Неприкаянный 3 - Константин Георгиевич Калбанов

и скоростям я привык на «ноль втором». А тут он и вовсе начал меня выбешивать. При этом я отлично понимаю, что лодка тут ни при чём, а вина целиком и полностью моя и только моя. Но понимать умом это одно, а ощущать собственную беспомощность, совершенно другое.

Семь броненосцев составили первый боевой отряд японского объединённого флота, шесть оставшихся броненосных крейсеров второй. Удерживая в панораме замыкающий броненосный крейсер, я постепенно разворачивал перископ следя за градуированной шкалой. По иронии судьбы им оказался «Асама». Дважды я отправлял его в длительный ремонт. И вот мы встретились в третий раз.

— Руль прямо, — уловив момент, приказал я.

— Есть, руль прямо, — отрепетовал рулевой.

Малость недовернули, даже с учётом того, что по инерции добрали ещё несколько градусов. Но это ерунда, теперь ждём пока «Асама» сам не наползёт в прицел. С этим-то проблем нет. А вот что делать с дистанцией до цели. Я конечно выжимаю из электромоторов всё возможное, но она в любом случае будет не меньше пяти кабельтовых.

Давление воздуха в баллонах своих торпед я по обыкновению закачал сверх меры, благодаря чему дальность увеличилась на пару кабельтовых. Но это не точно. Потому что давление сильно зависит от температуры окружающей среды. Чем теплее, тем дальность хода больше, холоднее, соответственно меньше. Оно вроде бы и должно хватить и в то же время, уверенности нет. Опять же слишком большая дистанция и несовершенная система удержания на курсе, дают серьёзное отклонение от линии прицеливания. Вот только ближе подойти мне не успеть.

— Четыре носовых минных аппарата к пуску товьсь, — приказал я, наблюдая как «Асама» вкатывается в створ прицела.

— Четыре носовых минных аппарата к пуску готовы, — донёсся до меня доклад минного кондуктора Галанцева.

— Первый, третий, второй, четвёртый минные аппараты. Беглым. Пуск.

— Есть, третий, второй, четвёртый минные аппараты. Беглым. Пуск, — отрепетовал он мой приказ.

Его доклад ещё звучал, когда первая торпеда вышла из рамочного аппарата, отчего лодка слегка вздрогнула, разом облегчившись на двадцать три пуда. Оно вроде и невеликий вес, но и лодка у нас не крейсер массой в несколько тысяч тонн.

— Ваше благородие, все четыре мины вышли, — проследовал вскоре доклад.

Теперь только ждать. Момент я подгадал идеально, в этом нет ни капли сомнений. Теперь всё зависит от погрешности точности самих мин, качества их исполнения и технического состояния.

Напряжённое ожидание затягивалось. Как ни крути, а при скорости в двадцать один узел до цели порядка полутора минут ходу. Вот и грызу ногти, отдав приказ отвернуть, и снизить ход до экономичных пяти узлов. Навестись кормовыми аппаратами мы уже не успевали ни при каких раскладах.

Я выждал полагающееся время, и вновь приказал поднять перископ. Привычно крутанулся на триста шестьдесят градусов, чтобы не оказалось, что за спиной маячит вражеский миноносец. После чего впился взглядом в «Асаму», одновременно запуская киносъёмку.

И сделал это вовремя, потому что уже через три секунды по центру правого борта броненосного крейсера взметнулся огромный столб воды. Не успел он опасть, как ближе к корме поднялся ещё один. Крейсер тут же прекратил огонь. Похоже команда попросту опешила от неожиданности. Да чему тут удивляться, когда корабль получает два взрыва эквивалентом по два с половиной пуда пироксилина. Ну и что с того, что это не впервой. К такому хрен привыкнешь.

— Бог любит троицу, — удовлетворённо кивнув, произнёс я.

— Вы это о чём, Олег Николаевич? — спросил Налимов.

Ни он, ни другие члены команды разобрать взрывы не могли, потому что в толще воды слышались отзвуки идущего рядом боя настолько сильно, что отличить подрыв мин было попросту нереально.

— Добили таки мы «Асаму», Пётр Ильич. Третий раз для него оказался фатальным. Уже дал такой крен на правый борт, что сомнений никаких, идёт ко дну.

— Точно не выправится? — подступившись к перископу, спросил Налимов.

— Только съёмку не прекращайте, — уступая ему место, произнёс я, и продолжил. — Если и удержится на плаву, я не пожалею мин в кормовых аппаратах, чтобы добить его. Уж в таком-то состоянии ему точно не уйти от нас, а в упор я не промахнусь.

— Добавка не потребуется. Команда спасается, крен слишком велик. Это агония, — констатировал наблюдавший за происходящим Налимов.

Глава 26

Всё что смогли

Я вновь встал к перископу, и осмотрелся вокруг. Броненосные отряды мы миновали, зато оказались посреди дерущихся крейсеров. Японцы не на шутку насели на наших охраняющих транспорты. В смысле, они должны их охранять, мне в перископ за нашими кораблями видны только дымы, но это однозначно суда обеспечения.

А ведь нам везёт. Если с атакой броненосных сил мы едва не пролетели и стреляли с предельной дистанции, то с отрядом Дэва всё должно получиться иначе. Для начала крейсера сблизились куда больше, и дистанция до флагмана «Кассаги», должна выйти та самая, что мне так нравится. То есть не более двух кабельтовых. Уж больно удачно они прут прямиком на нас, изрыгая пламя и дым орудиями правого борта.

Причём я смогу атаковать не только головного, но и следующего за ним «Отова». И у меня вполне присутствует уверенность, что попаду я обеими торпедами оставшимися в кормовых аппаратах. Однако, в этом случае я лишь выведу из строя два крейсера, которые вскоре вернутся. А вот два попадания в одного с большой долей вероятности отправят японца на дно.

Насколько я помню, несмотря на подавляющее преимущество самураев, русские крейсера достойно выдержат удар и сумеют выполнить поставленную задачу. То есть, прикрыть транспорты, и из четырнадцати потеряют лишь два. В то время как при более решительных действиях адмирала Дэва, самураи вообще могли уничтожить все наши крейсера.

Хм. А вот в этой связи японского адмирала не стоит отправлять на корм рыбам. Помнится и в августовском бое он не проявил особой решимости. К тому же «Кассаги» и без моей помощи выведут из боя. Так что, топим «Отова».

— Лево сто восемьдесят, — приняв решение, скомандовал я.

— Есть, лево сто восемьдесят, — отрепетовал рулевой.

В этот раз никакой спешки и суеты. Мы плавно развернулись, снизили скорость до одного узла и у меня достало времени, чтобы получше прицелиться в выбранный мною крейсер. После чего обе торпеды ушли к цели, а спустя сорок две секунды прозвучал первый взрыв. Ещё четыре, и грохнуло во второй раз. «Отова» ушёл под воду не менее стремительно, чем «Асама», и его гибель так же оказалась запечатлена на плёнку.

Увы, сам бой мне заснять не получится. Хотя для истории это были бы