр Иванович.

— Мы же с вами уже родня, причем — ближайшая, — с улыбкой добавил я. — Прошу вас не мешать мне соблюдать китайские правила, а я взамен обещаю во время прибывания в России ни слова не говорить о деньгах — в чужой монастырь…

— Любишь же ты наши поговорки, — перебил меня Александр Иванович. — Понял тебя, зять. Сразу после того как мою дочку окольцуешь, так сразу квартиру твою и примем. А пока — извини, — развел руками.

— Папа! — со смехом возмутилась Катя.

— А чего «папа»? — поднял тесть на нее бровь. — Подарки подарками, курорты курортами, слова — словами, а штамп в паспорте как ни крути от них не появится: это в ЗАГС идти нужно.

— Сегодня за ужином я хотел сделать Кате официальное предложение, — честно ответил я.

— Да ну? — не поверил Александр Иванович.

Не обижаюсь — это у него профессиональная деформация: по должности быть подозрительным положено.

Я протянул руку за спину, и Фэй Го вложил в нее бархатную коробочку, которую я предъявил тестю.

— Папа, ну зачем ты так⁈ — пискнула Катя, залившись краской и закрыв лицо руками от смущения, и, надеюсь, радости — о последнем говорили уголки ее растянутых в улыбке губ, не способные спрятаться за ладошками.

— Прости, — реально виновато покаялся перед дочерью Александр Иванович. — Такой сюрприз вам испортил, — грустно вздохнул. — Давайте матери ничего не об этом не рассказывать — пусть хоть она порадуется как положено.

— Момент безвозвратно испорчен, — пожал