Самый сложный план - Сергей Зонин

Подумав минуты три (очень много для порывистого ситха), он нашёл решение. Взяв с корабля двусторонний комлинк с голографическим проектором, он один терминал взял в руку, а второй положил на пол — отойдя шагов на тридцать, чтобы тот вышел из поля исаламири.

Он щёлкнул переключателем, и над вторым комлинком появилась его голограмма в полный рост. Призраки Силы могут видеть неодушевлённые предметы — если те, конечно, дополнительно не скрыты в Силе.

— Митра Сурик, — заговорил он в комлинк, и объёмная проекция повторяла его слова, — если вы меня слышите, пожалуйста, сосредоточьте своё внимание на этой области. Проявите свой образ возле моего коммуникатора через десять минут. Я здесь, в катакомбах, но я укрыт от вашего восприятия, так же, как и вы от моего. Через десять минут я предприму некоторые действия, в результате эта невидимость станет односторонней — вы по-прежнему не сможете меня видеть, но я смогу увидеть вас, если вы будете здесь, и услышу всё, что вы захотите сказать. Я же вам буду отвечать по-прежнему через эту голограмму. Начинаю обратный отсчёт. Это сообщение будет повторяться каждые пятьдесят секунд.

Над голограммой Вейдера возникли голографические цифры отсчёта времени. Когда 10:00 сменилось на 9:10, голограмма снова заговорила:

— Митра Сурик, если вы меня слышите, пожалуйста…

Двенадцать повторов. Хотелось надеяться, что этого хватит. Если нет — можно попробовать ещё один раз. А потом… поворачиваться и лететь куда-то ещё. Джедай должен быть терпелив, но он-то не джедай уже давно.

К счастью, испытывать терпение долго не пришлось. Когда он вышел из зоны действия исаламири с амулетом в руке — его уже ожидала бледная тень женщины. Той самой, что явилась в видениях.

Неопределённого возраста — ей с равным успехом могло быть и тридцать, и пятьдесят лет. Красивой её нельзя было назвать, но симпатичной — вполне. Короткая стрижка, лёгкая тканая броня, не сковывающая движений, и очень серьёзный, внимательный взгляд. Этого человека можно было любить или ненавидеть, можно было уважать или презирать, но вот игнорировать её точно мало у кого получилось бы.

Она смотрела в сторону голопроектора, не обращая никакого внимания на скрытого амулетом Вейдера.

— Я вижу тебя, — сказал ситх. — Ты и есть Митра Сурик?

— Когда-то меня так звали, — вздохнула призрак. — Сейчас я просто тень древних времён.

— Очень полезная тень. Ты сражалась против самого Вишиейта…

— И проиграла…

— Ты нанесла поражение Триумвирату Лордов Ситхов. Хочешь и дальше преуменьшать свои заслуги — пожалуйста, меня не волнует, кем ты себя считаешь. Мне важно только одно — можешь ли ты дать качественное обучение человеку с большим потенциалом в Силе?

Это, конечно, была лёгкая провокация, но Митра на неё не среагировала никак.

— Могу, — спокойно ответила она. — Кто этот человек?

— Я. Когда-то меня звали Анакином Скайуокером, сейчас меня больше знают, как Дарта Вейдера.

— Ты ситх…

— Да, но я желаю убить Императора. Если ты не знаешь — он не менее могуществен и отвратителен, чем Вишиейт твоего времени. Тебе не в первый раз выбирать меньшее зло. Ты уже заключала союз с Лордом Ситхов.

— Да, со Скорджем. И это стоило мне жизни.

— Скордж предал тебя не из подлости. Он увидел в Силе, что ты не победишь, и пожертвовал тобой, чтобы вернуть доверие Императора — и оставаясь его правой рукой, подготовить против него новую, более результативную атаку…

Вейдер мысленно позавидовал тому Гневу Императора. Вишиейт не владел контролем сознания (или может, владел, но не на таком уровне, как Палпатин). Ему можно было солгать, его можно было подставить. С Сидиусом такое не работало — капитуляция перед ним означала сдачу на всех уровнях.

Джедай слабо улыбнулась.

— Приятно услышать, что умерла не напрасно. Жаль, что этого откровения мне пришлось ждать четыре тысячи лет. Этот новый Император — твой учитель?

— Бывший. Он никогда не давал мне полных знаний, кормил объедками со своего стола. Почти всё, что знаю, я знаю с тех времён, как был джедаем, плюс кое-что освоил инстинктивно, на прорывах ярости. Мне нужно глубокое понимание Силы вообще и Тёмной Стороны в частности.

Сурик кивнула, явно приняв какое-то решение.

— О Силе вообще я могу рассказать — и показать — очень многое. Но я никогда не была по-настоящему тёмной. Тем не менее, я смогу указать тебе путь — где найти недостающие знания, не подвергаясь ещё бОльшим искушениям.

— Ты можешь свободно путешествовать по Галактике?

— Не совсем. Я не из тех призраков, которые могут появиться на любой планете. Даже весь Дромунд-Каас мне недоступен. Я привязана к этим руинам.

— Чем же ты мне поможешь? Я не смогу пройти всё обучение в катакомбах, даже с амулетом меня рано или поздно почуют.

— Моя особая способность — та, из-за которой меня некогда боялся Орден, а Крея возлагала на меня большие надежды — формирование связей в Силе. Я могу создавать эти связи, изменять их, разрушать. Я могла бы разорвать свою связь с Дромунд-Каасом в любой момент, но это было бы самоубийством, так как без энергии этой планеты я бы давно распалась, слилась с Силой навсегда. Но если ты достаточно велик в Силе, если хватит энергии, я смогу сформировать связь с тобой. Я буду питаться от тебя, и смогу последовать за тобой в любой конец Галактики.

До Вейдера постепенно начало доходить, ЧТО он нашёл.

— А связь «учитель-ученик» ты тоже можешь разорвать? — осторожно поинтересовался он.

— Если ты имеешь в виду свою связь с Императором, то нет. Я могу формировать лишь те связи, в которых сама участвую, каналы между третьими лицами мне недоступны. Но, — она даже на голограмме заметила в движениях Вейдера проступившее разочарование, — я смогу показать тебе, как САМОМУ разорвать эту связь, и руководить тобой в процессе.

— А также вне процесса, — усмехнулся Вейдер. — Ты ведь получишь надо мной ту же власть, что была у Сидиуса?

— По природе — ту же, но значительно более слабую. Не забывай, что я слабее Сидиуса. Тут важен не только инструмент, но и рука, что его держит. Моя рука призрачна. Тем не менее, определённые ограничения я тебе ставить смогу. Как понимаешь, я не могу выпустить на свободу полностью обученного Лорда Ситхов совсем без контроля. Я уже