Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Воспоминания пронизили мой мозг. Да, война. Атаковали с моря, забрасывали десант, засыпали бомбами и дронами-камикадзе. И я был одним из тех, кто защищал остров. Что было дальше? Как попал в госпиталь? Не помню.

И эпидемии не помню. Но она сказала, сколько времени прошло? Несколько недель? Так я, если по волосам и бороде судить, недели три и провалялся. Значит, начала эпидемии мог не застать.

И с ней явно боролись. Сперва трупы паковали в мешки, а потом… Потом, наверное, эвакуировались, иначе зомби все-таки было бы больше. А меня, выходит, оставили?

— Ты, значит, тоже? — кивнул я на рану, отвлекшись от своих мыслей.

— Да, — подтвердила она.

Судя по всему, женщина с этим уже смирилась, никаких особых эмоций она не демонстрировала. Посмотрела на меня, будто задумалась, стоит ли об этом говорить, а потом все-таки выдавила из себя:

— Мне помощь нужна.

— Так я тебе уже помог, — сказал я, пожав плечами. — Если бы я тех зомби не пострелял бы, то ты сейчас в той скорой и сидела бы до сих пор.

— За это спасибо, — кивнула она.

— Ты чего в госпиталь вообще сунулась? Понятное ведь дело, что там тварей будет много. Я через два этажа прошел всего, а навидался.

— Лекарства нужны были, — она посмотрела в сторону. — Дочь болеет. Никто рисковать не согласился, никто не прикрыл. Вот я и пошла одна. Вышло, сам видишь что. В одиночку тут не выжить. Ты реально не помнишь, кто ты такой?

— Знаю, что солдат, — ответил я, подумал, но демонстрировать жетон, который висел у меня на шее, не стал. Наверняка это единственное, что осталось у меня от прошлой жизни, но что-то подсказывает мне: светить им налево и направо не стоит.

— А зовут тебя как? — спросил я.

— Сергей, — ответил я, назвав первое имя, которое пришло мне в голову.

— Я бы тебя так не назвала, — она улыбнулась, впервые за все время. — Ты, наверное, Игорь. Или Егор. Ладно, не так это важно. Короче, проводи меня до дома. Мне остаться уже не разрешат, а ты, думаю, сможешь договориться.

— Хорошо, — кивнул я. Это и так входило в мои планы, так или иначе ведь нужно искать контакт с другими выжившими.

— И еще кое-что пообещай, — она посмотрела мне прямо в глаза, поморщилась, а потом все-таки сказала. — Пообещай, что позаботишься о моей Наташе. Это дочка.

Да уж. Такого я не ожидал. Она ведь не одна выживала все это время, а тут вместо того чтобы у своих товарищей помощи попросить, обращается к совершенно незнакомому человеку. Который еще и признался, что не помнит ничего из своего прошлого. А вдруг я — военный преступник? Кто знает.

— Ты серьезно? — спросил я. — Просишь меня об этом, а не тех, с кем живешь. Ты меня вообще не знаешь.

— Они уже показали, чего стоят, — ответила она. — У дочки температура сорок уже третий день, ей нужны антибиотики. Если я их не принесу, то умрет со дня на день. И все это знали, но никто за мной не пошел. Так что, да. Сама я уже о ней не позабочусь, а вот ты, солдат, или Сергей, как там тебя зовут. Ты сможешь.

— Хорошо, — кивнул я.

— Пообещай, — она надавила на меня голосом.

— Обещаю, — пришлось согласиться.

— Учти, что защищать ее придется не только от зомби, — сказала она. — Плохих людей полно. Еще больше тех, кто просто готов на все ради выживания. Это касается и тех, с кем мы живем.

— Хороших людей в мире вообще мало, — ответил я и добавил. — Сделаю, что смогу.

— Ладно, — она выдохнула и посмотрела на свою повязку. — Я тебе верю.

Кровь, похоже, остановилась, по крайней мере, верхний слой был чистым, белым.

Мне в общем-то без разницы, чем заниматься. Другие люди кроме выживания, наверное, озадачены, что там с родственниками, родными, любимыми. А у меня их, можно сказать, что и нет. По крайней мере, я никого из них не помню, вообще. А так… Будет хоть какой-то смысл. Совсем без него, наверное, нельзя.

Уж не знаю, согласился бы ли я прежний на это, но мне нынешнему просто все равно нечего делать.

— Пошли, — наконец-то сказала она. — Биту себе оставь, у меня еще есть.

Открыла боковой карман рюкзака и вытащила из него тяжелый строительный молоток. Я поднялся, перехватил биту. Ну что ж, посмотрим, что там еще в городе происходит.

Глава 3

Мы двинулись через город, стараясь не привлекать внимания. Улицы выглядели пустыми, но я не обманывался. Где-то там, за стенами домов, в тенях подъездов и под перевернутыми машинами ждали зомби. Их не было видно, но я ощущал их присутствие. И удивительно, но оно не разжигало особого страха, а скорее только любопытство. Может быть, потому что я уже убил нескольких, а возможно потому что я в принципе не привык бояться.

Женщина, которая так и не назвала своего имени, шла чуть впереди. Она двигалась уверенно, но неторопливо. Я понял, что она вела меня примерно тем же маршрутом, которым шла сюда. Это, наверное, было логично, но я отчетливо помнил, что там, где я раньше служил, такое было не принято. И маршрут каждый раз надо было разведывать как заново, там одной и той же дорогой не ходят. Обстановка меняется слишком быстро, а безопасных мест практически нет.

Мы пересекли первый перекресток, прячась за разбитой маршруткой, которая стояла прямо посреди улицы. Внутри было видно трупы, но двери оказались открыты. Кому-то все-таки удалось пережить столкновение, и они свалили. Но трупы прибирать уже не стали, очевидно, не до того было.

На светофоре висело тело — оно медленно раскачивалось на веревке, закрепленной за перекладину. Самоубийца? Или его повесили? Скорее всего, второе, потому что удавиться можно и дома, зацепив ремень за дверную ручку.

А за перекрестком появились первые твари, и они даже вели себя относительно активно. Бродили туда-сюда, передвигались. Мы шли скрытно, от машины к машине, прячась за ними, так что нам удавалось избегать их внимания.

— Ладно, слушай, — прошептала женщина, после того как выглянула и в очередной раз осмотрела территорию. — Нам осталось пройти три квартала. По проспекту идти нельзя, слишком открыто. Вон там, через двор, есть проходная арка. Через нее выйдем к гаражам, там будет полегче.

Я кивнул. Она двинулась первой, я пошел за ней, стараясь ступать шаг в шаг. Мои движения были почти бесшумны, тело само знало, как правильно двигаться. Еще один кусок мозаики сложился: я