Полукровка 1 - Василий Горъ

Как только Феникс закончил с погрузкой — и, кстати, пожаловался на то, что «Медуза» заняла две трети трюма — снова врубил движки, вывел «Химеру» в открытый космос, отошел от пояса астероидов и прыгнул ко второй планете. А там разделил с искином обязанности — он «сел» на планетарную Сеть, открытые каналы связи и сканеры, а я подвел корабль к низким орбитам на дистанцию, с которой его не могли засечь масс-детекторы, и на долгих шесть часов потерялся в картинках с оптического умножителя.

В реальность вернулся после того, как отбраковал пять из девяти способов усложнить жизнь господину Макело, придумал два новых и определился, с каких именно начинать «давить». К этому времени ИИ успел собрать море материалов из открытых источников по всему списку вопросов, составленному мною еще на Белогорье, так что я сгонял в санузел, вернулся обратно, упал в кресло и занялся шлифовкой акций номер один и два. Работал, естественно, ни разу не один — все расчеты делал Феникс — поэтому «скелет» идеи оброс «мясом» и «привязался» к местным реалиям всего часа за два. А потом мы плавненько отошли от планеты, навелись на ЗП-одиннадцать, через которую аборигены мотались в столичную систему Африканского Союза и обратно, совершили сверхкороткий прыжок и без малого семь часов любовались патрульной группой, висевшей в дрейфе рядом с этой областью пространства. Ну, а шевелиться начали в двадцать минут первого по внутрикорабельному времени — подошли к области схода со струны, потупили еще немного и в момент «возникновения» прямо по курсу рейсовика китайского производства дали малую тягу на антигравы.

Массы покоя моего МДРК и дуры длиной за семьсот двадцать метров были несопоставимы, поэтому я подвел «Химеру» вплотную к транспортнику задолго до того, как он, подрабатывая огромными эволюционниками, навелся на нужный вектор, спокойно «притянул» борт к основанию башенки ходовой рубки, опустил аппарель и передал бразды правления бестелесному, но очень добросовестному напарнику. Следующие двадцать две минуты рулил он. В смысле, выпустил на оперативный простор «Техников», с их помощью закрепил «Пробойники» над нужными областями прочного корпуса, подвел к каждой по два «Голиафа» и доложил, что у него все готово. К этому моменту рейсовик успел набрать порядка шестидесяти процентов скорости, требующейся для ухода во внутрисистемный прыжок, и достаточно далеко удалился от зоны перехода, так что я спустил искин с поводка, прикипел взглядом к картинкам с внешних камер и затаил дыхание.

Первые две секунды на них не происходило ровным счетом ничего. Но как только Феникс «задавил» армейскими системами РЭБ аппаратуру связи корабля-жертвы, «Пробойники» продырявили прочный корпус, «Гладиаторы» по очереди вломились в рубку, а «Техники» прикрыли отверстия временными заплатками, чтобы принудительная разгерметизация не убила вахтенных. Третья фаза акции — нейтрализация членов экипажа, находившихся в рубке — прошла так же быстро. А потом мой ИИ «подмял» ИИ рейсовика и начал четвертую — подключился к системе оповещения, сообщил о чрезвычайной ситуации и погнал отдыхающую смену, обслуживающий персонал и пассажиров в спасательные боты.

Эта часть акции вымотала морально — да, биосканер позволял отслеживать перемещение силуэтов людей, да, Феникс докладывал, что процесс идет, и идет быстро, но движки рейсовика продолжали молотить, до включения гиперпривода оставалось всего ничего, а выбиваться из расписания было чревато неприятными последствиями. Вот я и нервничал. До тех пор, пока искин не доложил, что все гражданские, включая «нейтрализованных» членов экипажа, уже в ботах, что ИИ ботов перепрограммированы, и что наши дроиды возвращаются на «Химеру».

В этот момент я облегченно перевел дух. А после того, как транспортник затащил нас на струну, откровенно говоря, занервничал снова. Хотя сам таскал «Морок» на сцепке и точно знал, что это безопасно. И все, конечно же, обошлось — мы вывалились в обычное пространство в получасе хода от Киншасы, навелись на нее и набрали скорость в обычном режиме, а на самом последнем участке траектории «сошли», отлетели в сторону и… смотрели со стороны, как тяжелый корабль корректирует курс еще раз, как дает полную тягу на могучие движки, как отстреливает спасательные боты, как «проламывается» сквозь плотное облако масс-детекторов, игнорируя огонь артавтоматов, как «не замечает» попаданий ПКР и как со всей дури втыкается в орбитальную верфь!

Автоматика внешних камер приглушила чудовищную вспышку света, зато потом я получил море удовольствия, наблюдая, как мой подарок разваливается на части вместе с верфью, тремя крейсерами «Антверпен» и фрегатом «Марсель», невовремя вставшими на ремонт. Правда, зависал не так уж и долго — до тех пор, пока Феникс не доложил, что залил в планетарную Сеть и открытые каналы связи мое обращение к жителям системы.

Тут я невольно скосил взгляд на вспомогательное окошко ТК и невесть в который раз проглядел его текст:

«Вы поверили чужим обещаниям, сочли себя Великими Завоевателями, напрочь потеряли берега и все никак не уйметесь. Что ж, вы были в своем праве. И я, Медоед — в своем. Поэтому возвращаю вам войну, которую вы принесли в мой мир, и начинаю Воздаяние. Уничтожение орбитальной верфи и всех ремонтировавшихся на ней кораблей — всего лишь начало. А дальше будет хуже. Кстати, с гражданскими я не воюю. Пока не воюю. Так что загнал экипаж и пассажиров рейсовика, взятого на абордаж, в спасательные боты и отстрелил их перед уничтожением военной верфи. На этом сегодня все. Но продолжение Возмездия не за горами…»

— Тор, видеоотчет Переверзеву посылаем? — поинтересовался искин в тот момент, когда я снова прикипел взглядом к картинке с внешних камер.

Я утвердительно кивнул:

— Да, конечно. А потом уходим к планете. Через дыру, которую проделают в сети из масс-детекторов падающие обломки…

…Сообщение куратора прилетело в тот момент, когда я вывесил «Химеру» над плотиной водохранилища имени Шабани Макело, папаши нынешнего Вождя Вождей, по слухам, безвременно почившего в бозе… не без помощи любящего сына. Я оторвал взгляд от картинки с биосканера, демонстрирующей четыре с лишним десятка человеческих силуэтов, отрешенно отметил, что охраняют самое уязвимое место одного из крупнейших искусственных водоемов планеты добросовестнее некуда, покосился на склоны высоченных гор вокруг перекрытой теснины, и вывесил перед собой «Контакт».

Единственный файл развернул одним движением программного курсора, врубил воспроизведение и уставился на страшно довольное лицо полковника. А он начал радовать с первых же предложений:

— Доброго времени суток, Тор Ульфович.