Бабам - война противопоказана! - Дедушка

- А вот этого — не надо! - спокойно сказала она, - разрешите?

И после этого подошла ко мне совсем близко и положила руку на моё плечо...

И я оказался вдруг на необитаемом острове.

Я сидел на пляже, а вокруг было море, и заросли тропической растительности — вокруг. Красиво и ненавязчиво пели птицы, и вокруг было тихо и спокойно, и самое главное — не было нигде никакой войны...

И Ариадна сидела рядом со мной, совсем близко, и я обнимал её за талию, и нам было вместе очень хорошо…

И когда я захотел её поцеловать...

- Капитан, верните нам военного советника на место! - раздался голос Лайи.

- Извините, перестаралась… - сказал кто-то голосом командира спецназа — и я вновь оказался на месте; то есть, всё в том же помещении грузового терминала.

Командир спецназа стояла передо мной и руки ко мне уже не протягивала.

- Вы знаете, что было на картинке? - спросил я.

- Примерно знаю, - спокойно ответила она, - извините; но прошу учесть — ваши отношения всем здесь известны...

Я ненадолго задумался.

- Значит, - наконец, спросил я, - у вас есть экстрасенсорные способности?

- Можно сказать и так, - ответила она, - мы перед боем берем друг друга за руки и настраиваемся на предстоящую коллективную работу. Это нам в бою очень помогает понимать друг друга практически без слов… Также повышается скорость принятия решений — в бою это очень важно...

- Значит, вы делаете друг другу внушение?

- Да, - ответила она, - можно сказать и так.

- А вы можете, коллективно, все разом, сделать внушение противнику?

Командир спецназа на пару секунд зависла, что-то в голове просчитывая.

- Вот же, насильственное оплодотворение моей матери! - воскликнула она, - а ведь это — могло бы сработать!

- А что мешает? - спросил я, среагировав на сомнение в её голосе.

- У нас нет соответствующего настроя, - ответила она с легким сожалением в голосе, - у нас нет рабочей формулы, нет необходимого текста!

И здесь что-то щёлкнуло и переключилось в моей голове.

- У нас есть время? - спросил я у Ариадны.

- Конечно есть — операция начнется по нашему выбору...

- Я знаю, что надо сказать, - я повернулся к командиру спецназа, - помогите мне всё вспомнить полностью!

Командир спецназа всё поняла; она подошла ко мне и положила руки мне на лоб и на затылок.

И я вспомнил полностью весь необходимый мне текст.

- Ты будешь что-то говорить? - спросила Ариадна, - можно включить прямую трансляцию для основного десанта?

- Можно, пусть они тоже это услышат.

Девушки у компьютеров стали что-то переключать. На больших экранах, расположенных под потолком. показались картинки.

На картинках были вооруженные женщины. Очень много женщин.

Бескрайние площади перед большими грузовыми терминалами разных планет были забиты народом.

- Сколько их? - удивившись. спросил я.

- Цветочная поляна нам нужна невредимой — поэтому мы не можем применять тяжёлую технику! - объяснила Ариадна, - хорошо ещё то, что уроды тоже стараются тяжелую технику не применять. Поэтому — сражаться будет пехота с пехотой. Конечно, для быстрого захвата планеты людей в десанте маловато — но мы собрали всё, что смогли — семнадцать миллионов...

- Сколько, сколько?! - переспросил я.

- Уродов там около двух миллионов — но нам нужен быстрый захват планеты! Теперь главное — чтобы спецназ открыл проход основному десанту…

Я впечатлился. Женщин было на самом деле очень много — очень много по моим понятиям.

- Готовы? Я начинаю, - сказал я, и операторы подтвердили. что трансляция включена.

После этого я сказал, что прочитаю им стихотворение. Сказал, что у нас тоже была война, и жестокие враги на нас напали. Я объяснил, что это стихотворение было написано во время войны, в ответ на нападение врага.

Уже потом, собираясь написать этот роман, я обнаружил что у нас имеется несколько вариантов этого стихотворения. Ещё в СССР исходный жёсткий текст смягчили, чтобы не расстраивать как западных, так и восточных немцев.

И я помню, что читал жёсткий вариант — но не могу его воспроизвести: не нашёл!

Но тогда я всё отлично помнил, и читал девушкам из спецназа стихотворение — и они меня понимали!

То, что они меня понимают — я чувствовал.

Вот примерно такой текст в его коротком варианте:

Если ты уроду с ружьём

Не желаешь навек отдать

Дом где жил ты, сестру и мать,

Всё, что Родиной мы зовём -

Знай: никто её не спасёт,

Если ты — её не спасёшь!

Знай — никто его не убьёт,

Если ты — его не убьёшь!

Так убей же урода, чтоб он,

А не ты на земле лежал!

Не в твоём дому чтобы стон,

А в его дому стон стоял!

Так убей же хоть одного!

Так убей же его скорей;

Сколько раз увидишь его —

Столько раз его и убей!

Девушки из спецназа стояли, взявшись за руки, а задние положили руки на плечи тем, кто стоял перед ними.

И их внимание ко мне становилось физически ощутимым давлением.

Неожиданно в этот момент завыла сирена, в воздухе замигала тревожная надпись, надпись яркая, красного цвета: «Тревога! Нападение на грузовой терминал! Неизвестное излучение!»

- Выключите тревогу! - сказала Ариадна, и всё затихло.

Капитан спецназа вышла немного вперед, перед строем, протянула руку куда-то вдаль:

- Там — наши сёстры! Если не мы их