"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Да, я многое сделал для вас, вы многое сделали для меня. Так и будем работать.

…

Через пару дней и уже после отправки рекрутов и части рабочих, я использовал Шило и, не напрягая собой французский аэродром в своих землях (а они задействовали после некоторых мытарств по моим полям в качестве места для базирования форт наёмников и поле около него, так что теперь охрана из «Альбатроса» присматривала за самолётами, и они немедленно предложили увеличить пост в численности), переместился к чалдонам.

— Мы передали Ваш призыв, люди начали идти в город, — на месте приземления сидел их старейшина, он пас трёх бычков-двухлеток.

— Василий Лукич, приветствую! А Вы сами?..

— Что сам?

— Ну, пасёте. Вы же вроде как руководитель поселения.

— Так что ж мне как немощному, не работать? То, что кто-то старшой, не значит, что он тунеядец. Я старый, многие вещи по дому мне делать тяжко, я скотину выпасаю. Косить не могу, так вяжу снопы. Дрова не рублю, так щепу колю.

— Понял.

— За Вами самолёт прилетит?

— Да, я уже позвонил, через полчаса будет. Как считаете, Василий Лукич, заборем мы врагов?

— Любое дело, граф, это труд и порядок. Добрый порядок обращает людей в храбрецов, а беспорядок в трусов.

— Со своей стороны постараюсь над порядком.

— А Вы знали, граф, что Вас во всех долинах уже знают?

— Нет. Да и что слова? Пусть приходят в город и сами посмотрят, что и как.

— Тоже верно.

Вскоре показался самолёт.

— Наших желающих вступить в ополчение не заберёте? — с надеждой спросил старейшина.

— Самолёт двухместный.

— Ну ладно, тогда пешком дойдём.

— Дорогу найдёте? Силы природы перекрыли большую часть проходов в мою долину.

— Уж охотник-то тропу найдёт.

…

Город менялся с каждым моим приездом и ему явно был нужен управленец, потому что царил бардак, люди жили где попало, ходили где попало, ещё и мусорили.

Кроме того, в город, ввиду того, что я вроде как разрешил, стали пребывать шальные поселенцы, искатели приключений, бродяги и вольные работники. Надо думать недалеко до первых драк, краж и прочего проявления бардака. Полиции, если не считать министра внутренних дел, пьяненького Тайлера, в городе не было. Казачество патрулировало, но так как за окошком война, то делалось это без особого рвения. Всё же это не их функционал.

Надо с полицией дело форсировать. Когда всё успевать?

С этими мыслями я направился к порту. Торговцев, то есть пузатых самоходных коммерческих судов стояло целых шесть, дельфины не показывали свои спины, хотя атаман говорил, что посмотреть на них под вечер ходит добрая половина поселения.

При мыслях о дельфинах я вспомнил про старика, которых ходил и разнюхивал про экзотических животных и настроение мгновенно испортилось. Не нравился мне старик.

Вспомнив о нём, я почти сразу же его заметил. Пока что Николай — это всё-таки пока ещё маленькая деревня. Он был на берегу, ходил вразвалочку, ведя разговор с одним из торговцев.

Остановившись вдалеке, достал мобилет и набрал полковника Шпренгера.

— Добрый день, Яков Лаврович!

— И тебе не хворать, Аркадий. Как там твоя война продвигается?

— Набираю силы для очистки долин от врага.

— Сообщаю тебе, что англичане перебрасывают две роты гренадёров.

— Вот пидрилы! Ладно, двести штыков — это не миллион, справимся. А скажите, Вы когда-нибудь слышали про профессора Никосия Гекторовича Крюзова?

— Какого профессора? С чего бы тебе профессорами интересоваться?

— Да появился тут в моём городе один старик, странный. Говорит, что учёный. Я во всех чужаках шпионов английских подозреваю.

— Твой город — это который?

— В каганате.

— Ну, мне о наших агентах никто не сообщал. Запишу, проверю.

Пока я отвлёкся, упоминаемый старик пропал с глаз и по ходу разговора я не мог понять, куда он делся.

— А как у дяди Миши дела?

— Они отошли в безопасные леса, так что за него и своего дражайшего монарха не переживай.

— Не буду.

В какой-то момент мне неосознанно захотелось обернуться, что я (поскольку интуиции своей доверяю) и сделал, и моментально столкнулся нос к носу с этим странным немолодым человеком, возле которого стояло трое рослых и несомненно, магически заряженных парня.

— Вы знаете, что делать, братья! — с грустью произнёс старик.

Я открыл, было рот, чтобы спросить, что они там намерены делать и что это вообще за младшие научные сотрудники, но не успел.

Один из парней поднял руки, в воздухе сверкнуло. Мою голову пробило множеством мелких молний, во всяком случае именно так я всё это увидел, а тело пронзила боль. Ноги подкосились и последнее, что увидел — это упавший рядом мобилет, из которого на пределе слышимости звучал голос Шпренгера:

— Ар… дий… Что… чилось?

Глава 6

Турист

Голова болела просто нестерпимо, как после жесточайшего перепоя в прежней жизни. Преодолевая боль, немного разлепил глаза. Хотелось рычать, но горло болезненно сжало.

Я лежал на боку, с руками, убранными за спину. Под голову любовно подложен колючий дерюжный мешок, да ещё и не совсем чистый, судя по лёгкому чувству пыли в носу.

Над головой был потолок или какая-то плоскость, которая мерно раскачивалась, усиливая и без того неприятные ощущения. Созерцая её какое-то время, пришёл к выводу, что это покачивается не потолок, а всё помещение.

В полутьме помещения не наблюдалось никого постороннего. Я кашлянул, ожидая реакции на свой звук, но мне никто не ответил. Если прислушаться, то слышен мерный гул.

Кисти рук сейчас за спиной, и они безбожно затекли, я подёргал руками и понял, что они скованы чем-то вроде верёвки или наручниками на запястьях. Игнорируя головную боль, подвигал плечами, руками, размял шею. Ноги на лодыжках связаны. А так — фиксирующих приспособлений вроде как нет.

Ладно. Очевидно, что я в плену или под арестом (на практике никакой разницы нет).

Шило не прощупывается, как и кольт. Ну, ремень снять забыли, а в нём у меня есть ещё ножичек, от которого, впрочем, сейчас мало толку. Руки-то сзади. Эх, были бы отмычки… Впрочем, я не умею пользоваться таковыми, как-то без надобности было.

На ногах туфли, я разулся, зацепив одной ногой о другую, обувь с грохотом упала на пол и вращательными движениями размял стопы.

Молодость — это круто. Молодое тело является гибким без всякой