Четвертое уравнение - Александр Леонидович Пономарёв

карман халата, уперся подушечками больших пальцев в специальные выступы по бокам пластины и с усилием сдвинул ее вверх. Фиксаторы вышли из пазов. Между резиновым уплотнителем пластины и корпусом блока управления образовались широкие щели. Запахло горелой изоляцией. Шаров поморщился. Порылся в ящике с инструментами, отыскивая фонарик. Щелкнул кнопкой включения и направил узкий белый луч в раскрытое нутро тумбы.

Профессор битый час увлеченно копался в содержимом блока управления трансмиттером, пока наконец-то не выяснил причину инцидента.

– Скачок напряжения вызвал замыкание контактов за мгновение до того, как я отключил подачу питания на обмотки статоров. – Профессор встал на ноги, повернулся спиной к тумбе и посмотрел на ассистента. Тот почти полностью раскрыл купол и теперь приводил в исходное состояние последний «лепесток». – Надо будет перепаять схему с учетом дополнительной защиты от непредусмотренного запуска электродвигателей и включить в сеть стабилизатор. Не хотелось бы в одно не очень прекрасное мгновение оказаться на месте дрона. Как думаешь, Алеша, в памяти трансмиттера сохранились координаты несанкционированного прыжка во времени?

– Не знаю, Олег Иванович. – Алексей в последний раз крутанул изогнутую рукоятку, выпрямился и с хрустом в суставах потянулся. – Может, сохранились, а может, нет. Надо извлечь карту памяти, просмотреть записанную на нее информацию, тогда и узнаем.

– Вот и займись этим, а я пока подготовлю все для ремонта.

* * *

В это же самое время в сотнях километров от ЧЗО, в одном из научно-исследовательских институтов Москвы, группа ученых праздновала победу. Впервые за долгие годы безрезультатные опыты увенчались успехом. Наконец-то созданная под руководством профессора Воронцова установка сработала должным образом и путешествие во времени прошло в штатном режиме. И это несмотря на невероятно мощный скачок напряжения, из-за которого половина научного оборудования лаборатории вышла из строя, а из другой половины чуть ли не каждый прибор и устройство нуждались в ремонте.

Посреди темпоральной камеры переступал с лапы на лапу худой и мохнатый бездомыш по кличке Рекс. Мотал лохматой головой, забавно потряхивая торчащими в разные стороны ушами, и заливисто лаял, виляя изогнутым саблей тощим хвостом. Пес радовался вместе с людьми в белых халатах, которые не так давно подобрали его на улице. Сперва они накормили его вкусной колбасой, а потом застегнули на животе ремни твердой, но удобно прилегающей к спине попонки и запихнули в клетку.

Рекса и раньше запирали в клетке, но в такой он оказался впервые. Она была не квадратной, а похожей на яйцо, и со всех сторон ее окружали извилистые блестящие ленты. И хотя эти ленты сверкали, как лед в лучах весеннего солнца, и пахли жестяной миской, из которой он когда-то давно лакал воду, пес смотрел на них с тоской в умных, коричневых глазах. Все потому, что по форме они напоминали ему сорванные с сарделек оболочки.

В былые времена прежняя хозяйка, пожилая сухонькая старушка, угощала его вкусно пахнущими шкурками толстых колбасок, а иногда баловала кусочком побольше. Подобные мгновения хозяйской щедрости всегда заканчивались одним и тем же: Рекс благодарно лизал кормящую его руку и ощущал себя самым счастливым псом на свете.

Его жизнь разделилась на до и после около года назад. В то серое, промозглое осеннее утро бабулька не встала с кровати даже после того, как Рекс стянул с нее одеяло и долго лаял чуть ли не в самое ухо. Она продолжала лежать и когда он, не в силах больше терпеть, навалил кучу в коридоре, и когда, терзаемый голодом, изгрыз ее башмаки.

Долгих три дня Рекс пробыл наедине с мертвой хозяйкой. Пытался согреть ее окоченевшие ноги, лизал скрюченные, синюшные пальцы рук. А когда понял, что все без толку и старушка оставила его одного в ставшей вдруг невыносимо пустой и холодной квартире, пронзительно и тоскливо завыл. То ли от этого пробирающего до самых костей воя, то ли по иной причине, но в квартиру вдруг начал кто-то ломиться.

Лежа в ногах у непривычно пахнущей хозяйки, Рекс зарычал, когда услышал стук в дверь и неразборчивые голоса на лестничной площадке. Он спрыгнул с кровати, выбежал в коридор, едва не вляпавшись в одну из оставленных им же кучек, и грозно залаял, хищно скаля зубы и срываясь на сердитый хрип.

Шум за дверью затих, но вскоре возобновился. Ненадолго замолкший Рекс снова залаял, а когда дверь открылась, рванулся на незваных гостей, но угодил в ловко накинутый на шею проволочный аркан и забился в бессильной злобе.

Рычащего, брызгающего слюной и гневно сверкающего глазами пса потащили на улицу. Рекс упирался всеми четырьмя лапами, царапал когтями бетонные ступени лестницы, хрипел, рычал, гавкал и пытался укусить за ногу мордоворота в черном клеенчатом фартуке поверх синей спецовки, но все было напрасно. Человек выволок пса из подъезда, закинул в фургон без окон и захлопнул дверцу.

Рекса привезли в приют для бродячих животных и посадили в узкую клетку. На тот момент только одна она была свободна. В остальных исходили на злобный лай собаки всех размеров и мастей. Так началась его жизнь в неволе, и продлилась она около полугода.

Ранней весной Рекса вывела на прогулку девочка-волонтер – добрый, милый, сердобольный человечек. До этого его выгуливал раза два в месяц тот самый мордоворот, что заарканил Рекса и привез в приют. С ним пес всегда шел возле ноги и не давал поводов для недовольства. Может, поэтому его в конечном итоге доверили той скромной девочке?

Первые минуты выгула с новой сопровождающей Рекс вел себя смирно, а когда почувствовал, что девичья рука расслабилась, сорвался с поводка и, выбрасывая комья снега из-под задних лап, скрылся в ближайшей подворотне. Почти два месяца он скитался по улицам, добывая себе пропитание на помойках, пока его снова не посадили в клетку.

Поначалу пес испугался, когда эти блестящие, закрученные в спираль ленты закружились, словно играющая с хвостом собака. Странная на вид клетка наполнилась похожим на завывание ветра шумом, яркими вспышками, а потом вдруг исчезла, и Рекс оказался в незнакомом месте.

От неожиданности пес попятился, присел на задние лапы и жалобно заскулил, накрывая морду правой лапой, как будто хотел закрыть глаза и не видеть ничего вокруг. Правда, он довольно быстро опомнился. После всех выпавших на его долю испытаний не пристало бояться чего бы то ни было и скулить, как трусливый щенок.

Рекс встал на все четыре лапы и, наклоняя голову то на один, то на другой бок, с интересом начал изучать незнакомую местность. Черные полоски бровей изогнулись полукругом над горящими любопытством умными карими глазами. Он