"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

во время Сумеречных дней, Зимней ночи и в другое неспокойное время. Глэрд подносил стрелы и дротики стражникам, всматривался и вслушивался в темноту вместо опекуна, и в случае тревоги будил мирно посапывающего пьяного Харма.

Часто после атаки нежити собирал стрелы, снимал доспехи, забирал оружие и другие трофеи с нападавших мертвецов непосредственно за стеной при свете факела. Для остальных это был однозначный конец, кроме мага — мэтра де Лонгвиля и сотника лэрга Турина. Но те подобной ерундой заниматься не собирались. Порой стража расщедривалась и выдавала магический фонарь. Дополнительной работы тоже хватало, приходилось оттаскивать тела подальше от укрепления, дабы они не смердели в погожие деньки. Перемещать многих удавалось только по частям — покойники были тяжелой ношей. Кроме этого, он точил и чистил добытое оружие и доспехи, как и гарнизонное — защитники покоя Черноягодья любили сачкануть. За все Харм получал дополнительную плату, спокойно выпивал, когда другим запрещалось, и, конечно, спал.

Да, после безуспешных поисков родных приемыша одноногий мог с чистым сердцем отправить подопечного в приютский дом. Но… Крючкотворы требовали взятку, чтобы исправить факт «опекунства» на законных основаниях, в противном случае все продай, но мальца до семнадцати выкорми. И не исчезла окончательно, становившаяся призрачной, мечта о тысяче золотых. Хотя, по мнению Глэрда, они совершенно не были тому нужны. Восстановление конечности стоило дороже, гораздо дороже. Что меня сразу навело на мысль, имелись у покойника накопления.

Дополнительно пацан приносил все больше и больше прибыли. А сам калека все чаще прикладывался к бутылке. При этом норовил выпить нечто позабористее, хотя денег хватало и на обычный хмельной эль, вино, настойки и другой крепкий алкоголь всех видов, имеющийся в таверне или по погребам и ледникам селян.

По мнению завидовавших одноногому, у мальчишки был «нюх» на солнечный или золотой камень, как чаще всего в этих местах называли янтарь. На деле банальная внимательность, острый взгляд, любопытство и страсть к поиску всего и вся. Так засопожный нож он сделал самостоятельно из обломка неизвестного клинка, который нашел после очередного шторма. Подсмотрев, как работали кожевник и кузнец, при помощи камней и песка, отполировал лезвие, плотно обмотал полосками сырой кожи, предварительно затупив часть клинка, превращая ее во вполне удобную рукоять. Пусть и без гарды.

Год назад он стал готовиться к побегу после того, как нашел шкатулку с двадцатью золотыми монетами, каждая из которых равнялась двадцати пяти серебряным. И за такие деньги можно было спокойно добраться до столицы Империи — Великого Арста. Тут Глэрд в мечтах сразу впадал в ересь, ибо хотел лично заняться поисками родителей, которых так и не вспомнил. На месте лиц отца и матери лишь смутные расплывчатые пятна. Как он решил осуществить задуманное при таких условиях? Черт его знает!

Из всех картин и образов прошлого, в его мозг лишь отчетливо врезался монотонный безликий голос, который твердил и твердил, что если паренька захватят недруги, нужно обязательно активировать вложенное в кольцо заклинание «замещение души». В противном случае имелся почти стопроцентный риск потерять ее, не отправившись в Королевство Мары, где мальчугана с нетерпением ждали близкие и многочисленные родственники, а также новый чудный добрый мир.

Останавливал пуститься в бега на данном этапе здравый смысл, юнец понимал, как он мал и слаб, а любой торговец, покинув воды Империи мог легко и просто нацепить рабский ошейник, ведь предстояло совершить путешествие по морю на другой континент, разделенный с Землями Хаоса и герцогством, проливом в сто двадцать лиг.

В трудах и заботах то медленно, то незаметно пролетало время. И вот не далее, как сегодня с утра в обычный ясный день ранней весны явился Аскольд частый собутыльник Харма.

Невысокий довольно крепкий мужчина около сорока лет от роду, с длинными руками, а также шрамом на щеке, который не могла скрыть даже густая борода. Несмотря на кажущийся степенный вид, тот был суетливым, крикливым, склочным и зловредным, так и норовил выписать леща Глэрду, наградить пинком ниже спины или просто неожиданно швырнуть в мальчишку какой-нибудь дрянью. Например, объеденной костью или деревянной кружкой. Не скупился и на брань: «мерзкое отродье мрока», — самое мягкое выражение. Были и позабористее. Понятно, что такими действиями селянин любви пацана не добился. А мечты прикончить перед побегом урода, перерезав ему глотку, становились все навязчивей.

Как-то мальчишка пробовал ответить, и подкравшись, отоварил куском доски злодея по хребту, но в результате его едва не забил плетью до смерти Харм. Спина заживала очень долго, а калека не спешил к Амелии за лечебной мазью. Ее тайком купил сам аристо, затем немалых мучений стоило нанести лично на глубокие раны.

Так вот, Аскольд предложил сходить за соком торхира, которым покрывали лодки и крыши домов, нанося поверх черепицы. А через месяц на солнце, получавшаяся пленка, еще почти не горела. Еще в этом реагенте вымачивали ткань и покрывали обувь, получалось влаго- и термоустройчивая одежда. Полезное в хозяйстве вещество растительного происхождения, требующееся всегда.

Но это был лишь повод, служащий оправданием для жены, которая несмотря на миниатюрность часто ухватом угощала благоверного бородача и не пускала его в дом.

— Хоть выпьем спокойно! Совсем Миранда житья не дает! А я грон орма добыл, — около пяти литров, сразу пересчитал я в привычные единицы, — Она спрятала, нашел, но в открытую не возьмешь. И в море не выйдешь — неспокойное оно. В твой бурдюк тихонько налью, чтобы совсем ничего не поняла баба. Она может и провожать пойти, а мы спокойно денек отдохнем, пока твой выкидыш мрока сок собирать будет. И дело сделаем, и…

— Должен будешь, — сурово перебил его калека, но смягчившись добавил хваля, — Это хорошо ты придумал! Даже отлично! Вчера услышал, за синецветом Амелия собралась с воспитанницами, ее возьмем с собой. Все же не одним девкам по Серому Лесу шастать. Мало ли… — вспомнил Харм разговор со знахаркой, отчего будущий собутыльник как-то скривил рожу, — Да не думай ты про свою змеюку! Травница ничего ей не расскажет. И девок она в ежовых рукавицах держит, поэтому… За ней зайдем! Или без меня вали!

— Хорошо… — очень неохотно согласился Аскольд.

Резоны одноногого для Глэрда были понятны, Амелия порой подкидывала некое ядреное пойло «опекуну», после которого тот сначала плакал навзрыд часа три, затем падал на нары, и сутки, а то и больше спал, затем вставал со счастливой мордой. Последующую неделю-декаду, иногда полторы, пребывал в прекрасном расположении духа, проявлял чудеса работоспособности, почти не пил, и даже порывался чему-то научить без зуботычин подопечного. Мальчишка даже порадовался, сок