У меня есть особняк в постапокалиптическом мире. 1/2 - Morning Star LL

Бессмертие звучит заманчиво и становится ещё заманчивее, когда технологический прогресс достигает запретной части жизни.

В течение определенного периода времени миллиардные инвестиции затопили промышленность, начали появляться лаборатории, словно бамбук после дождя. Одни люди были готовы платить, в то время как другие люди были готовы экспериментировать. Привлеченные искушением бессмертия, богачи хотели наслаждаться своей роскошной жизнью подольше. Всё потому, что они не могли перенести с собой свои бумажные счета в следующую жизнь.

Но доступные текущие ресурсы не могли поддерживать постоянный рост населения, даже при небольшой части бессмертных.

Как только бессмертие станет реальностью, это не приведёт к человеческому процветанию - произойдёт Апокалипсис.

Да, это был бы Апокалипсис.

Бессмертные будут иметь бесконечное количество времени, будут копить богатство, укреплять свой статус и оставаться токсичными для общества, как раковые клетки цивилизации. Они будут извлекать питательные вещества из здоровых "клеток" и выкачивать ресурсы из обычных людей…

Это был бы Апокалипсис.

Родился Комитет по Научной Этике. Три страны согласились следовать соглашению и пообещали не допускать создания каких-либо технологий, которые могли бы вызвать страх у общественности, а также строго препятствовать другим нарушать первое правило. В мире, разделенном на три фракции, было легче достичь молчаливого согласия, чем в мире с большим количеством частей.

Как и МАГАТЭ в современном мире.

Но после экономического кризиса 2150 года молчаливое согласие оказалось под угрозой. Хотя Комитет по Научной Этике все ещё существовал, его влияние на правительство и управление частным капиталом было намного ниже, чем полвека назад.

Было лето 2160 года.

- Доктор Лин Минджи, ваше исследование подозревается в нарушении устава Комитета Научных Исследований. Пожалуйста, приезжайте в суд Ванхая через десять дней на допрос Комитета по Научной Этике.

Полицейский в чёрной форме стоял перед доктором, предъявляя ему удостоверение личности.

- Это просто невозможно! Мои исследования направлены на улучшение человечества! Как ты смеешь действовать от имени всего человечества?! - проревел Лин Минджи на невзрачного полицейского.

Человек в костюме, стоявший позади полиции, прервал рев, презрительно посмотрев на доктора, заговорил:

- Мы получаем сто миллиардов пожертвований в год, потому что большинство людей согласны с нашим делом.

- Вы только злоупотребляете страхом людей перед неизвестностью, презренные, слабоумные дураки, - Лин Минджи уставился на мужчину, желая придушить его, но его злой умысел был слабее силы руки полицейского.

- Разве это так? Извините, но я также не согласен с вашими экспериментами по перемещению человеческих голов в металлические коробки, - мужчина в костюме указал на свою голову и улыбнулся.

- Пожалуйста, успокойтесь, доктор Лин Минджи. Если вы недовольны процессом, пожалуйста, используйте цивилизованный способ решения вопроса в суде. Конечно, перед этим мы должны конфисковать ваше исследование, - безэмоционально сказал полицейский.

- Нет, вы не можете забрать его! Мое исследование не является преступлением! - Лин Минджи в отчаянии смотрел на полицейских, заполонивших лабораторию, когда они забирали его научную работу и оборудование.

- Еще один момент - невинна только безопасная технология, - перед тем, как уйти, мужчина в костюме улыбнулся.

После того, как его обвинили в нарушении устава Комитета по Научной Этике, его репутация в области исследований была полностью запятнана. Все корпорации провели четкую грань между собой и им, во избежание недоверия общественности. Он остался без финансирования. Будучи специалистом высшего ранга в области информационных технологий и электротехники, он стал безработным.

Жизнь стала очень трудной.

Его прекрасная жена бросила его, оставив после себя полугодовалую Лин Лин. Он не мог позволить себе аренду их 24-этажной квартиры, и, переехав в сырой подвал, ему пришлось жить за счет социального обеспечения PAC.

Он провел шесть лет в агонии.

В 2166 году ситуация окончательно изменилась.

После экономического кризиса 2150 года ситуация в мире заметно ухудшилась. Каждая страна боролась за ресурсы, за суверенитет над воздушным пространством и освоение космоса. За десять коротких лет доверие упало до рекордно низкого уровня. И, естественно, влияние таких международных организаций, как Комитет по Научной Этике, становилось все слабее и слабее.

К исследованию, которое ранее считалось запрещенным, снова возродился интерес. Теперь оно включало в себя продвинутый искусственный интеллект и цифровую человеческую технологию.

Наконец, известный бизнесмен нашел его.

- Доктор Лин Минджи, может, это прозвучит обидно, но я беру на себя значительный риск встретиться с вами лично. Знаете, СМИ любят всё выдумывать.

Он был одет в такой же костюм, но отношение этого человека было намного лучше, чем у того, кто уничтожил все, что у него было.

- Я понимаю, - ответил Лин Минджи без проблеска в глазах.

- Тогда я надеюсь, что риск, на который я иду, стоит того.

Этот человек улыбнулся.

- Что вы хотите? - Лин Минджи посмотрел на мужчину в костюме.

Он подал знак помощнику и положил на стол стопку документов толщиной 10 сантиметров. Лин Минджи недоверчиво взглянул на документы, проявляя каплю ненависти.

Именно из-за этих бумаг он и оказался в своем нынешнем положении.

- Ох... как вы это получили? - равнодушно спросил Лин Минджи.

- Вы находитесь в возрасте, когда нет ничего, что нельзя было бы решить деньгами, - он улыбнулся. - Нам нужно, чтобы вы продолжили свои исследования, и мы заплатим за них.

- Хорошо, - согласился без колебаний Лин Минджи. - Где контракт?

Мужчина покачал головой.

- Вы знаете, ваше исследование не может быть прописано в контракте, или оно станет доказательством. Даже если Комитет по Научной Этике не будет иметь столько власти, как раньше, суд все равно оштрафует нас, так что…

Он остановился и снова просигнализировал своему помощнику.

Ассистент подошел и открыл портфель на столе.

Внутри был шприц.

- Это что? - Лин Минджи нахмурился и озадаченно посмотрел на мужчину в костюме.

- Только 10 мл, и любой может получить мышечную дистрофию без единого доказательства, и все процессы находились бы уже в терминальной стадии, - человек улыбнулся.

Лин Минджи тупо посмотрел на него и на его дьявольскую улыбку.

- Что... что ты имеешь в виду?

- Ничего. Просто если бы ваш единственный член семьи, ваша дочь, страдала бы мышечной дистрофией, то даже Комитет по Научной Этике не стал бы слишком волноваться о том, что отец просто спасает свою дочь. В то же время, как мы, East Pacific Heavy Industrial, сделаем пожертвование на гуманитарных основаниях для финансирования ваших исследований.

Мужчина понизил голос:

- Это вас больше мотивирует, не так ли?

Лин Минджи недоверчиво посмотрел на него.

Из-за собственного удивления, он не