"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя

– Теодор Бремер не был, а есть великий ученый! Мумий он в подвале не хранит. И будет вам известно, что хаммадских мумий не бывает. Бальзамирование практиковали только в южном Нааре, где люди поклонялись умершим Кха, тогда как в Хаммаде никогда не…

– Тогда что внутри? – отмахнулся Капкан. – Сейфом вообще пользовались?

Ноланд смутился.

– Это старинное изделие с секретом, – продолжил Капкан, – как знать, открывал ли его сам Бремер?

– Теперь вы заявляете, что даже владелец не мог открыть его! – воскликнул дядя Альфред, – откуда такая уверенность в собственных силах?

– Двести талеров предоплатой или половина содержимого, – сказал Капкан, – или я ухожу.

– В таком случае, всего доброго. Мы справимся сами – просто распилим его, – сказал дядя.

Капкан молча направился к выходу. Уже в холле он обернулся и сказал:

– Вы знаете, из какого сплава этот контейнер?

– Нет, – сказал Ноланд, – из какого?

– И я не знаю. А я работал со всякими металлами, – сказал Капкан. Повернувшись к Альфреду, он добавил: – Вам никогда не распилить его, никогда.

– Теперь это наше дело! – воскликнул дядя, но взломщик уже вышел за дверь.

Через два дня дядя засобирался в Эббу. План был прост: распродать остатки товаров по оптовой цене и закрыть компанию. Вырученных денег должно было хватить на покрытие части долгов и два-три месяца скромной жизни. Поездка обещала затянуться дней на десять.

Ноланд оставался в особняке за главного, правда, все обязанности сводились к созданию видимости, что дома никого нет, – так Бремеры предполагали избавиться от визитов кредиторов. Те приходили несмотря на подписанный Альфредом график выплат, коему он неукоснительно следовал.

Агентам банка не давало покоя наличие у должника элитной недвижимости в центре города. Не проходило и пары дней, чтобы банк не прислал очередное деловое предложение по использованию помещений. Особняк уподобился медленно тонущему кораблю, но Бремеры предпочитали тонуть, чем отдавать его на съедение морскому чудовищу в желтом галстуке.

Перед отъездом Альфред зашел к племяннику в комнату. Ноланд рисовал цветными карандашами легендарную башню Хаадина. Тысячелетний монумент вздымался посреди пустынного побережья и заслонял гряду Сальрадских гор, у шпиля вились птицы. Ни одного окна или бойницы, лишь затейливый узор на серо-зеленой поверхности и бронзовая дверь, закрытая навсегда с времен окончания Эпохи рока.

Увидев дядю, Ноланд смущенно отодвинул рисунок на край стола под нависающие книжные полки. Одно дело, когда предаешься грезам, читая сказания о героях древности, другое – когда берешься за детские карандаши и воплощаешь грезы на бумаге. Настоящие художники не признают даже акварель, что уж говорить о цветных карандашах – вздор и баловство!

– Я провожу тебя до вокзала, – сказал Ноланд, поднимаясь.

– Спасибо, нет нужды, меня ждет кеб. Я принес кое-что.

Дядя протянул конверт из плотного желтоватого пергамента, такой не увидишь на современном почтамте. На сургуче виднелась печать Теодора Бремера. Ноланд взял конверт и ощутил, что внутри не только бумага, но и какой-то твердый предмет. Он вопросительно посмотрел на дядю.

– Перед уходом в экспедицию Теодор велел передать тебе это, когда закончишь университет, – сказал Альфред. – Я собирался отдать сразу после экзамена, потом тянул время, надеясь, что вскроем этот злополучный сейф и оплатим долг за обучение… словом, я считаю, что ты университет закончил, а диплом – это формальность.

Ноланд прижал конверт к груди и сказал:

– Если отец написал о маршруте своей экспедиции, то я отправлюсь за ним.

Альфред открыл рот и в течение минуты не мог подобрать слов. Наконец совладал с собой и сказал:

– Если куда-то соберешься, дождись моего возвращения, хорошо? В крайнем случае отправь мне в Эббу телеграмму и дождись ответа.

– Не волнуйся дядя, я лишь высказал наболевшее. После неудачи с сейфом я только и думаю, куда податься. Образования у меня нет, в бизнесе я швах. Отправиться за отцом – лучшее, что я придумал.

– Ноланд, ты активный и грамотный юноша. Я рекомендую тебе присмотреться к карьере журналиста. Это тоже в некотором роде исследователь…

– Спасибо за совет, – пробормотал Ноланд, не отрывая глаз от конверта.

Дядя взглянул на часы и торопливо распрощался.

Ноланд остался в особняке один.

Глава 3. Сейф открыт

В конверте оказались часы с корпусом из меди (даже не серебряные, непроизвольно отметил Ноланд) и короткая записка.

Часовой механизм давно остановился, стрелки замерли на половине восьмого. Ноланд попробовал завести часы, но заводную головку заклинило. За годы хранения медь поблекла, пунцовый цвет сохранился только по краям корпуса. Узор на откидной крышке едва различался и требовал чистки. Тем не менее, от часов веяло духом благородной старины, и Ноланд решил, что в будущем, когда появятся деньги, сдаст их в ремонт.

Послание отец написал на оборотной стороне открытки с изображением проселочной дороги, уходящей вдаль между холмов и рощиц. Ноланд пристально вгляделся в чернильные закорючки – изяществом почерка Теодор Бремер не отличался.

Ноланд! Поздравляю с окончанием университета. Ты встал на прочный фундамент знаний, и теперь пора определиться с делом жизни. Искренне надеюсь, что ты поможешь в моих исследованиях, которые станут нашими, а когда-нибудь – твоими.

Когда ты получишь эту весточку, я буду еще в экспедиции. Решение Великой загадки Эпохи рока стало моей миссией, и я чувствую, что нащупал верный путь к разгадке. Это долгий поход, из которого я не намерен возвращаться, кроме как с мировым открытием. Если меня объявят погибшим, то так даже лучше (ниже ты узнаешь, почему).

Я не взял тебя с собой по нескольким причинам. Во-первых, прежде чем браться за научные открытия, тебе следует завершить образование. Археологов-любителей без соответствующих академических рекомендаций не допускают к серьезным раскопкам, а научное сообщество (в коем водится немало снобов и ханжей) игнорирует их труды. Во-вторых, я взял на себя роль разведчика: экспедиция предстоит рискованная, и если я погибну, то останешься ты, чтобы продолжить начатое.

Так что, если тебя не угораздило жениться, отправляйся сейчас же, ты очень мне пригодишься! Впрочем, извини мое нахальство. Я уверен, твоя пассия будет под стать бремерскому духу и в любом походе составит тебе компанию. В нашем деле поддержка и верный человек важны как нигде.

К сожалению, я не могу прямо сообщить свои координаты. В ходе исследований я затронул чужие интересы и приобрел врагов. И это не только алчущие древних знаний чернокнижники. В тени великой исторической тайны нечестивцы скрывают собственные секреты и отнюдь не желают разоблачения. Но вы с Альфредом не волнуйтесь. Помимо врагов я приобрел могущественных союзников, и над всем воля Господа.

Письмо может попасть