Наследник чародея. Часть 4. Школьная осень - Сергей Борисович Рюмин

— Спасибо, тёть Маш! — я растроганно обнял соседку. — Большое спасибо!

— А то у тебя старенький «ФЭД», насколько я знаю.

— Да, — согласился я. — Отцовский. Он подарил три года назад.

Отцовский «ФЭД-2», который он мне оставил, когда разводился, несмотря на свой возраст, работал вполне нормально. Но этот — зеркальный, с фотоэкспонометром. Блин! Я так и не проявил плёнку, которую отснял в Москве в начале лета. А там же Олимпиада была. Мы даже с олимпийским Мишкой сфотографировались в парке Горького. Тут же сделал себе заметку, заняться этим в ближайшее время.

— Ладно, я пошла!

Тётя Маша скрылась за дверью.

Я достал из чемодана коньяк, поставил на стол. Ребята не опоздали и девчонок с собой привели, в том числе и на мою долю. Вместе с Алёнкой и Лариской пришла их одноклассница узкоглазая миловидная кореянка Алина Ким. Пришлось доставать еще один прибор.

«Альбины нет, пришла Алина!» — мелькнула мысль. Девчонка была симпатичной, невысокой, фигуристой, несмотря на возраст. Правда, эта фигуристость в дальнейшем с возрастом грозила превратиться совсем в другое.

Девчонки тут же включились в хозяйственный процесс, помогли накрыть на стол, вытащив из холодильника купленные вчера соленья, вареную целиковую картошку, разложили по тарелкам еще горячие котлеты.

Андрюха и Мишка привели в чувство проигрыватель, поставив импортный винил «Скорпионс».

Я разлил себе и ребятам по рюмкам коньяк, девчонкам в бокалы шампанское. После первого тоста Мишка и Андрей мне торжественно вручили портмоне из черной кожи с одним рублём (на развод! кошельки пустыми не дарят!) внутри и кожаный левайсовский фирменный ремень (Мишка точно от сердца оторвал!).

После второго тоста наступила очередь девчонок. Алёнка и Лариска подарили мне по книге — «макулатурного» Дюма «Сорок пять» и «Графиня де Монсоро», а Алина перьевую ручку с позолоченным пером.

Потом мы снова выпили. Ребят повело. Девчонок слабее.

— Давайте танцевать! — предложила Лариска. Мишка скакнул к выключателю и погасил свет в комнате.

Танцевать в малосемейке было неудобно, тесновато. В результате мы отодвинули стол и могли только топтаться на месте, изображая медленный танец, рискуя задеть друг друга локтями.

Я вскоре отказался от этой затеи, вызвав неудовольствие Алины. А поскольку нынешним вечером она вроде как играла роль моей девушки, то села рядом.

— Ты завтра выступаешь? — спросила она.

Я кивнул.

— А это не помешает? — Алина показала на бутылку коньяка.

Я отрицательно мотнул головой. Тем более, что я, в основном, только пригублял, делая вид, что пью.

Андрей поменял пластинки, поставив «Спейс». Они опять начали танцевать.

— А ты не любишь танцевать? — продолжала допытываться Алина.

— Люблю. Но здесь тесно…

— А у тебя девушка есть?

Я задумался. Даже пожал плечами.

— Дружу с одной девушкой. А что?

— Может, куда-нибудь сходим в воскресенье?

— Я в воскресенье с maman еду в деревню, — сообщил я.

— Может, среди недели?

Я пожал плечами.

— Видно будет. Не знаю.

— Может, тогда в среду или в четверг? — Алина взяла меня за руку, заглянула в глаза.

Мне её назойливость уже стала надоедать. Несмотря на симпатичность, она не вызывала у меня ни желаний, ни каких-то чувств.

Аура у нее светилась непонятным мне ровным лиловым цветом. Я такого не встречал. У Мишки и Андрея ауры были розовые, иногда вспыхивали желтые цвета. У Алёнки и Лариски тоже, в основном, розовые. В магическом зрении я заметил, что у Лариски поясница сзади была с красными точками. А у Алёнки, видимо, болело горло. Пока я сидел, кинул в них конструкты «айболита». Мне не сложно, а им полезно.

Тем временем Алина прижалась ко мне, попыталась меня обнять, положила мне голову на плечо. Мишка украдкой показал мне кулак с выставленным вверх большим пальцем. А на меня накатило равнодушной волной безразличие. Тем не менее, я тоже приобнял её, положив руку на плечо.

Ситуацию спасла maman. Скрежетнул замок, из прихожей послышалось:

— Я дома! Стол накрыт?

Я освободился от «захвата» Алины, встал, вышел в прихожую.

— Привет, мэм! А мы тебя заждались! Давай мой руки и за стол быстрей. А то у нас тут уже безобразия планируются.

Андрюха снял иглу с пластинки, отключил проигрыватель. Бутылка коньяка сразу исчезла со стола. Так же мгновенно куда-то испарились и три коньячных рюмки. Зато появились три высоких фужера. Включился верхний свет.

Я поставил еще один прибор — тарелку, вилку, фужер.

— Садись, мэм! — а сам направился за второй бутылкой шампанского.

— Ну, ты, может быть, сначала представишь мне наших гостей, кроме ребят, — попросила maman. — Этих-то двоих я знаю, как… Давно знаю.

Она специально оговорилась, вызвав у всех улыбки.

— Это Алёна с военного городка. Это Лариса…

— Я её помню! — перебила maman. — Она с тобой в детсад ходила в одну группу.

Еще бы не помнить! В детском саду наши шкафчики рядом были. И за одним столиком на завтраках-обедах сидели рядом.

— А это Алина…

Maman внимательно посмотрела на неё, переспросила:

— Твоя девушка?

Я подмигнул maman и едва заметно шевельнул плечом, типа, не знаю.

— Понятно!

Я налил родительнице шампанского. Ей — первой, потом девчонкам, далее ребятам. Себе — нет.

— Мне завтра бороться, — объяснил я. — Не хотелось бы в первый же день получить по шее.

— Только попробуй, получи! — строго сказала мэм. — Домой не приходи.

— За родительницу не пили! — провозгласил я тост. Гости меня поддержали, довольная maman тем более. Вторая бутылка шампанского как-то быстро опустела, да и закусок на столе поуменьшилось.

— Давайте торт с чаем, — предложила maman. Она, как пришла, сразу провела ревизию холодильника.

— Можно завтра опять собраться, — намекнул Мишка на остатки коньяка. — Обмыть твою победу.

— Ты так в нём уверен? — улыбнулась Алина.

— На сто процентов! — осклабился Мишка. — Он еще чемпионом города станет. И области, если захочет.

Михаил имел ввиду мои способности.

— Ты завтра придешь за меня поболеть?

— Не, — нахмурился Мишка. — Лавруха запретила уходить с уроков. Хотя можно и попробовать слинять.

Он развел руками.

— Я поболею, — заявила maman. — Обязательно!

— Почему ты такой бука? — Алина взяла меня под руку, прижалась ко мне боком.

Я вышел проводить гостей, а заодно и