СССР. Книга 2. Младший лейтенант милиции. - Анатолий Бурак

что передо мной сумасшедший. - Пробарабанил пальцами по столешнице мой непосредственный начальник. И, давая не лестную характеристику какому-то, неведомому мне персонажу, съязвил. - Или один из сынков номенклатурных шишек. Готовый палить из пушки по воробьям и фабриковать дела в угоду карьере.

- Да, ладно вам, Анатолий Викеньтьевич. - Примирительно забубнил я. - Ну, съездим... посмотрим...

- Пятьдесят домов! - Наставительно подняв палец, в негодовании воскликнул Позняков. - И все обитатели, так или иначе, будут вести себя подозрительно... - А наркоту, пока ты будешь шмонать один дом, тысячу раз перепрячут!

- К тому же, нет такой напасти в Советском Союзе! - Подал голос со своего места наш капитан. И, отведя глаза в сторону, тихо прошептал. - Ну, по крайней мене, официально.

- Я же беседовал с замначальника главка. - Поспешил вставить свою "пять копеек" я. - И он, не то, чтобы обещал прямо. Но, как мне кажется, вроде бы собирался дать делу ход...

- Заберут его у нас. - Забыв, что это, вроде как моя епархия, решил проиграть в ясновидящего Василий. - Как пить дать отнимут. - Премию и благодарность получит предусмотрительный Олег Станиславович... А нам, как всегда, достанутся синяки да шишки. - Распаляя и накручивая самого себя, Василий устремил на меня пылающий гневом взор. - Ты зачем вообще эту кашу заварил?

- Так, сами ж отправили на совещание... - Почти потеряв дар речи от такой вселенской несправедливости, пролепетал я. И, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не нахамить, пожал плечами и выдал, прозвучавший немного неубедительно аргумент. - А что мне, скажи пожалуйста, оставалось делать?

- Да уж... Умение молчать в тряпочку - это явно не про тебя. - Хохотнул отчего-то развеселившийся Позняков. И, энергично хлопнув ладонью по столу, требовательно уставился на меня. - Раз уж сам во всё это влез, то предлагай схему действий...

"А, хрен его знает"... - Чуть было снова не ляпнул я.

Но, поскольку эта "архиважная" и выражавшая то, что мы находимся в полной жопе, фраза уже высказывалась, просто промолчал. И, как следствие, принялся шевелить извилинами.

Ага, ага. Сразу обеими... Теми, которые от фуражки.

Ведь, ежели как следует подумать, Позняков был прав. Слишком большую поляну предстояло окучить. И это не квартира ведущего себя нервно и немного неадекватно, какого-то конкретного подозреваемого. А целый мир. Цыганский табор, в котором свои, несколько отличающиеся от общепринятых в Советском Союзе, правила и законы.

И круговая порука. "Закон омерты", так сказать... Когда все всё знают, но опасаясь за свои жизни, предпочитают молчать. Хотя, конкретно в этом случае, всё было вполне естественно. Цыгане ж, что с них взять.

Чёртово (прости меня, Создатель, за упоминание имени Врага Твоего) племя, не желающее работать и, как правило, промышляющее "всяким-разным". И, по большей частью, идущим вразрез с тем, что написано в процессуально уголовном кодексе.

Но вот прижучить их с наскоку, махая шашкой в лихой кавалерийской атаке, вряд ли получиться. Тут я был вынужден целиком и полностью согласиться с Позняковым и, скрепя сердце, отказаться от дурацкого и совершенно нежизнеспособного плана, ведущего в никуда.

"Всё пучком, всё пучком! Если прямо не проскочим, мы пройдём боком"! - Всплыла откуда-то в голове дурацкая строчка и, поняв, что отмалчиваться больше нельзя, я раскрыл рот и, на голубом глазу, выдал.

- А если я сам схожу, тащьмайор? - Сделав невинное лицо, я по детски наивно захлопал ресницами. - Пошустрю там, попробую эту гадость купить.

- Ты себя в зеркале видел? - Невесть зачем заржал внезапно развеселившийся Василий. - У тебя ж на лбу написано: "Верный Ленинец"! А так же, "спортсмен и комсомолец" до кучи!

- Всё так плохо? - Поняв, что мой, "гениальный", в кавычках план, пытаются похерить на корню, поник головой я. И, не желая отказываться от такой замечательной идеи, осторожно полюбопытствовал. - А, ежели замаскироваться?

- А у тебя шмотки-то подходящие есть? - С иезуитской улыбочкой, вкрадчиво поинтересовался оперуполномоченный. - И, указывая на полнейшую несостоятельность моего "мудрого", в кавычках предложения, словно нашкодившего котёнка ткнул носом. - Могу спорить, что весь твой гардероб составляют пиджак, брюки и пара-тройка рубашек. - Он критически осмотрел меня с ног до головы и, завершая описание "рыцаря печального образа", выдал. - А так же подержанное пальтишко и ботинки фабрики "Большевик"!

"Иди на хуй"! - Отчего-то захотелось сказать мне.

Но, так как посыл в пешее эротическое путешествие старшего по званию никак не помогал решить проблему я, со свойственной всем младшим лейтенантам мудростью, благоразумно промолчал.

К тому же, в общем и целом, но проницательный и беспардонный Василий, как ни крути, был прав. Целиком, можно сказать, и полностью.

Придя в цыганскую слободку в одежде добропорядочного советского человека, я буду выглядеть, как белая ворона. И, само-собой, никаких сведений добыть не смогу. Да, что там! Со мной попросту не станут разговаривать, и точка!

- Капитан прав! - Резюмировал Анатолий Викеньтьевич. Но, так как, по всей видимости, какое-то рациональное зерно в моём, слепленном на коленке зачатке плана, всё-таки имелось, плодотворно развил озвученную впопыхах идею. И, обращаясь к Василию, картинно приподнял бровь. - Кто у нас фарцой занимается?

- ОБэХээССники, сам знаешь. - Выдал общеизвестную информацию оперуполномоченный. А затем, экспрессивно вскочив со стула и, на ходу бросив. - Я сейчас! - Пулей вылетел из кабинета.

- Куда это он? - Недоумённо вытаращился я на Познякова.

- Решать проблему с твоим гардеробом. - Еле заметно усмехнулся он. И, просверлив меня изучающим взглядом, потёр подбородок. - Глядишь, что-нибудь из этого и получится...