Сyberpunk. Я жажду жить! - Александр Ключник

А всего-то нужно было заказать из темных частей сети информацию о строителях метро. Там очень много корпораций наследило. Не удивлюсь, если под Ночным городом можно выследить мутировавших черепашек Ниндзя или целое общество фриганов.

В этом месте я обнаружил закрытый регион сети. Возможно, когда я решусь на полноценный выход в сеть, а не на тот суррогат, которым пользуюсь сейчас, я смогу узнать больше. Но пока я могу только наблюдать за Зетатехом через сеть.

Я спустился по короткой лестнице в мой пыльный подвал, который сейчас используется как кладовка. Всё же удобство погрузки с заднего двора никто не отменял. Я сразу же заметил башенку из морозильников, в которых очень удобно хранить импланты до востребования.

Обычно импланты хранят в специальных боксах, но продавцы часто требуют вернуть такой бокс после доставки. Поэтому малым клиникам приходится выкручиваться, используя горизонтальные морозильные камеры, модифицированные местными Кулибиными для поддержания строго настраиваемой температуры.

Все же многие импланты, в особенности импланты-генераторы, требуют определенную температуру для хранения. В голове вновь зазвучал голос Дойла:

«Представьте себе, я оперирую чернокожего мужчину в возрасте. Ему недавно установили модный имплант „Бычьи лёгкие“, но спустя неделю он начал жаловаться на восполнения, аллергическую реакцию и боли в сердце. Его кардиоимплант буквально в одиночку вывозил всю нагрузку на кровеносную систему».

«Я был очень удивлён, как мой клиент выжил, учитывая, что имплант очень дешевый и предназначался для устранения последствий инфаркта. Я проводил операцию на сердце, чтобы понять, нужно ли устанавливать новый имплант, так как пациент отказывался от подключения к портам. Зато вскрытие груди он одобрял, в общем, стандартный ретроград».

«Когда я вскрыл грудную клетку, я увидел кусок искусственного лёгкого, который неожиданно отвалился в моих руках. На месте отлома я обнаружил огромные ржавые бляшки и сотни наноботов, которые заделывали дыры в корпусе импланта…»

Подробностей он накидал множество, и хотя я не могу сказать спасибо за такой способ преподавания, он надёжно закрепляет основные правила работы рипера. Теперь я всегда буду проверять, где, как и в каком состоянии находится имплант. И, скорее всего, я откажусь принимать ретроградов.

Всё же проводить обследования человеческого тела для оценки его состояния — занятие не из приятных. А эти люди даже от сканирования откажутся, зато новую железную печень или золотой хер старики поставят.

«Бычьи легкие», хе-хе, этот имплант увеличивает выработку феромонов. Зачем старику такие лёгкие?

Я подошёл к риперсокому креслу, покрытому пластиковым пакетом, и плюхнулся на него.

*Пчхи* Вытерев рукавом сопли, я еще раз посмотрел, куда сел. Креслу явно лет двадцать, а то и все тридцать, в нем даже нет разъемов для подключения пациента. Учитывая, что в прошлом доступность технологий была на порядок выше, чем сейчас, это кресло сделано во времена датакраша. Хм…

— ГРЭГ! Вы вниз спускались?

— НЕТ! Тебя ждали.

— То есть совсем ничего не делали?

— Ты не ори, а поднимись ко мне.

Грэг рассказал, что сразу после получения документов на дом они обратились в клининговую компанию, поскольку существовала высокая вероятность того, что под напольной плиткой можно обнаружить тело. В итоге въезжали в абсолютно чистый дом. Кэйт, как владельцу, было всё равно, заберут ли клинеры что-то из вещей бандитов, — меньше хлопот.

Всё, что находилось в подвале, либо было оставлено клининговой компанией, либо принадлежало Грэгу или Аде, которая решила переехать сюда. Что касается кресла, то его купила Кэйт специально для меня.

— Но в этом чертовом кресле нет разъемов!

— Нет? Тогда ищи лучше, у кресла есть своя точка в сети.

Я в недоумении наклонил голову. Никогда раньше я не замечал за своим приятелем таких глубоких познаний о сети.

— Грэг, я чего-то о тебе не знаю?

— Ты о чем?

Почувствовав, как моя дека отключилась, я попросил:

— Если ты связан с вуду, я не обижусь, но в следующий раз предупреждай, когда будешь пытаться лезть мне в голову.

— Угу… — буркнул парень и продолжил малевать потолок.

Пока я лишь осторожно исследовал окружающую сеть, но уже заметил множество символов, которыми она была заполнена. Я смог идентифицировать их как символы вуду. Они мелькали передо мной, словно иконки программ в основной городской сети, вызывая рябь в моих ещё не привыкших глазах.

Наведя справки, я узнал, что Пасифику частично строят мигранты с Гаити, и для них использование подобных символов вполне естественно. Однако я не предполагал, что на Гаити настолько активно развивается работа с сетью. Учитывая, что вокруг так много религиозных символов, я не удивлюсь, если сеть смешалась с их верованиями.

М-да, противники опасные. Только вот Грэг не показывает, что связан со своей братией из Пасифики. Хотя, если учесть, что на этот дом навел Кэйт именно Грэг, какие-то связи остались. Надеюсь, не окажется, что его изгнали из их религиозного братства.

Интересно, а в Калифорнии запрещены секты?

Чуть позже меня, копающегося в сети и изучающего традиции вуду, нашла Кэйт. Она спустилась со второго этажа и облокотилась на стену, изучая меня, смотрящего перед собой и бормочущего что-то типа: «…интересно, интересно, а есть подобное… нет? Тогда собака. Да, собака. Гаитянские псы, хе-хе».

— Бурон.

— А? Еще раз привет, Кэйт, я сейчас закончу и начну.

— Я тебя не для этого вытащила из медцентра, а ну живо взял и установил панели на всю стену!

— Да я рипер! — Воскликнул я, возмущённо развернувшись на стуле в сторону начальницы. — Я должен чинить людей!

— Я твой начальник, и я сейчас знаю, что ты должен ставить панели. Живо бери и обклеивай стену!

С панелями на плечах я был выпихнут на первый этаж к Грэгу и получил файл-модель с планом работ. Настроение было испорчено, и я из вредности начал бубнить под нос на русском.

— Начальник сказал работать, Джамшут будет работать, а иначе начальник не даст Джамшуту денег, и Джамшуту придется их из начальника выбивать.

— Я всё слышу!

— Чёртов переводчик!

* * *

— Ваши показатели не стабильны. — Раздался холодный женский синтетический голос.

В руках натянулась резинка, которая ещё сильнее сдавила правую ногу. В тёмной комнате, заваленной старым хламом, горела только аварийная красная лампа. Из глубины помещения доносилось тяжёлое сопение и стоны.

— Ваши показатели не стабильны.

— Заткнись, железяка.

Я схватил массивный инжектор с длинным шприцом и с глухим вскриком вонзил его в кость. Пластиковая палочка, которую я держал в зубах, треснула,