Время отдавать - Владимир Львович Кусакин

— Мы завоюем весь мир!

— Однако у вас аппетит!

— Не больше чем у вашего вождя. Так вы согласны? Обратного пути не будет! — старик сощурил свои белёсые от времени глаза.

Коваленко поёжился. Конечно это только игра, но всё же… Старик выглядит как-то необычно… И мои люди куда-то подевались. Ах, да… Я же сам их отправил зачем-то отсюда.

— Согласен! — сказал он чтобы быстрее развязаться со всем этим.

— Тогда начнём. — Генерал сделал глоток коньяку. — Сегодня 22 июня 1941 года, четыре часа утра…

Он двинул чёрную пешку сразу через две клетки.

В ушах у полковника загрохотали залпы пушек и завыли моторы «Юнкерсов». Ударные эсэсовские войска лезли через границу. Стало страшно. Непослушной мокрой рукой он смахнул фигурки с доски.

— Поздно, полковник! — прохрипел старик. — Игра продолжается и её невозможно остановить. Неужели ты не понял? Я ведь подсказывал тебе. Партия началась две тысячи лет назад и сейчас она близка к завершению. И сделает это мой «внучек» Серёжа, сам, из любопытства, а потом ты отдашь эту машину мне, ты помнишь о своём обещании?

— Что это за машина?

— Зачем тебе? Хотя… машина времени.

— Вы собираетесь повернуть историю?

— Ты опять ничего не понял. Как ты стал полковником такой организации? У меня бы ты был фельдфебелем, не выше. Историю не повернуть, полковник! Она уже была! — почти закричал он. — Мы делаем историю! Избранные!

— Тогда что же ты просрал «Копперфильда», избранный?

— Он был одним из наших…

— Каких наших, эсэсовцев что-ли?

— Дурак! Что ты цепляешься к названиям? Завтра я отвезу тебя к бункеру и можешь брать всё что хочешь и называй меня индейцем, если тебе так легче.

— Мне уже легко. Так что сейчас делает этот фокусник?

— Если я не ошибаюсь, он очень далеко.

— Где?

— В Индии.

— Так что же ты мне голову…

— Сейчас объясню, фельдфебель. Изобретатель этой машины бесследно исчез с взводом солдат в прошлом. Проект был заморожен. Но машина настроена и в 1945 году она находилась в прекрасном состоянии. Не сомневаюсь, что и сейчас она работает как часы. Я дал ему задание найти учёного, живого или мёртвого, но главное документы. Ваша разведка что-нибудь слышала о проекте «Die Glocke»?

— Таинственная машина СС… Только слухи.

— Когда Серж привезёт документы…

Южная Индия, Август 1810 г.

Генерал был прав, машина работала. Она была не похожа на предыдущую, которую я нашёл под пустыней Тар. Эта больше напоминала бронетранспортёр без колёс с отделением для десанта. Те же металлические лавки с ремнями безопасности на десять человек и пульт управления с двумя главными копками: вперёд-назад. Я прекрасно понимал опасность этого путешествия, но оставлять Дашу было нельзя. Вот и идём по индийским джунглям. Мы вышли из кузова на склоне холма, в двух километрах от деревни, где мы с Дашей наняли проводников. Если я правильно понял, они в первый раз увидели белых людей. Поэтому за нами ходило сразу пол-деревни. Они ничего не слышали о немцах, и вообще чужих людях в этом районе, но все дружно тыкали пальцами в сторону гор. Чёрт! Ещё бы узнать где мы находимся. Единственная зацепка была в названии племени которое по свидетельствам дикарей жило там. Оно было знакомым. Тодды. Мистический народ который аборигены боялись как огня. Служащие Ост-Индской кампании писали о них, но сведения были крайне противоречивые.

Хороший вклад сделала мадам Блаватская, но её описание лишь прибавило неразберихи, поскольку никто не мог поверить что такое возможно. Надо было идти туда, куда указывали местные. В Нальджирию. Голубые горы находятся примерно в двухстах километрах от Мадраса. Я был там в 2002, но конечно всё уже здесь было по другому. Джунгли исчезли, а когда я спрашивал про Тоддов или мулла-карибов, все пожимали плечами и мотали головами. Сегодняшние индийцы не помнят ничего, даже того что было не более 120 лет назад. Поэтому у меня критическое отношение к ним, и ко всем их легендам.

На первой встрече с проводниками я сказал:

— Не туда заведете, будет вам!

Поднял охотничий карабин который нашёл в бункере и выстрелил, так с индюшками припадок случился, когда увидели как пальма переломилась.

Плохо то, что после двух дней перехода проводник у нас остался один, но второй за деньги на все готов, правда глаз да глаз за ним нужен, зовут Провиндра.

— Провиндра-чучундра! — говорит Даша.

Я ей объяснил что чучундра на хинду означает потаскуха женского рода и к мужчинам неприменим. Тогда она стала меня пытать чтобы я её научил говорить то же самое, но мужского рода. Сказал ей:

— Можешь звать его «кули».

— А что это такое?

— Собака.

— А он обидится?

— Ничего потерпит.

У великого сахиба большое доброе сердце, но своих слуг он может называть как угодно, заодно ещё бить за малейшую провинность бамбуковой палкой или чем придётся. И если это не нравится любителям всеобщего равенства, я их не виню. Пусть целуются с кем попало. Но если давать дикарям потачку, то они очень скоро перестанут вас уважать и сядут на голову, что и произошло в двадцатом веке. Ведь всё очень просто и доступно. Если помойную кошку начать баловать, укладывать с собой спать, и говорить ей что она самая замечательная и конечно пальцем не трогать, то кошка возомнит себя главной персоной в доме. Будет царапать вас, орать дурным голосом, гадить в вашу обувь и везде где только можно. Примеров миллион и маленькая тележка. Возражения конечно будут. Например:

— Ведь он такой же человек!

Что человек, это ещё доказать надо, а вот насчёт такой же… Могу пообещать. Если будете такими как они, то вас тоже будут бить палкой. Многих уже бьют.

Когда первый проводник умер, Провиндра стал говорить что это волшебство, такое вранье, просто хочет великого сахиба с госпожой на дополнительные денежки расколоть. Ну так вот, хрен ему! Великие сахибы чем от других и отличаются, что не торгуются и соглашаются с первой названной ценой, но уж и ты не виляй. Он уже успел пару раз почувствовать мой гнев, и теперь только оборачивается и смотрит на меня своими влажными навыкате глазами, но молчит. Подьем по мокрым, поросшим мохом камням закончился, мы вылезли в долину между гор и высота уже начала сказываться. Я посмотрел на часы, вернее встроенный в них альтиметр, 2020 метров, немного, но и мы не