Кай. Коллекционное издание - Алекс Анжело

Кай? Выглядишь расстроенным. Мой сын задает много вопросов? – засмеялся престарелый священник. В отличие от сына, он обладал легким нравом. Именно благодаря отцу Уильяму Кай получил когда-то работу в церкви.

Герхард натянуто улыбнулся.

– Нет, что вы, – отозвался Кай.

– Ты у нас сегодня герой, – продолжил отец Уильям, хваля его. Господин Йенсенн стоял рядом, сложив обе ладони на набалдашнике трости.

– Эх, метель начинается. Недаром у меня вчера кости ныли, – вставил дед Йона невпопад. Отец Уильям согласно закивал – оба они были примерно одного возраста.

Герхард продолжал следить за Каем пристальным взглядом и, видимо, хотел продолжить беседу, но отец Уильям не позволил ему остаться, настойчиво позвав за собой.

– Идем, поможешь мне дойти до дома. А то мой непутевый внучок куда-то пропал, – проворчал господин Йенсенн. И, не дожидаясь ответа, громко стуча тростью, резво направился к дверям, а Кай задумался – дед Йона и без помощи многим даст фору, хотя ему шел уже девятый десяток. Поразительное долголетие и немалое везение.

* * *

Белые холодные искры снега сверкали на фоне темных стволов деревьев. Несмотря на зиму и облетевшую листву, в этой части Малервега было сумрачно даже днем. Широкий древний колодец спрятался в месте, обычно не тревожимом людьми. Но в этот час на краю сидела Дева Льда, сжимая в руке небольшой обрывок белой ткани с каплями крови. Рядом, царапая мощными когтями старый камень, расположился белый кречет.

Птица, развернув голову до невозможного для человека градуса, уставилась блестящими темными глазами на пальцы хозяйки.

– Итак, проверим, – протянула Йенни задумчиво и вытянула руку с обрывком сорочки Кая над темнеющей бездной. Мгновение – и пальцы разжались, выпустив материю. Она упала, медленно кружа.

Дева сощурилась, постукивая пальцами по краю колодца. Своими уникальными глазами она видела не дно колодца, а затянувшийся переход, который резко открылся, на мгновение явив перламутровый мир измерения, в котором находилось Зеркало разума, а после закрылось вновь.

– Как и думала, дело в крови. Значит, Карман открывается ему. Должно быть, из-за Осколка. – Оттолкнувшись руками от края колодца, Ледяница поднялась на ноги.

Сбоку раздался птичий крик.

– Ничего я не собираюсь делать. Лишь проверила… – бросила Йенни.

Она вновь подошла к краю колодца, поставила ступню на его край, собираясь спрыгнуть в темный проход. Когда вдруг резко повернула голову, замерев, а ее радужки засверкали.

– И дня не прошло… – проворчала себе под нос Дева, меняя форму с человеческой на ледяную и стремительно исчезая в глубине леса. Кречет, взмахнув мощными крыльями, поднялся в небо, покидая поляну с колодцем вслед за своей хозяйкой.

* * *

Собираясь, Кай рассеянно бродил по комнате, то и дело бросая взор на прикрытые тканью полотна. Он еще летом отправил письмо в столицу своему учителю. Тот когда-то заверял его, что если письмо попало в его дом, то и рук художника не минует. Но теперь он вспоминал о письме чаще, чем во все остальное время. Точнее, в прошлом он не задумывался о нем вовсе, хотя и теперь был уверен, что мастер приедет. В жизни именитого художника мог царить беспорядок, но когда дело касалось искусства, хаоса он не допускал.

Кай открыл шкаф, что высился неподалеку от двери, и прошелся взглядом по сорочкам и брюкам. Он помнил, какими были празднества в замке Груб. Ему предстояло побывать там в четвертый раз. Существовала традиция, по которой ужин можно посещать лишь по достижении пятнадцати лет. Обычные люди в этот день пытались подражать аристократам, и для женщин это было несколько легче и увлекательнее. Они надевали свои самые лучшие платья (на которые копили едва ли не всей семьей). Но вот мужчинам на покупку одного наряда – совершенно непрактичного костюма-тройки, который после не наденешь в повседневной жизни и даже в более крупных городах, ведь ездили туда единицы – было жаль денег.

Кая же меньше всего беспокоила одежда, хотя прежде он ненароком наблюдал за господином Хэстеином и рассматривал его костюмы. В итоге Кай выбрал белоснежную сорочку с широкими рукавами и хорошо сшитые темные брюки.

Простота и изящество – больше ничего не требовалось. Разве только что-то сделать с волосами… Они уже лежали на плечах, впервые Кай отрастил их до такой длины.

Кай застыл у зеркала-псише, разглядывая отросшие пряди. Черные волосы блестели в свете лампы – на улице уже ложились сумерки, отчего в доме стало темно. Из-за контраста кожа его лица выглядела еще светлее. Отойдя от зеркала, Кай взял в руки пальто, запер дверь и вышел на улицу.

23

Герда

Герда сжимала в руке шелковистые алые ленты, которые в последний момент одолжила ей Трин. Длинные и яркие, они на первый взгляд почти не уступали тем, что хранились в шкатулке Герды. Но она сама видела между ними существенную разницу – ленты подруги смотрелись ярче в огненно-рыжих волосах.

На улице смеркалось, и оставалось не так много времени до того, как люди соберутся на берегу, чтобы отправиться в замок на той стороне озера. Метель, налетевшая на Хальштатт днем, улеглась, но мороз крепчал, температура опускалась все ниже. Только никто не собирался отменять званый вечер. Непогода мало волновала жителей, холода приходили и раньше, но вот то, как выглядела луна этой ночью на небе, не замеченным не осталось – она предстала в оттенке алого. Словно по светлой поверхности разлили красное вино.

Спеша домой, Герда слышала, как какие-то подростки кричали, показывая на темное небо, которое уже усеяли звезды:

– Ты посмотри, какая луна!

В последние месяцы ночное светило будоражило чувства Герды, настраивая ее мысли на мрачный лад. Вот и теперь, когда она остановилась у двери своего дома и подняла взор к луне, на душе на мгновение потяжелело – Герда нахмурилась, по ее лицу пробежала тень. Весь день она чувствовала в себе неукротимую жестокую решимость. Даже когда смотрелась в зеркало, собственный взгляд казался ей холодным и острым, в нем угадывалась опасность. Лишь в церкви она сделала усилие над собой, чтобы казаться такой же, как в прежние дни. Герда и не надеялась обмануть Кая, скорее желала сбить с толку и заставить беспокоиться о ней. Это было похоже на месть, но Герда слишком злилась на него, чтобы поступить иначе.

Вздрогнув, выдернутая из мыслей скрипом снега под ногами соседа, Герда глубоко вдохнула и, хорошенько толкнув, отворила дверь. Не снимая пальто, направилась к деревянной лестнице с потертыми перилами.

– Мам, я вернулась! – крикнула Герда, поднимаясь по ступенькам. Первый этаж дома был погружен в полумрак