Крылья за спиной - Саманта Миллс

и мрачным возбуждением. – Блистательный финал. Фэйан Санадор полагает, что техники собирают последние силы, но я не могу позволить себе раскрыть свои карты, пока не узнаю, где они прячутся. Теперь ты понимаешь, почему я требую от тебя осмотрительности? Когда я пойду к Меха Петрогону, у меня должны быть на руках доказательства, которые он не сможет отрицать.

Она подгладила Зеню по щеке. Ладонь у нее была теплая, шершавая и пахла пылью.

– А потом? – прошептала Зеня.

– А потом мы их уничтожим, – улыбнулась Водайя.

Наутро Зеня проглотила лишнюю таблетку, но работа все равно застопорилась. Следующим шагом ей предстояло осваивать учебное крыло – миниатюрную копию с десятью отдельно закрепленными перьями. Она таращилась на него едва не до крови из глаз, не в силах сосредоточиться дольше чем на секунду-другую. Когда уже невозможно стало игнорировать голод, терзавший желудок, ей еле-еле удалось шевельнуть только два пера.

Воин не может позволить себе отвлекаться. Воин реагирует на изменение условий боя, не успев его даже осознать, и воин уж точно весь бой не мучается совестью из-за первого сраженного противника.

Зеня убежала к себе в комнату, сгорая от досады, и спряталась в книге. Она читала, пока паника не утихла, а затем начала делать заметки.

Текст оказался захватывающий… слишком захватывающий. Спустя несколько часов Зеню оторвали от чтения звуки ссоры. Голова кружилась от слов святого Келиора: «Философ доказывает свою храбрость чернилами, воин – кровью». Звук резко сложенных крыльев ударил по ушам, словно выстрел.

Она вскочила из-за стола, готовая бежать на защиту Водайи, но в соседней комнате никто на помощь не звал. Зеня неуверенно топталась у двери, а противостояние тем временем разворачивалось дальше.

– Где они? – раздался голос крылатого Раксы, приглушенный, но яростный.

Водайин ответ разобрать не удалось.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! Фэйан Санадор пропал из своих покоев. Как и Пава Генколай.

Сердце у Зени дрогнуло. Но Водайя сохраняла невозмутимость.

– Какая незадача, – сказала она. – Подозреваешь, что твой курсант помог бежать технику?

– Выкладывай, где они, – потребовал Ракса.

– Я всегда утверждала, что держать техника в штате – ошибка. Вот и смотри теперь. Втянуть в свои грязные делишки курсанта Павы? Какой позор!

– Война окончена! – заорал Ракса. – Ты единственная пытаешься ее продолжать!

– Война закончится, когда они капитулируют, – отрезала Водайя. – Не раньше.

– Меха Петрогон принял решение. Спорить с ним – все равно что спорить с волей меха-дэвы.

– Меха-дэва не осуждает его. Это не значит, что она одобряет. Пора бы тебе уже понимать разницу.

Они принялись осыпать друг друга обвинениями так быстро, что Зене было уже ничего не разобрать, а потом Ракса вылетел вон. В комнате снова воцарилась тишина, острая как нож.

В последующие недели Зеня совсем посыпалась. Вроде бы знала, что бои в городе замедлились. Вроде бы знала, что протесты пошли на убыль. Радежда вымоталась и искала поводы для примирения. Поговаривали даже, что для договора о перемирии может собраться совет Пяти.

Она крутилась в круговороте собственных мыслей, снова и снова проигрывая в голове драку с Павой Генколаем и мучительно пытаясь выстроить иной финал. Если бы она только поняла, куда его понесло… если бы только попыталась сначала уговорить его…

С меха-портом тоже прогресса не было. У нее едва получалось сосредоточиться для чтения, не говоря уже о том, чтобы манипулировать искусственной конечностью. Она по-прежнему сопровождала Водайю на военные советы у Петрогона, но день проходил за днем, Водайя все медлила со своим ходом, и нервы у Зени натягивались все туже. Та страшная ночь вроде бы позабылась.

И когда на улицах стало тихо, дело крылатого Раксы получило поддержку.

– Ради сплоченности Пятерых святая Радежда отдала свою жизнь, – заявил Ракса. – Наша цель – защищать жителей города от внешних угроз. С каждым днем, что мы сражаемся с собственным народом, наши границы теряют прочность.

Командиры всех четырех квадрантов в этом вопросе прислушивались к нему. Их боевые отряды пришлось растянуть по всей стене, чтобы сменять вахтенных по обе стороны, и они устали воевать на два фронта.

– Ответ – положить этому конец. Решительный, – возразила Водайя, и отрывистый тон выдал ее нетерпение.

Как обычно, два воина постепенно смещались к участку земли под божьим древом, кружили один возле другого, словно перед учебной схваткой.

– Да, – согласился Ракса. – Сделав совместное публичное заявление после повторного созыва Пятерки.

Меха Петрогон, как всегда предававшийся размышлениям под сенью божьего древа, пошевелился.

– Встреча состоится, – строго проговорил он. – Исход еще не определен.

Водайя ткнула пальцем в своего соперника:

– Крылатый Ракса только и делает, что проталкивает интересы техников!

Более откровенно осудить его мотивы на публике она не могла, и Зеня затаила дыхание, ожидая его ответа.

А Крылатый Ракса возьми и признайся:

– Я общался с членами секты техников.

В толпе кто-то ахнул. Лидеры квадрантов не шелохнулись. Крылатый Шантар, начальник Раксы, казалось, был готов арестовать его на месте.

Но Меха Петрогон удивления не обнаружил. Казалось, ничто не способно поколебать спокойствие Голоса.

– Объяснись, – негромко повелел он.

Ракса кивнул; от собственной дерзости его потряхивало.

– Те, с кем я имел дело, составляли ближний круг мастера Талли. После смерти Талли мастер Ваньямир распустила их и продвигает собственную агрессивную политику. Они хотят заключить мир, согласно изначальному желанию мастера Талли, но боятся открыто выступать против Ваньямир без гарантий поддержки с нашей стороны.

– Это самая гнусная ложь… – Водайя бросилась вперед.

Меха Петрогон вскинул ладонь, заставив ее замолчать.

– Каковы их намерения?

– Они жаждут нового предводителя, – сказал Ракса. – Мастер Ваньямир зациклилась на противостоянии. Она полна решимости вычеркнуть нас из совета Пяти и превратить во внешние силы безопасности, подчиненные лично ей.

Зеня нахмурилась. Заговор вырисовывался именно такой, о каком говорила Водайя, и явно был в разгаре, но Ракса, по его утверждению, занимал совсем не ту сторону.

– Она не желает слушать доводы своих подчиненных, – объяснял Ракса. – Практически не советуется с техно-дэвом и, даже когда восходит к нему, отказывается передавать его слова. В одиночку ее противники не чувствуют в себе сил ей противостоять. Но при нашем содействии есть возможность заключить перемирие и без нее.

Он отступил назад, и на крыше забурлил спор. Командиры квадрантов стремились положить конец гражданскому конфликту и сосредоточиться на охране границ, но их воины разделились. Молодые и пылкие, они в теории желали мира, но мечтали принести его на стволе болт-гана.

А Зеня… Зеню разрывало пополам. Она не могла отвести глаз от Водайи, молча поджавшей губы. Зене было очень за нее обидно. Она прямо чувствовала ярость наставницы, оскорбленной тем,