И грянет весна! - Серослав Амадайн

Поначалу я спокойно справлялся с объёмами, но вскоре они стали такими, что я почувствовал себя (какая ирония) тем самым атлантом, держащим на своих плечах мир. Сфера стала вести себя беспокойно, будто капризный ребёнок дорвавшийся до свадебного торта. Тугие потоки жгутами вырывались из неё, норовя высвободиться. По простому человеческому наитию мне пришлось задействовать вторую руку, и на какое-то время это помогло. Однако вскоре я стал пригибаться к земле, словно под тяжким грузом, не в силах выдержать рвущуюся на свободу мощь.

«Нет! Я не смогу!… Господи, я не удержу!!!»

— Неееет!!!

И тут вдруг, я почувствовал облегчение!

Давящая Ниагарским водопадом мощь схлынула куда-то, а на своём правом плече я увидел простенькое навершие посоха Рода. На дрожащих и подгибающихся ногах я невероятным усилием воли заставил себя встать более-менее ровно, и принялся стабилизировать растущую в размерах сферу, пока она наконец не коснулась ладоней статуй. Едва это произошло, как она засияла размеренным светом едва слышно потрескивая. Но…

«Серая!? Почему эта сфера глубоко серого цвета?»

Словно вытаскивая руки из липкой паутины, я оборвал связь с потоками и со стоном рухнул на пол.

— Сергей! — раздался голос Рода. — Хватайся, ну же!

Перевалившись на бок, находясь в каком-то опустошительном изнеможении, я вяло обхватил бесчувственными руками протянутый ко мне посох, и Род потянул меня по полу прочь из Храма.

Пришёл я в себя лёжа в ледяной воде, среди плавающих на ней бутонов цветов. Род легко поднял меня на руки и положил на каменные плиты дорожки, ведущей к святилищу Силы.

— Жив мидгардец? — усмехаясь и заглядывая мне в лицо, спросил бог.

— Да… вроде. — еле вымолвил я. — Что с Чертогами?

— Стабильны, — хмыкнул Род, помогая мне сесть. — Руки пожёг, но это дело поправимое.

Я взглянул на свои руки и тут же вскрикнул от боли и ужаса. Они были похожи на обгоревшие кочерыжки с коряво скрюченными пальцами!

— Да не ори ты! — рыкнул на меня Род и тут же подул сперва на одну руку, а потом на вторую.

Обгорелая корка сперва кусками опала с кости, а потом на моих глазах на них сформировалась новая плоть. Уже спустя минуту я, всё ещё не веря своим глазам, пошевелил пальцами абсолютно целых рук!

В порыве, я обнял Рода как родного:

— Спасибо тебе! Я…я… Прости меня! Я был не прав, Род! Ох, как же я был не прав!

Род по отечески погладил меня по голове и похлопал по спине:

— Покаяние, ведёт к искуплению! — назидательно произнёс он. — Ты не думай, я тебя не осуждаю за твою чрезмерную самоуверенность. Без толики этой черты характера, тебе будет невозможно править таким устройством общества как здесь. Но когда дело касается Силы, лучше бы тебе переговорить со мной для начала! — бог строго посмотрел на меня, но уже через миг его лицо потеплело. — Лааадно. Теперь надо завершить дело.

Я отстранился, и в нерешительности посмотрел в сторону храма:

— Это Серые Чертоги Душ, не так ли? — не смотря на Рода задал я вопрос. — И в смысле «завершить дело»?

Род встал, взял свой посох, который до этого стоял строго вертикально в сторонке, и подошёл к Храму.

— Серые, — кивнул бог. — Или как их ещё называют — Сумеречные Чертоги. Из них можно вытащить Сумеречную Душу. Ту, сущность которой находится между Светом и Тьмой. Это неучтённый фактор Мироздания при образовании душ разумных существ из пронизывающих всё сущее и не сущее энергий. По простому — побочный эффект! Предполагалось, что будет только Свет и Тьма, а оно вон как вышло. Но впрочем, это всё рассуждения о тонких материях, — махнул он рукой. — А нам надо заняться насущным делом! И так, ты призвал Чертоги Душ, хоть и Серые. — хмуро констатировал он. — А теперь ты, — он указал на меня пальцем, — и только ты, должен призвать оттуда душу!

Я оторопело продолжал сидеть на каменной дорожке.

— Я?… Но кого?

— Неужто за свои сорок лет жизни ты никого не терял из близких твоему сердцу? — произнёс он задумчиво глядя на сферу.

