Кукла 7 - Мир

— Как тварей, откуда⁈ — не поняли дамы из спецназа, что когда-то были одним отрядом, а сейчас «просто кучка подружек» не очень то и дружащих меж собой, и они явно пропустили момент, когда… ситуация стала вот такой.

Когда твари, стали угрожать их городу! И эти твари — не толстые бабы департамента!

Впрочем, не они одни такие! Живут в неведенье! И только вояки, наперекор всему, и даже в разрез с мнением охотников города, готовят сам город к обороне. И… Йорку и ребятам, придется к воякам присоединится. Их маленькому отряду, самим, в отрыве от военной машины, никак не совладать с таким врагом! Никак не уничтожить тварей, что «ориентировочно десять подземелий за раз, ориентировочно второй-четвертый уровень».

Дамочки, выслушав всё, верить мужикам не начали. Матерились, ругались, отчего у парней, не раз стимулируемых ошейниками за подобные речуги, стали скручиваться уши в трубочки. Дамы не хотели даже думать о ситуации в таком ключе! И…

— Да и насрать на них!

— Да, правильно, будем мы тут еще распинаться, пред уволенными оборванками-алкашками!

— И то верно.

— Э, э, парни! Не бросайте нас тут!

— Да! Хотя бы попить дайте еще!

— Невозможно ж ведь! Помираем!

— И вообще! Если все так, как вы сказали… городу может пригодится наша помощь!

— Угу, угу.

— Непонятно кому, у меня веры нет, — подал голос их босс, по своему обыкновению, звуча словно бы сразу везде, — вы либо с нами, либо… просто валите на все четыре. Оставлять вас в камере никто не будет.

— Чо, правда⁈

— Класс!

— Ну, раз сказано освободить, — пожал плечами Марк, и недолго думая, достал топорик орков.

По остроте топор для стали, как хорошо наточенный топор для дерева. Рубит вжух! Но это не значит, что не может застрять в металле! Как застревает обычный топор в древесине. Особенно если сталь хорошая, крепкая, как та дверь в арсенал! И рубить её поэтому было долго и муторно, меняясь местами, рубя по очереди…

Но здесь — просто решетка! И обычная сталь. И для топорика — что клетка из свежих веточек! И удар, и вжух, и прутья срезаны! И замок вырезан. И Марк за это тут же поплатился, и этот же топорик был приставлен к его горлу.

— А теперь сучка дети, вы рас…

Договорить дама не успела, буквально в следующий миг лишившись рук, а еще через миг, ног, а потом и головы.

— У меня нет времени с вами возится. Вы либо идете прочь своей дорогой, либо с нами, воевать с тварями, но учтите — обратной дороги уже не будет. — вновь подал голос их начальник, и Йорк сглотнул, неотрывно пялясь на тело наглой и шустрой дамочки, бывшего офицера спецназа, чье тело… продолжает и продолжает распадаться на все более мелкие кусочки прямо на глазах, превращаясь из четвертованного куска мяса, в мясо рубленное.

Видели это и пленницы камер, и впечатлялись ни меньше. Прям… до дрожи в поджилках! И естественно решили не связываться с такими вот… вещами. И… нет, не разошлись со спасшими их парнями, банально не зная, где тут выход, но и иных попыток нападать более не предпринимали.

И мужчины, и женщины, держа друг от друга на небольшой дистанции, покинули пыточный комплекс. И мужик пошли к ящикам с трофеями, сторожить которые был оставлен один из них, а женщины… следом за ними. Просто потому… что одним в ночи, после всего, было банально страшно куда-то идти. А тут… хоть что-то, хоть как-то, хоть какая-то надежда и ориентир — фонарик!

И в отличии от немыслящих в войне и по сути гражданских парней-бандитов Йорка, совсем осмелевших и двигающихся как на прогулке не смотря по сторонам, имеющие боевую подготовку дамы, сразу заметили неладное вокруг. Отсутствие света на улице, гробовая тишина, словно бы все вокруг, кроме идущих впереди них мужчин, просто вымерли.

Вспаханная чем-то лужайка подле здания департамента, а еще… трупы. Много. Но не людей! А тварей. Много! Целый рой, что ошметками валялся тут и там, словно бы… тут и правда, был прорыв, и некие летающие твари… атаковали, и были уничтожены. И их сюда… явно что-то или кто-то приманил! И тут, в дали от прочих построек и людей, расправится с угрозой.

И дамы как-то передумали бежать прочь! Передумали расходится по домам, несмотря на страх! И дамы как-то… поверили парням! И стали по-другому смотреть и на них, и на их снаряжение. И на ситуацию в целом. И… лишь одна из них высказала желание уйти.

— Нет, вы что, серьёзно? И вы им верите? И… да ну нахер! Я не буду ввязываться в эту муть! Да и… — потупилась она, самая молодая из всех, что и послужить то толком не успела, как попала под чистку, и была уволена вместе со всеми, — На хер! Я сваливаю! — и с гордо поднятой головой пошла прочь, так и не услышав ответа на свою тираду, лишь получив множество осуждающих взглядов бывших коллег-подруг, да сочувствующе-жалеющих, радующихся от мужиков, — Нам всё равно ничего не изменить!

И прошла еще всего пяток метро в тишине, и темноте, толком и не ориентируясь в пространстве, идя почти на ощупь. Споткнулась о труп некой твари под ногами, об существо, похожего на червя с крылышками мухи! И… резко передумала уходить.

— Ну нафиг, я с вами!

— Обратной дороги не будет. — прозвучал все тот же голос из пустоты средь ночи.

— Пофиг! Лучше уж… с оружием в руках! Чем просто… в канаве! Или собственной квартире… — проговорила она уже чуть тиши, добавив вообще фактически беззвучно, — если она у меня еще вообще осталась…

— Решение принято. — сказал все тот же голос пустоты, и дамы закивали, а мужики вздохнули, словно бы сочувствуя теткам, что только что подписали себе приговор.

А в следующий миг, на шеях женщин, появились некие медные ошейники. Еще миг, и устройства с противным щелчком захлопываются, стягиваются, прилипая к коже, словно бы сделаны из чего-то жидкого, и… исчезают с глаз, и даже при детальном рассмотрении в свете фонарика их уже не рассмотреть, и только бугорок на коже как-то ощущается.

— Обратной дороги нет. Разбирайте оружие, и дуйте на севр города. Вояк там меньше всего, а твари… уже через полтора часа будут там. И постарайтесь не сдохнуть хотя бы по дороге! В небе, полно летающей шушеры.

И словно бы в подтверждении этим словам, нечто червеобразное с крылышками, выпало из пустоты прямо в свете фонаря, пусть и было… уже мертвым.

— Приборы пригодятся, но