Путь к вершине - Оксана Кас

в Корее имеют немного романтичный флер, эти праздники принято проводить со своими вторыми половинками, а отец не смог выбить себе выходной в этом году. Причем, судя по всему, он действительно пытался. Но на должности старшего менеджера все люди женатые, а у отца на эти даты были выходные последние пять лет, так что остальные коллеги просто взбунтовались из-за подобной несправедливости и вынудили его взять праздничные смены. Он попытался «загладить» вину перед мамой и остальными посылкой с морепродуктами. Сложно оценивать довольство мамы, но отец выбрал лучший способ «задобрить» именно старшего сына.

Когда Хару пришел, бабуля уже жарила устрицы, рядом лежала горка обжаренных кусочков рыбы, остывал салат с отварным осьминогом. Хару зашел на кухню практически на запах, из-за чего Хансу тут же начал дразнить его «котом». Тэюн успел рассказать младшему брату Хару, как часто в общежитии его подкалывают из-за «кошачьих» повадок.

— Ты на кухню вбежал примерно как Куки, когда бабуля распаковала папину посылку, — расхохотался Хансу.

— А где Куки? — обеспокоился Хару.

— Я накормила его обрезками, — пояснила бабуля.

— Обожрался и спит, — добавил Хансу.

— Вполне вероятно, что я через пару часов тоже обожрусь и усну, — заявил Хару и цапнул с тарелки кусок обжаренной рыбы.

Бабуля недовольно цыкнула на него — в семье не принято таскать куски до того, как все сядут за стол, но Хару применил запрещенный прием:

— Я не обедал! — жалостливо заявил он.

— Вас не покормили? — ужаснулась бабуля.

— Нет, — ответил Хару, уже прожевывая откусанное, — На площадке было очень холодно, мы пили теплые напитки литрами, тогда казалось, что есть не хочется. Плюс мы пели, сразу после еды получается хуже. В общем, мы сами отказались. Но я голодный. Пойду я пока… подальше от соблазна…

И Хару действительно ретировался с кухни, пока не слопал всю жареную рыбу.

Новогодняя ночь прошла примерно так же, как они проходят у семей в России, просто после полуночи никто не выходил на улицу запускать фейерверки. На телевидении включили новогодний фестиваль от NBS. Это действительно похоже на «Голубой огонек»: череда музыкальных номеров и поздравления от некоторых айдолов и популярных личностей. Хару знал, что этот фестиваль записывают заранее. Айдолы выступают как со своими номерами, так и с чем-то неожиданным. Делают каверы, часто бывают неожиданные дуэты. Плюс, есть выступления просто популярных корейских исполнителей, все же шоу смотрят семьями, старшему поколению приятнее слушать другую музыку.

В телевизоре пели знаменитости, на столе — различные деликатесы, все вместе ели, болтали, много смеялись, выпили по стаканчику рисового вина в честь праздника. На столе даже икра была, просто не красная. В Корее любят маринованную икру минтая — это популярная закуска, но весьма недешевая. Ну и едят ее не с хлебом, а с рисом.

Получился почти классический Новый Год, просто с немного корейским колоритом. Единственное, чего не хватало — елки. Ну и, возможно, салютов. В остальном — Хару наелся, наболтался и в свою комнату практически уполз.

У Хару были планы на эти выходные, но он внезапно осознал, что ему не с кем ехать. Все парни из Сеула разъехались по домам, проводят время с семьей, Тэюн с родителями даже из Сеула уехал. Шэнь и Ноа встретили Новый Год в общежитии, но первого утром умотали сначала в кинотеатр, потом еще куда-то: в общем, скучать не собирались. А Хару очень хотел… борща.

В Сеуле есть свой русский квартал, Тондэмун. Там можно найти русские супермаркеты, отправить посылки в страны бывшего СССР, поболтать на русском. Но… это уже практически туристическое место для русскоговорящих туристов. Все дорого, еще и сервис… В сети шутят, что там словно взяли все самое худшее из манеры общения в России и добавили сверху корейского снобизма.

Поэтому Хару решил ехать в Инчхон, в район, который называют «Хамбак Вилладж» или «Саданджи». Тоже далеко не самое радушное место, потому что это… ну, практически мигрантское гетто. Опять же — какая страна, такое и гетто, ничего ужасного там нет, разумеется.

И все же… Хару очень не хотел ехать туда один. Причина была ему даже не совсем ясна, просто не хотелось — и все тут. Первого января он попытался найти себе «партнера» в лице мамы, но та его огорошила — уже куплены билеты в научный музей для Хансу, как раз на второе января. Там какая-то краткосрочная выставка, просто так не зайдешь, а Хансу очень хотел. Сейчас, когда с финансами в семье стало полегче, Хансу стараются почаще водить в такие места.

Мама немного расстроилась, что не сможет составить Хару компанию, даже предложила поехать прямо сейчас. Хару отрицательно покачал головой. Он сомневался, что первого января кто-то будет работать в русском квартале.

Они разговаривали за кухонным столом. Хансу пошел играть в шахматы с дедушкой, бабуля хлопотала у плиты.

— На самом деле, у меня к тебе еще есть важный разговор, вчера не хотела поднимать эту тему, — сказала мама.

Хару удивился: важный разговор? К нему?

Бабуля не дала маме продолжить. Выставила перед ними на стол тарелочку с рисовыми пирожными и кружки с чаем.

— Отложи важную беседу на пару минут, — обратилась она сначала к маме, а потом обратилась к Хару. — Зачем тебе в Инчхон? Неужели к папе захотел?

Хару покачал головой:

— Нет… Даже не знаю, как сказать… вы особо не спрашивали, но вряд ли пропустили мой пост, где я признался, что немного знаю русский язык.

Бабуля кивнула:

— Я все ждала, пока ты заведешь этот разговор… и когда только успел выучить?

— Выучить — это громко сказано, — осторожно ответил Хару, — Я просто… кое-что знаю, а современные переводчики в браузерах позволяют мне читать на русском. Но это неважно сейчас. Я… хочу попробовать русскую кухню. Поймал себя на этом еще в Японии, а в последнее время это превратилось практически в манию. Хочу съездить в русский квартал в Инчхоне. Нашел там кафе с хорошими отзывами.

Технически, это столовая. Но вкусный борщ, как известно, варится ведрами, а не в маленьких кастрюльках, так что столовая ему идеально подойдет. Отзывы на заведение хорошие как среди русскоязычных, так и у корейцев, которых случайно занесло к этот район.

— Я могу поехать с тобой, раз не хочешь есть один, — заметила бабуля.

Хару вздрогнул. Не из-за предложения бабушки, а из-за осознания, насколько сильно корейские привычки влияют даже