Люди и Нелюди - Виктор Костин

Вот с такими мыслями и прошел мой урок. После, на перемене, я уже уходить собралась, он, Витоли мой, подходит и передает мне флакон. «Это, – говорит, – как вы просили, родители купили, вам сказали передать и, – добавило это чудо, – очень хорошее лекарство». Ничего я не просила, понятно, но мне уже интересно.

Пришла в комнату учителей, больше у меня занятий и не было. Там сидел любезный Тир Давлас, мой коллега по роду занятий, тоже преподает математику, как и я.

Сидел понурился, то ли болеет, то ли просто устал немного от работы.

Что-то я его пожалела и решила: а дам ему лекарство, не умрет ведь, надеюсь. Не стал бы меня травить Витоли – совсем глупая мысль. Если не подействует, скажу, просроченное, или выкручусь как-нибудь, а подействует – вот и проверю на нем.

Не все же этому Витоли на мне опыты ставить, а то что он на мне все время что-то пробует, я уже поняла давно, и позы эти нескромные из халифатства, что ли, и где только видел их… бессовестный. Вообще все так стыдно временами с ним бывает, но как же хорошо после, не может быть после близости вот настолько все хорошо. Может, в юности, молодости, там, и да, а сейчас чтобы я с ума сходила только от его присутствия, а потом счастлива была еще и всю ночь после. Нет, здесь точно что-то не то, и на наркотик не похоже никак. Нет, я помню, на мне эксперимент ставили в институте научники наши, еще там, давно, правда, было, удовольствия мало совсем, а на следующий день сухость во рту, пить охота и слабость такая полная и апатия. Дня три, вроде, была тогда такая вся никакая ходила. Я тогда какая молода еще была.

Ладно, не буду я о грустном, здесь все другое, счастье, удовольствие и никаких для меня последствий наутро. Такое впечатление, что я из этих флаконов чай сварила и пила его всю ночь, но такое даже император себе позволить не может. Хотя он, вроде, по слухам, принимает каждый день, и самое свежее и крепкое, вроде, двухмесячное.

Отлила половину в кружку Тиру, он посмотрел.

– Не жалко? Дорогое ведь удовольствие, – кивает на флакон.

Я пожала плечами в ответ. Вместе ведь служим с ним.

– Пробуйте, вы мне помогаете, вот и я вам.

Выпил, посидел, смотрю, лицо разгладилось.

– Однако, вы не экономите, Натали Сергеевна, не ожидал. Свежий завоз, да еще и двухмесячное свежее, я так понимаю. Спасибо, я оценил, пойду я, Натали Сергеевна, работа не ждет. Вы меня поддержали очень, большое вам спасибо, – и пружинистым шагом вышел из комнаты.

Да, неожиданно, что же это он мне дал? Вот это Витоли, где он взял это или сам все-таки научился при помощи своих способностей, но тогда он…

А вот об этом я и поговорю с ним потом наедине. Даже не в школе правильно будет, надо пригласить его в ресторан, тот наш даже.

Правда представить надо, что будто он сам пригласил меня, за его репетиторство вроде. Как же это у меня получается, что-то я все больше запутываюсь в любовь с ним. Я это иначе и не назову, и интриги, опять нашедшие меня здесь, и вот магия человеческая, никогда такой не было.

Я и магия, а как энерджазины эти, или они ошибаются и…

Люди ведь ею не обладают, не обладали до… По крайней мере никого не нашли, даже энерджазинам возили некоторых, помню, наиболее перспективных, и ничего, меня предлагали, а я отказалось, Может, я такая. Ладно, не льсти себе, Ната, тебе это не идет. – Согласие и сожаление.

Может, самой выпить? Еще осталась половина. Нет, не сейчас, а то я петь начну. Только дома, и то не уверена, слишком сильное оно у Витоли, выходит.

Уже ничуть не сомневаясь в том, кто его сделал, пошла домой.