"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Наш каганат граничит со Степью, через неё с Китаем, Афганистаном, а напрямую с Монголией и с Российской империей.

— И?

— По итогу мы не очень-то боимся «Владычицы морей», потому что у нас нет морей и портов даже поблизости, а дружить будем с тем, с кем судьба расположила нас по соседству.

— Друзей надо выбирать осторожно.

— Как вам нетрудно догадаться, я коренной алтаец, — улыбнулся иностранцами по все тридцать два, подняв повыше свой типично рязанский нос, — поэтому склонен дружить с Российской Империей. Дикси, я всё сказал.

Ко мне вплотную приблизился один из русских членов совещания.

— Передаю Вам, что государь не вполне доволен Вашим поведением, — шепнул он.

— Я не золотой червонец, чтобы всем нравиться, — многозначительно ответил ему тихо, но так что иностранцы слышали.

Вообще-то это всё цирк, игра.

Я озвучил государю свою позицию ещё до совещания, так что ничего принципиально нового он не услышал. А вот то, что оно не превратилось во многочасовые дебаты с бессмысленным и лицемерным повторением одних и тех же аргументов по кругу, моё личное адвокатское достижение.

Царя отпустил пораньше в парк рыбу удить? С Британией при свидетелях поругался, золото сбыл. Осталось только по магазинам столичным прошвырнуться и войну выиграть, потому что на здравый смысл английский аристократии я особо не рассчитывал.

…

В какой-то момент император встал и началось общее движение.

Он вышел, за ним, неосознанно копируя его движения, шла его свита и два личных телохранителя, от которых фонило магией так, что хотелось жмуриться.

Император около меня притормозил.

— До свидания, Пётр Алексеевич, — поклонился я ему.

— До свидания, — скорее по привычке, чем осознанно, ответил он, уже частично погружённый в свои мысли.

И вся его свита повторила по очереди «до свидания», а вторая половина даже попрощалась со мной за руку.

Один из них задержался и передал мне записку.

«Можно было и повежливее. Перед отъездом встретитесь с главой казначейства Детали Вам сообщат. П. А.»

Записку я прочёл за долю секунды и тут же спрятал во внутренний карман. Ага, значит несколько часов у меня теперь есть.

Слуга, который дождался убытия «персоны номер один», стал нас достаточно неделикатно выгонять из зала, и я в очередной раз подивился, каков авторитет у него, если он шикает на князей и генералов.

Постепенно нас выдавило в коридор, где меня ждал Баранов.

Что интересно, у иностранцев были свои сопровождающие, но работники МИДа, молодые и крепкие, достаточно настойчиво стали вытеснять их, говоря о том, что раз встреча на высоком уровне закончена, то им пора покинуть здание.

Таким образом иностранцев, которые смотрели на меня с сожалением, как подвыпившая бухгалтерша на молодого розовощёкого бармена, то есть как на упущенную добычу, но удалялись по коридору — уводили.

Постепенно только российская, да и то не вся, группа — осталась.

— Ну Вы, граф, конечно, дали копоти, — поймал меня за локоть Баранов.

Теперь в коридоре кроме него был ещё «серый человек», как мне кажется, не представленный мне глава секретной службы и ещё несколько высших чиновников.

Однако те, кто тут остался, вполне себе уровнем министры, замминистры и главы ведомств.

Сам министр иностранных дел схватился за мобилет и тоже отошёл, остался только его заместитель.

— А как получилось, Станислав Андреевич, — обратился к серому человеку замминистра иностранных дел, тоже не представленный мне, с бородой и бакенбардами, — что каганат курирует Ваше ведомство?

Вероятно, все друг друга знали, как и то, что он «секретная служба его императорского величества».

— А так, — голос «серого человека» был скрипучим и громким, — Ваше ведомство от Степи открестилось, мол там бардак один, какая там дипломатия?

— У нас просто не установлены дипломатические отношения… Там нет сформированной государственности.

— А почему они должны сами её создавать?

— Ну, как мы можем их заставлять?

— Как он, — 'серый ткнул в меня пальцем, причём буквально, уперев её на секунду в мой потрёпанный пиджак, — у Вас даже в их каганате нет посла.

— Мы скоро назначим… Когда закончатся боевые действия.

— Само собой, Вашим модным хлыщам приятнее, чем в Степи задницы морозить, по французским балам с профурсетками скакать, да попивать шампанское.

— Когда такое было? — побагровел МИДовец.

— Вам факты и фамилии назвать? Или Вы считаете, что раз Хамелеонов помер, то теперь никто ни за кем не приглядывает? А Вы, министерство обороны, сказали, мол, что там оборонять, это не наше дело и не наши проблемы.

Потом он ткнул пальцем в еще одного господина.

— А Вы, Марат Каримович, не ухмыляйтесь, Ваш министр сказал, что это не внутреннее дело, значит, не дело МВД. Вот так и получилось, что Степь у нас сирота. Никто из ведомств ею не занимается. И кто там хозяйничает?

— Кто? — спросил Баранов, который вытянулся во фрунт от слов «серого», но мой локоть не выпустил.

— Англичане. И все, кто им противостоит — это этот безусловно нахальный молодой человек.

— А Вы, значит, — не унимался МИДовец, — за ним стоите?

— Присматриваю, — с размеренностью старой черепахи, которая твёрдо вознамерилась пережить всех присутствующих, поправил «серый».

— А как Вы, граф Бугуйханов… — начал МИДовец.

— Бугуйхан, — поправил я его.

— Да-да. И как Вы относитесь к тому, что они, — он показал на «серого человека», — за Вами присматривают?

— А я… не знаю, как Вас величать, но отлично отношусь к тому, что за мной присматривают. Забыл с утра, куда ключи положил, позвонил — они подсказали. Забыл на когда встреча назначена по телефону, спросил — а они всё слушают и записывают. Молодцы! Заблудился в лесу — нашли. Я вообще-то единственный в роду, фактически, как выразился господин, сирота. Сиротинушка я. А так вроде не одинок, кому-то в целом свете нужен, кто-то за мной присматривает. Приятно, значит. А то бы, глядишь, дров бы наломал.

— Вы и так наломаете, Аркадий Ефимович, — неторопливо прокомментировать «серый».

— Разрешите идти? А то дрова сами себя не наломают.

— Идите, — серьёзным голосом ответил «серый», — и не задерживайтесь в столице, Вам в Вашей Степи безопаснее.

Глава 13

Буквы и их последствия

— Никуда мы не летим. Пока не летим, — пока мы шли, я коротко переговорил с Барановым.