Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

Глеб рванул на себя засов.

В ту же секунду дверь распахнулась — с треском, повиснув на одной петле. А в поставленной мной ловушке оказался перерожденный супруг милейшей Юлии.

Костомолка!

Вот это шарахнуло так шарахнуло. Доски пола застонали, из коридора донёсся треск — уличную дверь сорвало с петель и вынесло наружу. Тварь в ловушке раскатало по полу. Двум, стоящим за ней, тоже досталось, но основной удар пришёлся на покойного супруга.

— Глеб, займись теми двумя! Не упусти!

Я рубанул мечом по плоской шее. Хрен там! Отрубленная башка мигом приросла обратно. Более того — размазанный по полу упырь на глазах обретал прежнюю форму.

— Ну ты тварь! — возмутился я.

И дальше рубил уже Мечом. Чтобы добить бывшего колдуна, пришлось прокачать и его. Я стал легче ещё на пять родий, мана просела вполовину, но мерзкая башка наконец отделилась от тела.

Меч между глаз.

Ух! Двадцать четыре родии — не хрен собачий. Было за что бороться, однозначно. Помимо спасения гражданского населения, разумеется.

А Глеб, сражающийся с двумя упырями, успел переместиться во двор. Скастовал Защитный Круг и пытался лупить по тварям Костомолкой.

Не самый умный ход. Они ж, собаки, быстрые, перемещаются мгновенно. Поди попади ещё.

Я ударил Морозом. Этот Знак, как и Красный Петух, удобен широкой зоной поражения. Только, в отличие от Петуха, не поражает ещё и деревянные — а следовательно, примерно все — дома, сараи и прочие жилищно хозяйственные строения.

Одного упыря зацепил. Тот зафиксировался в пространстве. Ненадолго, едва ли на мгновение, но Глебу хватило. Башка упыря полетела с плеч. В следующую секунду между глаз вонзился меч.

А я уже ударил Морозом по второму упырю. Он засеребрился.

— Красивое, — оценила кобыла по кличке Тварь. Обладающая каким-то невообразимым свойством возникать откуда не ждали.

В лоб упыря ударило лошадиное копыто.

Он отлетел от Твари метров на пять. Там его и догнал мой свежепрокачанный Меч.

Во, заодно и дальность проверил! Очень удобный упырь попался. Добил я его уже не спеша. Получил четыре родии и оглянулся на Глеба.

И увидел, что тот во все глаза смотрит на Тварь.

— Знакомься. Это моя кобыла, — представил я. — Зовут Тварь. Всем хороша, но есть некоторые нюансы. Упырей, к примеру, с детства не выносит. С самого жеребячества. Как завидит — тут же копытом в лоб.

— Э-э-э, — сказал Глеб.

— Пиво, — напомнила Тварь. — И мясо. Принесёт мне кто-нибудь, или нет?

— Квас, — поправил я. — Если думаешь, что встречи с упырями как-то влияют на мою память, заблуждаешься.

Тварь по-человечески вздохнула.

— Да будет тебе жратва, — пообещал я. — Погоди, сейчас с хозяином трактира вопросики порешаем…

С хозяином вопросики действительно были нерешённые. Выглядел он как человек, однако, войдя в дом, мы с Глебом увидели, как катается по полу, силясь освободиться от верёвки-амулета. Молча, стиснув зубы.

Я припомнил все процедуры, которые изображал когда-то над укушенным Захаром Егор.

— Чеснок, — приказал Глебу. — Тёртый на тёрке. Срочно!

— Да я тебе чего — повар, что ли⁈

— В кухне был? Был. Ты из нас двоих — самый опытный.

Недовольно засопев, Глеб удалился. Вернулся буквально через две минуты с горсткой чеснока на блюдечке.

— Ты как так быстро? — удивился я. — Глашку нашёл?

— Угу, нашёл. Упырь её на части разорвал. А чеснок — Костомолкой.

Я выразительно посмотрел на Глеба. Экий находчивый. Даже мне такое в голову не пришло. Правда, нюанс: чесночное месиво получилось с фрагментами шкурки, но хрен с ним. Мы тут не в том положении, чтобы привиредничать.

Зафиксировав хозяина в одном положении, я от души шлёпнул на рану получившейся резко пахнущей кашицы. Хозяин взвыл, но тут же обмяк.

— Уф-ф, — сказал я. — Ну, теперь должно попустить. Чеснок вытянет заразу. Его б бинтом примотать…

Обвёл взглядом разгромленный трактир. И выпущенных из подпола зрителей: ставшую наконец полноценной вдовой Юлию, не ставшую сиротой девочку и слабонервного святого отца. Вздохнул.

— Есть мнение — пожрать нам тут в ближайшее время не светит. Пойду, расскажу Твари о крушении надежд. Надеюсь, от расстройства ничего не сломает.

— Господи, царица небесная! Что случилось⁈

В трактир ворвалась полная женщина с двумя корзинами в руках. Увидев хозяина лежащим на полу, уронила корзины и бросилась к нему. За женщиной вошла девочка лет пятнадцати, тоже навьюченная покупками.

— Фролушка! — взвыла женщина.

— Всё в порядке, гражданочка, — заверил я. — Твари обезврежены, вашему супругу сделали необходимые прививки, кусаться не должен. Шею ему бинтом замотайте, прямо вот с этой штукой, ага. Вечером смените. Натрите чеснока — и на рану. Жечь будет страшно, но до утра пусть терпит. И ещё. Буду вам весьма обязан, если накормите мою кобылу. А то есть опасение, что до следующего постоялого двора мы можем не доехать. Сожрёт меня по дороге, тварь такая.

Женщина впитала всё сказанное моментально. Откуда-то в её руках появился перевязочный материал. Кивнув, я на всякий случай кастанул ещё одно Противоядие, но трактирщик даже не дрогнул. Слава тебе, Господи, хоть тут проблем не будет.

* * *

Через полчаса мы с Глебом, управившись с тварными тушами и собрав кости, сидели за столом всё в том же трактире. Хозяйка обильно уставила стол закусками, попросив об оплате даже не помышлять. Я и не помышлял. Что мне, жалко, что ли? Если просят. Тем более, что у меня было, чем занять мысли.

— Значит, говоришь, Троекуров, — задумчиво повторил Глеб. — Не. Не слыхал такую фамилию. Точно.

— Ну, я на это особо и не рассчитывал. Не настолько же он дурак, чтобы палиться. Тоже, небось, как в Смоленске, на подставных лиц всё оформлено. Давай думать, где его логово может находиться. Кладбищ у вас в городе сколько?

— Два. А зачем тебе?

— Ну, сам подумай. Мервецов-то надо где-то брать? Проще всего — таскать непосредственно с кладбищ. Чтобы с логистикой не морочиться.

— Кладбища у нас старинные, — задумчиво проговорил Глеб. — Многие знатные люди там похоронены, за могилками хорошо ухаживают. Такого, чтобы упыри или вурдалаки шлялись, я и не припомню.

— То есть, кости ты только что со святого духа собрал? — хмыкнул я.

— То — иное! Ты не путай. Того упыря девка эта бестолковая аж с Борисова пригнала. А наши-то вроде смирные. Лежат себе спокойно, никого