Князь Кошмаров - Василий Горъ

…Очередная проверка принципа маскировки «Калитки» прошла без каких-либо нареканий — наследник престола перешел в Клинику, не заметив перемещения между Большим Миром и Пятном. Впрочем, я заранее знал, что так и будет, поэтому спокойно подвел его к фактической хозяйке этой части моих владений, поприсутствовал при обмене приветствиями, проводил гостя и Ксению Станиславовну до палаты Виктории… хм… Леонидовны и остался в коридоре. Правда, дверь оставил приоткрытой. И вопросительно уставился на «силуэт» Настены, висевший в воздухе чуть поодаль.

Трансляция эмоций Михаила Владимировича не заставила себя ждать и, как ни странно, порадовала — он на самом деле любил незаконнорожденную дочку, на самом деле сходил с ума из-за ее ранений и на самом деле чувствовал себя виноватым во всем, что с ней произошло. Скажу больше: он переживал за Вику настолько искренне и сильно, что я на какое-то время забыл об аборте, сделанном Лидии Алексеевне по его приказу. Да, как только Воронецкий добрался до палаты Татьяны и почти равнодушно оценил состояние невестки, воспоминание, от которого меня и мой Ближний Круг воротило всю неделю, мгновенно вернулось и снова разозлило. Но факт остается фактом — я порядка пяти минут ощущал Цесаревича любящим отцом и даже испытывал к нему сочувствие.

К слову, остыть до приемлемого уровня мне помогла все та же Настена — прервала трансляцию эмоций наследника престола, в которых практически пропало тепло, и «затопила» своими. А когда поняла, что злость оттягивается слишком медленно, «возникла» за моей спиной и стала разминать трапеции.

Я благодарно погладил ее по руке, закрыл глаза и секунд тридцать-сорок наслаждался восхитительно приятным сочетанием чувств и прикосновений. Увы, потом «силуэты» целительницы и ее собеседника повернулись к двери, и мне пришлось возвращаться в реальность. То есть, выслушивать завершение благодарственного монолога Михаила Владимировича, убеждаться в том, что он действительно испытывает к Ксении Станиславовне самые теплые чувства, присутствовать при их прощании, поднимать гостя к «Орлану» и отвозить на авиабазу.

Наше прощание тоже не затянулось — Воронецкий, по словам Дайны действительно опаздывавший на какую-то важную встречу, пожал мне руку, пожелал всего хорошего моей «свите», забрался в «Эскорт» и пропал из виду за задвинувшейся дверью. Дожидаться взлета «Антея» я и не подумал — поднял Иришку и Настену в квадрокоптер, отправил первую в пилотскую кабину и помог второй опуститься в кресло Ольги, сел на свое и почувствовал, что тяжелею.

Не успел скосить взгляд на свой иллюминатор и увидеть транспортник, проваливавшийся вниз, как ожил коммуникатор и продемонстрировал личико Недотроги. Я, естественно, принял вызов и вслушался в ее монолог:

— Игнат Данилович, я только что болтала с Ульяной и выяснила, что она собирается в рейд длительностью в четыре недели. Причем отправится в него либо сегодня вечером, либо завтра утром. Это так?

Я подтвердил.

— Мне очень надо поговорить и с вами, и с нею до ее отлета с Дивного. Мои действия?

— Наш борт уже прибыл? — поинтересовался я.

— Должен сесть в течение семи-восьми минут.

— Тогда вылетай не в Новомосковск, а сюда. И привези в поместье Марину Игоревну: думаю, моральная поддержка дочки ей сегодня не помешает…

…Уведомление о въезде на охраняемую территорию «Бурана» Надежды возникло на линзах МДР в тот момент, когда я справился с четвертым этапом трансформации защиты разума и примеривался к предпоследнему, пятому. Отвлекаться от чертовски муторного, но чрезвычайно нужного занятия не хотелось, тем не менее, я вышел из транса, описал «строгим наставницам» это достижение, извинился за то, что буду вынужден прервать процесс, встал с коврика, оглядел супруг и сестренку, продолжавших работать над плетениями, и пошел к выходу. Само собой, не один, а в сопровождении Настены.

Пока шел к лифтовому холлу, успел засечь прозрением оба «силуэта», стремительно приближавшихся к особняку, и изучить особенности свечения более тусклого. Хотя осматривал его каждое утро и понимал, что за последние сутки он измениться не мог. Потом вызвал лифт, в кои-то веки вошел в него не первым, а вторым, ткнул в нужный сенсор и ободряюще погладил спутницу по предплечью:

— Солнце, твоя матушка — УЖЕ инициировалась, УЖЕ взяла второй ранг и УЖЕ сегодня получит личное дворянство. Значит, оставь ВСЕ тягостные воспоминания прошлому, наслаждайся счастливым настоящим и предвкушай счастливое будущее.

Она благодарно потерлась щечкой о мое плечо и отпустила тормоза — «нахально» взлетела на полметра, чмокнула в скулу, приземлилась на то же место, заявила, что я, как всегда, прав, и приложила меня предвкушением. Тем не менее, в гараже взяла себя в руки и изображала классического секретаря-референта до конца «официальной части» моей встречи с Надеждой и Мариной Игоревной. Зато после того, как я переключился в неформальный режим и легонько подтолкнул «секретаря» к матери, ушла в коротенький рывок, обняла женщину, автоматически попытавшуюся уйти от атаки, и жизнерадостно рассмеялась:

— Мам, у тебя появились правильные рефлексы!

— Ну, так она ж Беркутова-Туманная, а нам без них никак… — «деловито» напомнила Недотрога, заметила, что я отставил левое предплечье, «возникла» рядом с ним, оперлась на руку, вместе со мной плавно развернулась на месте и величественно поплыла к лифтовому холлу…

Пока поднимались в кабинет, рассказывала о достижениях подопечной и особенностях ее характера. А после того, как с моей помощью опустилась в кресло, отказалась от предложенных прохладительных напитков и перешла к делу. По своему обыкновению, описав «проблему» предельно подробно и без какого-либо стеснения:

— Игнат Данилович, я собираюсь убедить Валеру взять Ульяну второй женой. Причин для этого решения предостаточно: она для меня — больше, чем подруга, и я не хочу отпускать ее в другую семью; мой муж ее по-настоящему уважает и, как мне кажется, видит в ней женщину; мы со Шпагой мотаемся в рейды в противофазе, а он частенько остается в Большом Мире один, и… наш род должен расти. Поэтому мы с ней будем рожать по очереди и воспитаем достойных детей. Само собой, в том случае, если у вас нет своих планов на эту грань будущего У— …

Дослушивать это дополнение я не стал:

— Надь, вы для меня НЕ ресурс. Так что если И Валерий Константинович, И Ульяна захотят того же, что и ты, то я за вас искренне порадуюсь. Дальше объяснять?

— Нет! — радостно воскликнула она,

заявила, что я — самый понимающий глава рода во всей