Корпорация лжи - Эдуард Сероусов

– Именно поэтому нам нужно создать защиту, – согласился Максим. – Цифровой иммунитет для общества. Чтобы люди могли сами решать, что им думать и чувствовать.

Такси остановилось у гостиницы, где им предстояло провести несколько дней, пока решались формальности с закрытием уголовного дела.

– Битва выиграна, – сказал Максим, глядя на московское небо. – Но война только начинается.

ЧАСТЬ IV: ПОСЛЕ БУРИ

Глава 19: "Обратный отсчет"

Три месяца спустя Максим сидел на балконе своей новой квартиры в Петербурге, наблюдая за медленно опускающимся в Неву солнцем. Город был прекрасен в лучах заката – золотые шпили, мосты, отражения в воде. Но мысли Максима были далеко от этой идиллической картины.

На экране ноутбука перед ним пульсировала карта мира, усыпанная разноцветными точками – каждая точка представляла пользователя, установившего "Цифровой щит" – программу, которую они с Семёном создали на основе кода "Призмы". За три месяца количество пользователей перевалило за миллион, и это без всякой рекламы – только сарафанное радио и публикации в независимых СМИ.

– Статистика растёт, – Ольга вышла на балкон с двумя чашками кофе. – В Европе уже три крупных медиа-холдинга официально рекомендуют "Щит" своим читателям.

Она поставила чашку перед Максимом и села рядом.

– А что с расследованием в Штатах? – спросил он. – Есть новости?

– Конгресс создал специальную комиссию, – ответила Ольга. – Они изучают, использовались ли аналогичные "Призме" технологии американскими компаниями. Несколько топ-менеджеров социальных сетей уже вызваны на слушания.

Максим кивнул. После того, как они анонимно передали часть документации о "Призме" международным журналистам, скандал приобрёл глобальный масштаб. В разных странах начались расследования, появились петиции за запрет подпороговых стимулов в цифровом контенте, активизировались дискуссии о цифровой этике.

– А что в России? – он отпил кофе. – Всё ещё делают вид, что ничего не было?

– Официально – да, – Ольга пожала плечами. – Все государственные СМИ либо молчат, либо называют скандал "антироссийской провокацией". Но в интернете всё бурлит. "Цифровой щит" скачивают тысячами, несмотря на попытки блокировки.

Она открыла на своём планшете новостную ленту.

– Кстати, генерала Пронина отправили в отставку. Официально – "по состоянию здоровья". Неофициально – его подразделение полностью расформировано.

– А Савин? – Максим всё ещё чувствовал странную смесь ненависти и уважения к создателю "Призмы".

– Живёт в своём загородном доме под домашним арестом, – ответила Ольга. – Все его активы заморожены, компанию "НеоСфера" фактически национализировали и переименовали.

Она помедлила.

– Я навещала его на прошлой неделе.

Максим удивлённо посмотрел на неё.

– Правда? Ты не говорила.

– Я не была уверена, что хочу об этом говорить, – призналась Ольга. – Это было… странно. Он сильно сдал. Выглядит старше своих лет. Но всё ещё полон идей.

– Каких? – насторожился Максим.

– Ничего опасного, – успокоила его Ольга. – В основном теоретические разработки в области нейролингвистики и когнитивной психологии. Ему запретили заниматься практическими исследованиями, но писать научные статьи пока можно.

Она сделала паузу.

– Он спрашивал о тебе. Сказал, что восхищается тем, как ты смог перепрофилировать "Призму" в защитную технологию.

– Приятно слышать, – Максим скептически хмыкнул. – Хотя я сомневаюсь в его искренности.

– Возможно, он действительно изменился, – задумчиво сказала Ольга. – Или, по крайней мере, начал переоценивать свою жизнь. Он даже извинился передо мной. За то, что не был настоящим отцом.

Максим удивлённо поднял брови.

– Надо же. И что ты ответила?

– Что прощение нужно заслужить, – Ольга смотрела на закат. – И что у него ещё есть время это сделать.

Они помолчали, наблюдая, как последние лучи солнца окрашивают небо в оранжевые и пурпурные тона. Мирная картина, так контрастирующая с хаосом последних месяцев.

Звонок в дверь нарушил идиллию.

– Это, наверное, Семён, – сказала Ольга, вставая. – Он обещал зайти с новой версией "Щита".

Она открыла дверь, но на пороге стоял не Семён, а Алиса Краснова. В строгом деловом костюме, с папкой документов под мышкой.

– Добрый вечер, – сказала она. – Извините за неожиданный визит.

Максим вышел в прихожую, не скрывая удивления.

– Алиса? Что ты здесь делаешь?

– Мне нужно поговорить с вами, – она оглянулась. – Лучше внутри. Это конфиденциально.

Они прошли в гостиную. Алиса отказалась от предложенного кофе и сразу перешла к делу.

– У нас проблема, – сказала она, доставая из папки несколько распечаток. – Серьёзная проблема.

– Какая? – напрягся Максим.

– "Призма" не уничтожена полностью, – Алиса разложила на столе документы. – Точнее, уничтожена российская версия. Но есть и другие.

Она указала на схему какой-то сложной компьютерной сети.

– Это инфраструктура проекта "Mirror" – американского аналога "Призмы". Они разрабатывали его параллельно, частично основываясь на украденных у нас данных, частично – на собственных исследованиях.

– И в чём проблема? – спросила Ольга. – "Цифровой щит" должен защищать и от этой технологии тоже. Базовые принципы те же.

– Проблема в том, – Алиса перевернула страницу, – что "Mirror" уже используется. В промышленных масштабах. И "Щит" против него малоэффективен.

Максим изучал документы, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

– Почему? – спросил он. – Мы создавали "Щит" на основе полного кода "Призмы". Он должен выявлять и блокировать любые подпороговые стимулы.

– Потому что "Mirror" работает иначе, – объяснила Алиса. – Он использует не только визуальные и аудиальные стимулы, но и семантические паттерны, встроенные в сам текст. Ваш "Щит" их не распознаёт.

Она достала ещё один документ – график с множеством кривых.

– Вот результаты независимого исследования. Программа "Mirror" была тайно запущена в нескольких соцсетях три месяца назад. С тех пор зафиксировано статистически значимое изменение в политических предпочтениях пользователей этих платформ. Особенно в странах Восточной Европы и Ближнего Востока.

– Чёрт, – выругался Максим. – Получается, мы только начали борьбу, а они уже на шаг впереди.

– Именно, – кивнула Алиса. – И это ещё не всё. Есть данные, что китайская версия подобной технологии находится на финальной стадии тестирования. А у европейцев тоже есть свои разработки, хотя они и отстают.

– Новая гонка вооружений, – мрачно заметила Ольга. – Только теперь не ядерная, а когнитивная.

Алиса сложила документы обратно в папку.

– Я пришла к вам не только с плохими новостями, но и с предложением.

– Каким? – насторожился Максим.

– Официальным. От определённых структур, – Алиса выпрямилась. – Нам нужна ваша помощь в создании защиты от этих технологий. Легальной, открытой, поддерживаемой на государственном уровне.

– Почему вы обращаетесь к нам? – спросила Ольга. – У вас есть свои специалисты.

– Есть, – согласилась Алиса. – Но никто из них не понимает "Призму" так, как вы. И никто не имеет такого опыта в создании защитных механизмов.

Она посмотрела на Максима.

– Кроме того, у вас есть кое-что, чего нет у нас. Доверие общества. Люди скачивают "Цифровой щит", потому что верят вам. Они