Полигон - Влад Бах

На длинные и масштабные размышления у меня нет ни сил, ни возможностей. Слишком много людей вокруг. «Крыло Орла» явно не рассчитано на такое количество человек: все зоны размещены компактно и плотно, перекрытия и перегородки между отсеками гораздо тоньше, чем на «Аргусе», а с базой на Полигоне и смысла нет сравнивать. Но несмотря на тесноту горного убежища, для командования выделен отдельный сектор, что, в общем-то, не так уж плохо. Меньше всего мне хотелось бы сейчас лицезреть непробиваемого железного майора Харпера. Шея все еще неприятно ноет после его стальной хватки в подземелье. Он заставил почувствовать себя слабой, никчёмной, лишенной сил и полностью зависимой от его воли. Бешеный самодур! Черт, это было почти так же страшно, как надвигающиеся на нас орды мутантов. И если от шершней я могла убежать или пристрелить их из автомата, то с Харпером подобные методы не сработают.

Доедая свой ужин, я рассеянно наблюдаю за бойцами, тоже спешно и гурьбой принимающими душ и без стеснения расхаживающими перед нами чуть ли не голышом. Заглянув в ад и пробежавшись по обугленной земле, о смущении и каких-то там нормах поведения думаешь в последнюю очередь. Но когда на тебя устремлены полные отчаяния и безнадеги взгляды друзей, невольно подбираешься и пытаешься дать им хоть толику уверенности в завтрашнем дне.

Отчасти я понимаю причину подобных взглядов. Они подсознательно верят, что дочери президента не дадут погибнуть и инстинктивно стараются держаться как можно ближе. Я не вижу в этом ничего плохого или нечестного. Никому не хочется умирать. Это базовый рефлекс – использовать любые возможности для самосохранения. Но Теоне он не помог… И Юлин тоже.

Возможно, безопаснее для них – было остаться на Полигоне и выбрать себе другую команду. Но кто мог предугадать, что мы окажемся в такой заднице? Я ведь тоже была уверена, что генерал не осмелится подвергнуть меня настоящей опасности. Впрочем, эти иллюзии благополучно рассеялись во время первого жесткого испытания, но глубоко зарытая робкая надежда все равно осталась. Она есть и сейчас, теплится в самом темном уголке подсознания. Одинцов же не совсем отбитый и должен понимать, что с ним будет, если мой прах через неделю-другую доставят в главную башню Корпорации. Хотя в том хаосе, что творится сейчас, наивно рассчитывать, что прах в урне окажется именно моим.

Жутко и странно, что я размышляю о собственной гибели настолько отстранённо и равнодушно. Все мои чувства и эмоции – словно стальной кулак, скрытый за бетонной стеной. Периодически он пытается пробиться, но укрепления достаточно стойкие и пусть со скрипом, но выдерживают напор. Я даже чувствую эти ментальные глухие удары. Но не сдаюсь. Не позволяю себя раскиснуть и утонуть в отчаянии.

Неужели это то, о чем говорил Харпер? Когда страх смерти отступает, мы познаем свою истинную силу.

– Сержант, как дела в изоляторе? Новости есть? – сфокусировав внимание на Тэрренсе, задаю тревожащий нас всех вопрос.

Финн, сидящий рядом с отрешенно уставившимся в тарелку Шоном, тут же вскидывает свою синеволосую голову, сжимая губы в узкую линию. В глазах застывает напряжение. К своему ужину Лиамс так и не притронулся, но спросить первым о состоянии Юлин не решился. Вероятно, из-за страха услышать неутешительный прогноз.

– Вирус в крови не обнаружен, – с тусклой улыбкой отвечает Тэрренс. Над небольшим металлическим столом, за которым мы с трудом уместились, разносятся возгласы облегчения. – Но наблюдение необходимо продолжить. У нее началась острая лихорадка, рана сильно воспалилась, – нахмурившись, он добавляет ложку дегтя, вызвавшую обеспокоенный ропот и град вопросов. – Не волнуйтесь, инициар Ши получает все необходимые медикаменты, – подняв руку в успокаивающем жесте, заверяет сержант.

– Я могу ее навестить? – сипло спрашивает Финн.

Истинные причины его волнения и беспокойства ни для кого не секрет. За две недели на «Аргусе» эти двое спелись и прикипели друг к другу так, что не разорвать. Любовь у них или просто взаимная симпатия – со стороны так сразу не скажешь, но Финн выглядит таким убитым и несчастным, что хочется его как-то поддержать и хоть немного утешить.

– Нет, это запрещено протоколом, – категорично качает головой Тэрренс. – К тому же она без сознания. Больной необходимы полный покой и изоляция.

– Юлин жива и не заражена. Это главное, – сухо произносит Ховард, подняв наконец взгляд от своей тарелки. Мое сердце болезненно сжимается, когда я замечаю неприкрытую боль в потемневших серых глазах.

– Шон прав, – подает голос Амара, сохранявшая молчание на протяжении всего ужина. – Юлин повезло. Она справится. Все будет хорошо, вот увидишь.

Лароссо сильно прикусывает губу, сдерживая рвущееся из груди рыдание. Протянув руку, я накрываю ее смуглую ладонь, лежащую на столе, и крепко сжимаю.

– Мне очень жаль, Амара, но мы ничего не могли сделать…. – бормочу слова утешения, вспоминая недавний кошмар. Девушка из подвальных отсеков, растерзанная мутантами на наших глазах вместе с еще одним инициаром, была той самой Ольгой, встрече с которой Лароссо так сильно обрадовалось. Их воссоединение оказалось совсем недолгим.

– Она пыталась прикрыть Марка… вырвалась вперед, как только увидела, что он оказался на вблизи к мутантам, – судорожно вздыхает Амара. – Никогда не думала, что это скажу, но лучше бы Ольга его не заметила… Была бы жива…

– Мы все одной ногой в могиле, – качает головой Шон. – Днем раньше, днем позже. Какая к черту разница, когда нас сожрут?

– Перестань, – толкает его в плечо Финн. – Мы все скорбим по Теоне. Не ты один.

В воцарившейся тишине Ховард резко опускает голову, пытаясь закрыться от своих тяжелых мыслей. Он знал Теону дольше, чем все мы, и ему несравнимо труднее принять ее смерть. Их связывало общее прошлое, взаимная симпатия и, возможно, любовь… или просто физическое влечение, основанное на дружбе и одиночестве, но Теа была ему безусловно дорога и близка, несмотря на вклинившегося в их отношения Зака Эванса.

Я не в курсе, что происходило между ними в последние дни. Теона больше не откровенничала со мной на личные темы, но я видела, что с ней творится неладное. Она часто отлучалась по ночам, а потом возвращалась тихая и задумчивая, полностью погруженная в свои переживания. С кем из парней она встречалась? С Шоном или все-таки с Заком? А, может, с обоими? Этот вариант я тоже не исключаю. Не потому, что Теона была легкомысленной, вовсе нет. «Бери от жизни все, пока есть возможность» – таким был ее девиз, и кто я такая, чтобы осуждать…

– В тот день, когда нас забрали, она пришла ко мне домой, чтобы поздравить с днем рождения, – не дав мне до конца сформулировать мысль, с трудом выговаривает