Гулаг для эльфа - Павел Костин

Йорг молча слушал гондорца. Ему было удивительно. Как так получилось, что установленный издревле порядок разрушен? А тот продолжал:

- Скоро в городах станет голодно. Многие уже потянулись оттуда в деревни. А там тоже не всё просто. Там тоже заседают с утра до вечера решая, принимать пришлых в свою общину или прогнать. Вся работа встала. В поле никто теперь не идёт, все заняты. А вот-вот уже пора урожай убирать! И никому до этого дела нету. В последней деревне, где я был, дома сожжены, а урожай в поле вытоптан и пожжён. И это не набег истерлингов!!! Жители сами это сделали!!! О чём-то не договорились!!! Что делается???

Гондорец замолчал только когда хозяин таверны принёс ещё вина. Выпив кружку, рассказчик уткнулся лбом в стол и захрапел. А лодочник пошёл к причалу и после ночёвки отправился в путь.

Махая веслом он ловил всё время ускользающую мысль. Что-то в словах гондорца показалось ему знакомым. Промучившись полдня, он, наконец, вспомнил. В Лагпункте он слышал одну песню, которая раздавалась с круглых чашек на столбах:

«Весь Мир насилья мы разрушимДо основанья, а затемМы наш, мы новый Мир построим:Кто был ничем, тот станет всем».

- Так вот откуда появились эти мысли в умах гондорцев! - это так впечатлило Йорга, что он даже произнёс вслух. Хотя обычно он был молчалив, - Это точно из-за того, что магия уходит! А уходит она из-за попаданцев!!!

* * *

И вот теперь, стоя на пороге странного вида дома с круглой дверью, Грин вспоминал тот разговор с назгулом. Дом действительно выглядел странно – это была не то нора, не то землянка, вырытая в склоне довольно высокого холма, с круглой, как крышка люка, дверью и такими же круглыми окошками. Ручка двери в виде изящного витого кольца, располагалась строго по центру. И ей полагалось стучать, что Грин и сделал. На стук долго не открывали и Грин постучал ещё раз, более настойчиво. Наконец, когда Грин уже собрался стучать в третий раз, за дверью раздался скрипучий голос, недовольно спросивший кто это и что нужно. Грин назвался.

У старого Тука не было причин для недовольства. Его жизнь, можно сказать, удалась: дом полная чаша, его уже много лет подряд выбирали таном Шира, сын сделал прекрасный выбор, собравшись жениться на дочери старого Сэма Гэмджи, что ещё больше упрочило бы его положение в обществе. Но всё равно – чего-то ему не хватало. Это ощущение сидело в глубине души и всё грызло, грызло, подтачивало, как мышь. Временами его удавалось заглушить, тогда старый Одо Тук о нём забывал, но бывали дни, когда оно вдруг напоминало о себе и тогда Одо ходил мрачнее тучи, а ближние и домашние старались не попадаться ему на глаза. Вот и сегодня у старого Тука было такое настроение.

* * *

Из-за поворота Андуина показалась пристань Лагпункта. Было уже темновато, но яркие огни на столбах хорошо освещали мирно покачивающиеся на волнах лодки, медленно вышагивающего взад-вперёд охранника с длинной винтовкой за спиной и огни посёлка. Был слышен какой-то весёлый марш.

- Как они живут в таком постоянном шуме? - негромко спросил сам себя Йорг. Река приучила его ценить тишину. Многие часы, дни, месяцы в одиночку, или с пассажирами, шум от которых лодочник научился совершенно не замечать. Ему гораздо важнее слышать плеск волн, шум кустов на берегу, крики чаек. Каждый из этих звуков нёс так необходимую Йоргу информацию о том, что под лодкой, кто на берегах, есть ли опасность для лодки, груза, жизни. Об этом ни один попаданец никогда и не думал. Лодочник слышал, что была написана бумага, "инструкция", о том, как вести себя в этом мире. Жаль, что ему не удалось ознакомиться с этим указом. Хотя, как бы ему это удалось? Ведь он не умеет читать эти их буквы.

Небольшая передышка бывала у него только зимой, когда Андуин ненадолго сковывал лёд. Но за это время нужно было успеть приготовить лодку к новой навигации.

Лодка ткнулась носом в доски причала. Выскочив на настил, Йорг замахал руками охраннику. Тот, всё правильно поняв, стал звать начальника караула. Вскоре лодка была разгружена, а лодочник устало побрёл к таверне, спотыкаясь о еле видимые камни тропы. Никаких мыслей, тем более о том, что произошло в Гондоре в голове не было. Ужин. Горячий ужин и сон. Всё что нужно усталому путнику.

Однако то, что происходило в таверне разом выдернуло его из полусонного состояния. Прислушавшись, Йорг понял, что обсуждают события в Гондоре. А точнее – в Шире. Где это, он понятия не имел, однако дела там затевались неслыханные! После парочки наводящих вопросов Йорг уяснил, что Шир – это довольно большая провинция к северу от Эриадора, между Линдоном и Арнором. И после Войны Кольца был этот Шир в личной унии с королём Гондора Арагорном, принявшим эти земли под свой скипетр. Но после его внезапной смерти (в таверне уже поползли шепотки, что король был отравлен) у тамошних полуросликов вдруг появилась мысль отложиться и жить как встарь. Но не просто как встарь, а чтоб народ сам собой управлял! И стоит во главе всего этого сам тамошний тан Одо Тук и с ним двое каких-то попаданцев.

* **

Старая Коилла, жрица Слепой Пряхи, сидела на своём обычном месте посреди святилища, привычно перебирая узелки-чорролы. Узелков как будто опять стало меньше. Жрица встревоженно принялась проверять, что пропало и с удивлением обнаружила, что это не узелков стало меньше, а это нить, на которой они навязаны, стала длиннее.

- Пряха спряла новую нить. – потрясённо прошептала жрица. Но что бы это могло значить? До неё доходили отрывочные слухи о смерти короля Гондора, о том, что в лесах Анориена и даже в Лихолесье снова видели эльфов. Неужели Судьба опять готова перемениться и для этого нужны новые узелки? Узловатые сухие пальцы привычно принялись