Истребитель "Родина" - Евгений Прошкин

– Не тебе меня судить! – взревел Серый. – Я-то ушел, я-то служить не смог. А ты?! Остался и служишь. Не погоны у тебя на плечах, майор, а прокладки запачканные. И кол в сердце – это тебе. А убивать мы никого не собирались. Кроме себя. Есть такая старинная забава, «живой факел» называется. Последний крик тех, кого не желают слушать.

– Небось, на Красной площади? Нет, скорее на Охотном. Угадал? Ну коне-ечно! Столько мест для телекамер, да и вертолетам просторно. А на кого, кстати, жилеточка? Любопытно мне, под чей размер вы ее подгоняли.

Владимир опустил голову.

– Что значит «на кого»? – растерянно спросила Катерина. – На Серого. Он бы никому другому не позволил.

Канунников по инерции набрал воздуха, но выдохнул и не найдя, что сказать, опрокинул в себя стакан.

– Ребята… – всхлипнул он. – Что же вы такие дети? Подобные представления давным-давно потеряли смысл. Ну сжег бы ты себя, Серый, а репортеры все бы наизнанку вывернули. И в итоге вышло бы опять же на пользу Миссии, а не во вред. Они это умеют. Ксена, в частности. Волков не даст соврать. А, Волков? Так и есть. Вы просто не знаете, до какой степени гады контролируют то, что у нас происходит. Два десятка тварей, а кажется, что целый миллион.

– Вот для этого и нужны были другие бойцы: чтобы акцию не заболтали в новостях, не покрыли слоем вранья. Кроме напалма у нас и взрывчатка есть, и еще… – Катя осеклась и застыла с раскрытым ртом. Еще шире открылись ее глаза.

– Не стреляйте, друзья, – глумливо произнесли в соседней комнате.

Видела мужчину пока только Катерина, Николай же с Владимиром узнали его по голосу, и Андрей сообразил, что это Дантист.

– Наконец-то все в сборе. – Человек в рабочем халате вышел на середину и встал между диваном и креслом. – Привет, Волков. Много о тебе слышал. – Широко улыбнувшись, он взял со стола стакан и понюхал. – Плеснешь, майор?

Андрей увидел, что правый рукав халата сожжен от кисти до локтя. Судя по лохмотьям, Дантист облился какой-то кислотой.

– Уже заживает, – ответил тот. – Как на собаке, хех! Серый, погоди с пистолетом, я же просил. Дай выпить.

– Это ты здесь бойню устроил?

Дантист отдышался и кинул в рот огурчик.

– Я, – сказал он.

– Зачем?

– Что за глупые вопросы! Майор, налей мне еще.

Андрей хмуро покосился на левую руку Дантиста, которую тот не вынимал из кармана.

– Все это время ты был в доме?

– Ну да.

– Африка, ты больной? – Владимир не демонстрировал свой пистолет, но было ясно, что оружие он держит на взводе. – На что ты рассчитываешь? На симбионтов? Пули в голову всяко достаточно. Почему же ты не ушел?

– Выпить мне захотелось. Очень. А в подвале ничего подходящего нет. Там только… сами знаете, что там у нас.

– Чем ты занимался все это время? – спросил Канунников, медленно поднимаясь из кресла.

Ответа Андрей уже не услышал: время вдруг растянулось – натужно, как кусок резины. Лента мира распалась на отдельные кадры: Катерина первой поняла что-то ужасное и невозможное. Затем среагировал Серый: вся его воля сконцентрировалась в пальце на спусковом крючке. Николай успел протрезветь.

Катя зажмурилась, майор окаменел в кресле, боек ударил по капсюлю.

Дантист шевельнул рукой в кармане.

* * *

– Ксена!!! – раздалось за дверью.

Стив рвался в зал. Послышалась какая-то возня – не исключено, он пустил в ход оружие.

Таким его Ксена не видела еще ни разу: щеки у офицера были пунцовыми. Открытый терминал он держал за крышку и был похож на провалившегося студента.

Подскочив к столу, Стив на мгновение замер и доложил:

– Объекты… все объекты прекратили существование.

– Кто?

– Все пятеро. Их больше нет.

Ксена не шелохнулась, лишь прикрыла глаза.

– Сожалею, господин Президент, но наш разговор придется перенести. Я сообщу.

– Вы… – начал было Кастель.

– Слышал, что тебе сказано, старик?! – гаркнул Стив.

– О-хо-хо, офицер… – произнесла Ксена. – Вы совсем уже человек.

Виктор Кастель поджал губы и с достоинством вышел.

Стив грохнул по столу терминалом:

– Они погибли. Это не потеря сигнала, я уже связался с кораблем. На орбите подтвердили.

– Что они подтвердили? – бросила Ксена, впиваясь взглядом в экран.

– Симбиотические системы распадаются. Все пять. Вернее, три. Две уже полностью утрачены.

– Чьи?!

– Дантист и Серый. Да и остальные… с ними тоже фактически покончено.

Ксена положила руку на клавиатуру и напряглась так, что заскрипело кресло. На экране остались три метки, и они изменились, словно подавая сигнал бедствия. Так оно и было: организмы-носители оказались повреждены настолько, что симбионты не могли их восстановить. Кровь вытекала из разорванных тел, и заживлять там было уже нечего.

– Сколько прошло времени? – спросила Ксена.

– Полторы минуты.

– Ну и какого черта?! – вскричала она. – Почему не сразу? Чего вы ждали, болван?!

Стив отшатнулся и наконец-то пришел в себя.

Ксена затребовала идентификацию меток, но для одной из систем даже это оказалось слишком сложной задачей. Волков и подруга Серого пока отвечали, но назвать их живыми было бы преувеличением. Всего лишь плоть. Еще не распавшаяся, но уже остывающая. Самое бледное из трех пятнышек погасло – майор Канунников ушел вслед за Саблиным и Владимиром.

У Стива запищала трубка. Послушав, он сообщил:

– Местные зафиксировали взрыв. Это то самое место. База Серого.

– Где наш операционный блок?

– По-прежнему на крейсере «Адмирал Мельник». Крейсер стоит в Брисбене.

– Самым быстрым транспортом получится…

– Около пяти часов, – отозвался офицер. – Это не считая времени на путь к аэродрому. На поляне военный самолет не сядет.

– Тогда поднимайте челнок.

– Челнок предназначен для аварийной эвакуации в случае катастрофы, или…

– Без всяких «или», – отрезала Ксена. – Катастрофа у нас уже есть.