Штурмовая пехота - Дмитрий Львович Казаков

Короткий всхлип, и тело его упало на пол.

Я высунулся из-за гриба, и дал широкую очередь полукругом, точно обметая перед собой помещение. Увидел ряд таких же грибов, все в огоньках и искорках, мечущихся среди них дрищей, и длинную консоль вдоль дальней стены, ряд стоящих вдоль нее кресел.

Зацепил кого или нет, я не успел заметить, поскольку согнулся и рванул вдоль стены, огибая гриб.

— За родину!! — заорал от двери еще один мой соратник, и грохот автомата дал мне понять, что этот жив и дееспособен.

Я выглянул из-за гриба сбоку, не сверху, увидел ту же консоль, сидящих перед ней дрищей. Двое вскочили с мест и побежали ко мне, но последний остался на месте, даже головы не повернул.

Что-то он там делал очень важное.

Я спрятался, выставил калаш и дал очередь вслепую. Судя по шипению — попал. Металлический гриб загудел, и я обнаружил, что дрищ вскочил на него и навел на меня пульверизатор.

Поднять автомат я не успевал.

Пришлось ударить локтем по обманчиво тонкой, как прутик ноге, сбивая врага с равновесия. Дрищ засвистел, попытался выстрелить, но рука уже ушла в сторону, и струя газа омыла стенку, а не мою рожу. От мерзкого запаха все равно зачесались глаза, потекли едкие, обдирающие кожу слезы.

Я выстрелил вверх, прямо в стоящего на грибе врага, и он упал на меня, как вешалка с одеждой. Голова, твердая, словно металлическая, шарахнула мне по шлему, и тот зазвенел,будто колокол. Коленка или еще какое сочленение заехало в пах, скорее всего случайно, и только защита спасла мои самые важные органы.

Но на пол он меня свалил, и оказался сверху, чешуйчатые пальцы вцепились в горло.

Все поплыло, я попытался ухватить запястье дрища, и сил на это хватило, но вот сжать уже не смог. Попытался разозлиться, спровоцировать всплеск адреналина, но гортань моя уже хрустела в чужой хватке, и одного, последнего, самого важного вдоха мне не хватило.

И в этот момент, почти теряя сознание, я расслабился, открылся, как уже было не раз.

Меня понесло вверх, в сверкающий водоворот, состоящий из разноцветных пузырей. Один из них прилип к моему лбу, и я услышал пение, второй коснулся пальца, и обрывки чужих слов полезли в мозг.

Это нельзя было назвать чтением мыслей, нет.

Когда я заглядывал в дрищевский танк, я тоже никакие мысли не читал, я просто отчего-то знал определенные вещи… Несколько мгновений понимал разное, но не мог сохранить это знание, отложить в памяти, чтобы его использовать…

Нечто похожее происходило и сейчас, я парил в облаках информации, которые невольно распространял вокруг себя убивавший меня дрищ. Я не мог их не «вдыхать», как цветок не имеет возможности не пахнуть, или акула не имеет шанса прекратить вечное движение.

Да, я понимал не все, какие-то обрывки, но даже их хватало, чтобы мой мозг дергался, пытаясь сложить картинку. Ну и вносила свою лепту нехватка кислорода, нарастающая резь в груди, скрежет в шее, тяжелый гул в ушах и прочие «радости» удушения.

Потом дрищ осознал, что происходит, и его это, судя по всему, неприятно поразило.

Он попытался разорвать хватку, одновременно физическую и ментальную, и я смог вдохнуть.

— Шшшш! — ударило мне в уши, и я ощутил резкий запах фиалок.

И тут же ударил коленкой туда, где должен находиться ребристый и твердый на вид, но уязвимый живот, единственное слабое место этого существа. Дрищ вздрогнул,повторно вцепился мне в горло, но я уже нащупал на поясе рукоять ножа и потащил за рукоятку…. Давай, давай, вылезай!

Океан черноты нахлынул, опять взвихрились разноцветные пузырьки, норовя облепить со всех сторон. Но я попытался отстраниться от них, поскольку главное, нужное мне знание, уже выловил — наверняка потому, что мой противник об этих вещах активно думал, и они находились на поверхности его сознания.

И сейчас я должен был победить, чтобы смогли победить мы все.

Первый удар не особенно получился, лезвие скользнуло по цели, и если что и порезало, то «одежду» дрища. Но он все равно дернулся, оторвал лапу от моего горла, чтобы помешать нанести второй, но не успел… я ощутил как острый кончик вошел в вибрирующую, пульсирующую плоть, услышал влажный хруст.

Мне доводилось втыкать нож в человеческое тело, и там ощущения были очень похожие. Тогда правда уколотый истошно завопил и рванул прочь, так что добивать его пришлось из автомата.

Тут я шансов дотянуться до калаша не имел.

Я ткнул еще раз, третий, и повел в сторону, вспарывая что-то слишком плотное для обычного мяса.

— Ыхххх… — произнес дрищ, и поток его мыслей начал «мерцать», двоиться и распадаться.

Он не чувствовал боли, но осознавал потерю физической целостности и функциональности организма. Пытался что-то сделать с этим, поскольку контролировал внутренности так, как мы, люди, не можем, почти как пальцы, но я не давал, я рубил и колол, превращая дышащее, трепещущее «сердце» в кашу.

И враг мой не выдержал, «погас» и отвалился в сторону.

Воздух хлынул в мое освобожденное горло, и обжег его, словно кислота, но потек дальше, в легкие.

— Серов⁈ — прокричал кто-то в самое ухо, и я не понял, кто именно.

Рядом грохотало и трещало, вопило и топотало, и вроде бы даже шел бой, но куда он шел и зачем — я пока не мог сообразить.

Прошло то, что мне показалось часами, и я наконец сфокусировал взгляд и продышался. Обнаружил, что лежу под тем же грибом, тот моргает как и раньше, в комнате воняет пороховым дымом, но очередей не слышно… мы одолели, или одолели нас?

— Вот и он, лежит, слюни пускает, обалдеть! — радостный голос принадлежал Эрику, ходячему геморрою, и это значило, что победа все же за нами.

Цепляясь за стенку, я с трудом поднялся.

Один из грибов был иссечен очередями, в его искореженном нутре искрило и клацало. Трупы дрищей валялись тут и там, один так и сидел в кресле, упав многоглазой черной башкой на консоль, по которой в разных направлениях бегали алые и белые огоньки, и руки его были раскинуты, словно он пытался обнять устройство.

С телами нелюдей происходило то же, что и всегда, они спешили разложиться, перейти в газообразное состояние, будто не принадлежали этому миру.

— Ммать… — только и сказал я, поскольку знал, что надо сделать, чтобы отключить все это, не только консоль, но