— Терял разумеется, но разве они там будут? — робко поинтересовался я. — Дело то давнее, и они наверняка уже прошли через Страшный Суд.

— Сумеречные души, это перво наперво те, в ком при жизни были и Зло, и Добро! И Свет, и Тьма! Вопрос в том, хорошо ли ты знал тех кто тебе был дорог, но которых уже нет среди живых?

Я начал понимать о чём говорит Род.

— У всех есть свои «скелеты в шкафу».

— Может и так, — кивнул Род. — Но у некоторых, тёмный шкаф может быть просто забит костями доверху. Пробуй, а там видно будет. Если из близких не найдёшь, то ищи хоть из знакомых кого. Храм нужно разрядить, и сделать это надо сейчас!

Я в задумчивости стал перебирать имена всех тех, кого я бы мог выдернуть в этот мир, и самое главное — которым этот мир и его порядки пришлись бы по нутру:

— Пашка, Лёха… Хотя нет, последнему навряд ли тут понравится!…

— Нет, без имён! — строго перебил мои бормотания Род. — Ищи образами в своих мыслях, потому как есть вариант, что даже по полному имени на твой зов могут откликнуться совсем не те, кого ты ожидаешь увидеть.

— Как это? — подивился я.

— Об этом потом! Ещё будет время для такого рода разговоров. — он подошёл и помог мне подняться. — А теперь иди к сфере, и вытащи оттуда кого нужно. Но помни — ищи не словом, а сердцем и воспоминаниями! Так оно вернее будет.

— Туда? Снова жечь руки? — шарахнулся я назад от Храма. — Ну уж нет!

Род грохнул посохом так по камню под ногами, что он весь пошёл трещинами, а пещера буквально вспыхнула красным заревом:

— Иди я сказал! Не держи долго дверь в Сумеречный мир открытой!

Находясь на грани нервного срыва и пытаясь хоть как-то привести мысли в порядок, я нетвёрдым шагом ступил обратно в Храм и замер в нерешительности перед сферой.

— Как же до неё достать-то? Она же высоко! — в надежде, что по объективным причинам ничего делать не придётся, возразил я.

— От горе луковое, — взмахнул руками Род. — Тянись к сфере, и всё будет!

Дрожащими руками я потянулся к пылающему шару, и в тот же миг почувствовал, как Сила отрывает меня от земли и возносит к Чертогам.

Мой мозг лихорадочно стал перебирать варианты.

«Так, кого же?… Кто ближе по духу этому миру?… Лёха? Нет… Стас? Да наверное…»

Руки уже по локоть погрузились в сферу, а я всё метался в мыслях.

«А может брат? Колька был военный всё-таки, но мир… Поймёт ли? Стоп! А как там Макс? У него затемнения на лёгких нашли! Жив ли?»

Руки уже почти по плечи вошли внутрь сферы, но я не мог сосредоточиться на ком-то одном, и мысли метались словно взбудораженные канарейки в клетке.

«Так кто? Кум?!… Брат?!… Друг?!»

Тут я почувствовал как мои руки кого-то нащупали внутри, а потом за них крепко ухватились цепкие, холодные как лёд пальцы. Не теряя ни секунды, я изо всех сил потянул его наружу. Сила, словно помогая опускала меня вниз, а я, вцепившись в непонятно кого (потому как в момент поиска, имена и лица вращались калейдоскопом в голове!), тянул неизвестного как только мог. Наконец обнажённое тело выпало из сферы, рухнув рядом со мной, а сама она с шипением и хлопком исчезла.

Всё! Храм был пуст. Потоки Силы вновь восстанавливались и спокойно протекая в пространстве, лишь тысячными долями вновь принялись насыщать Храм.

Я лёжа выдохнул и взглянул на лево. Лицом в сторону от меня, лежало абсолютно нагое, худосочное мужское тело, а на левой лопатке и плече виднелась знакомая по прошлой жизни татуировка в славянском стиле.

«Что б меня!… Макс?!»

Мой закадычный друг из прошлой жизни, Лапин Максим Витальевич, обладал незаурядной внешностью, но специфической, а в отношении противоположного пола ещё и невероятно галантной, манерой общения. Его отнюдь невысокий рост и обычное лицо среднестатистического алкоголика, в купе с ленинской залысиной к сорока пяти годам и интеллигентными очками на слегка крупноватом носу, давали окружающим совсем неверное