Фантастика 2025-129 - Денис Старый

Потому что кто-то из здесь присутствующих хотел меня убить. Просто убрать, как пешку на шахматной доске. Меня и моего спутника, который вообще не при делах. А если бы Алёна вызвалась добираться на корабле? Что случилось бы тогда?

Путаница в мыслях тоже бесила. Ярость придавала сил, но то была не хладнокровная злость, а жгучая и неуправляемая.

Обноски, значит?

Рваные, мать твою⁈

И по чьей же вине, сукин ты сын? Может, как раз по твоей⁈ А что, такая мразь наверняка способна утопить целый корабль, чтобы добиться цели!

Гнев требовал выхода, но тело не двигалось. Это походило на бурлящий котёл, у которого уже прыгала, звенела и крутилась крышка!

Затуманенным разумом я пытался сдерживаться, но злость всё же победила.

— Заткнись, падла… — прошипел я сквозь зубы.

Молчание. Зал погрузился в тишину, и даже японцы не проронили ни слова. Только Такеда слегка повёл бровью. И… улыбнулся? Наверное, показалось.

— Что вы сказали, граф? — прорычал Крубский, явно наслаждаясь моментом.

До меня дошло, что ему не досталось министерства.

И вообще в голове прояснилось. Гнев куда-то улетучился, оставив меня один на один с ситуацией.

А разуму совершенно не понравилось, к чему привёл мимолётный порыв.

Но отступать уже было некуда. Да и, чего таить, Крубский меня подбешивал. Он будто олицетворял всё, что люди ненавидели в аристократах.

Нет, не подбешивал. Конкретно бесил.

— Заткнись, — громко, чётко сказал я.

— Да как ты смеешь! — Крубский очень плохо скрывал злую радость.

И тут я понял, что именно этого он и добивался. Может, и правда он наслал на меня тайфун? Но не получилось, вот и решил разобраться собственными руками. Кажется, среди дворян в ходу были поединки за поруганную честь. Соколов, вон, хвалился, что приманивал желающих неряшливым видом.

Он сейчас как раз смотрел на меня с беспокойством. Даже со страхом, только опасался он, похоже, за меня.

И наконец-то до дурной башки дошло. Если всё как я предположил, и Крубский может вызвать тайфун, настоящую стихию, то как мне с ним тягаться?

От затылка по спине пробежали мурашки, но мне удалось вернуть контроль и выровнять сбившееся дыхание.

Крубский с ухмылкой встал, спешно прошагал мимо остальных дворянчиков прямиком ко мне, по пути снимая перчатку. Краем глаза я заметил, что Державин раздумывает, вмешиваться ли ему или не стоит. Может, не зря Тайная канцелярия в чём-то подозревает маршала. Что если он замешан в попытке моего убийства?

— Я требую поединка чести, граф!

Перчатка шмякнулась о мою грудь и едва не упала к ногам. Хорошо, что удалось её подхватить, потому что не уверен, что сумел бы выпрямиться, если пришлось бы наклониться.

— Я…

— Ваше Сиятельство! — Соколов вдруг вскочил на ноги и плечом прикрыл меня. — Разве стоит так резко…

— Что я вижу? — прервал его Крубский. — Знаменитый задира-дуэлянт отговаривает меня от поединка? Может, вы сами хотите выступить от лица этого… графа.

Соколов замешкался. Кто я ему? Никто. Наверняка тоже действовал не подумав, о чём тут же пожалел. Погибать из-за глупости не хотелось бы никому. Но Соколов поставил собственную честь превыше жизни, вздохнул и…

Я коснулся его плеча и помотал головой.

— Я принимаю ваш вызов.

В глазах Крубского блеснуло торжество.

— Тогда прошу, Ваше Сиятельство…

— Постойте!

А вот этот возглас удивил всех, даже меня. Потому что исходил он от девушки-переводчицы.

— Что такое? — огрызнулся Крубский.

— Мой от… — Она осеклась. — Господин Такеда желает взять слово.

Крубский посмотрел на Державина. Как и сам Такеда. Маршал прищурился, окинув взглядом уже меня, а затем кивнул японцу.

И Такеда заговорил. Его голос был спокойным и твёрдым.

— Разве благородному господину вернёт честь поединок с заведомо слабым? — переводила девушка. — Господин Разин ранен. Он не сможет оказать достойного сопротивления. И, судя по всему, его магия находится на слишком низкой стадии. Бой продлится мгновение.

Такеда встал. За ним встала и переводчица, и остальные японцы. Он прошёл вдоль них, обогнул стол и остановился возле меня. Я заметил, как его взгляд зацепился за меч на моём поясе.

— Позвольте мне подготовить господина Разина. А пока он восстановится и освоит магию на приличном уровне, мне будет очень удобно помогать ему в строительстве магических сетей. Этот вопрос я считаю самым важным на сегодня и собираюсь лично участвовать в нём.

Неожиданно. Вот что Соколов пытался помочь, я понял. Он, в отличие от остальных дворян, имел кое-какое представление о нормальном поведении не только аристократа, но просто-напросто человека. Глядишь, и подружимся.

Но японец явно не по доброте душевной спасает меня. Он хотел что-то получить взамен, и о цене сейчас я мог только гадать.

— И сколько предлагаете ждать? Ему и жизни не хватит, чтобы…

— Полгода, — вдруг вставил Державин, чем всех удивил, и меня особенно. Лицо маршала прояснилось. Кажется, он придумал какую-то комбинацию и собирался обернуть ситуацию себе на пользу.

А вот Крубскому это не понравилось.

— У меня к вам будет поручение, Михаил Андреевич, — слегка улыбнувшись, сказал Державин. — Наши британские… партнёры предложили обменяться делегациями для укрепления заключенного мира. Ваша кандидатура видится мне самой подходящей.

По замешательству Крубского стало понятно, что для него это поручение стало сюрпризом. Что для Совета, где места, судя по всему, распределены заранее, было очень странным. Значит, маршал придумал это только что.

— Благодарю за честь, Ваше Сиятельство… — Он слегка поклонился. — Клянусь служить на благо империи, Его Величества и народа.

А затем стрельнул меня глазами, дёрнул губой и процедил:

— Проживите последние полгода так, чтобы не жалеть ни о чём, граф. По истечении этого срока вас ждёт смерть.

И ушёл на своё место, оставив меня с перчаткой в руках.

Соколов проводил его взглядом, повернулся ко мне.

— Пожалуй, оставьте себе мой титул, Игорь Сергеевич. Я уже вряд ли переплюну такое.

— У вас почти получилось, — заметил я.

В ответ получил не очень уверенную ухмылку.

━—━————༺༻————━—━

— Мой отец приглашает вас разместиться в нашем доме, Игорь Сергеевич, — заявила Азуми Такеда

Именно так звали девушку-переводчицу, которая оказалась ещё и дочерью того японца, Изаму Такеды. И хоть говорила она с подчёркнутым уважением, всё же в голосе звучал холодок.

— Могу я спросить, чем обязан такой щедрости?

Азуми перевела мои слова отцу и ответила:

— Простите, но об этом лучше поговорить позже. Вас нужно осмотреть и заняться обработкой ран как можно скорее.

Вот сказала, и тело поддержало ее слова волной слабости. В глазах потемнело, подкатила тошнота. Меня повело в сторону.

Кажется, организм понял, что опасность миновала и можно