Несознательный 2 - Василий Каталкин

и вот на тебе. Вскрывать их и смотреть в чем проблема в полевых условиях нельзя, а прекращать из-за этого испытания смерти подобно, теперь мне понятно становится, почему в той реальности в СССР системы управления ракетами часто выходили из строя. После некоторых раздумий принимаю решение ввести поправки в прибор, чтобы компенсировать отклонение, благо для этого отвертки достаточно. Утром перед самым стартом опять прогоняю тест, и опять фиксирую отклонение, но уже в другую сторону… Откуда это? неужели на прибор так действует изменение температуры или нарушена герметичность? Ладно, нет времени разбираться, снова ввожу поправку и вперед устанавливать в изделие, надеюсь за те тридцать минут, которые будут затрачены на подготовку ракеты, параметры курса сильно не убегут.

- Что-то случилось? – Интересуется майор, ответственный за проведение испытаний.

- Да, - киваю в ответ, - прибор курса почему-то выдает отклонение больше нормы.

- Так может отменим испытание? – Сразу следует осторожное предложение.

- Нет, - мотаю головой, - сейчас мы производим запуск на дальность, если возникнет небольшое отклонение от курса, то это будет несущественно. В любом случае в журнале испытаний это все будет отображено.

На самом деле я не зря сказал, что прекращать испытания из-за прибора нельзя, тут хоть наизнанку вывернись, а запуск нужно произвести, ведь сейчас идет испытание ходовой части ракеты, а не системы управления. Если испытания прекратить, то это срыв планов, что очень негативно скажется на проекте, а я уже говорил, что не имею права на неудачу, так как в затылок дышит проект по повторению ФАУ-2.

И все же мои шаманские пляски над системой управления дали свои плоды, курсовое отклонение оказалось меньше градуса, поэтому баллистическая траектория, по которой запустили ракету, оказалось близка к оптимальной, и улетела она с грузовым макетом на расстояние в триста девяносто километров, даже дальше чем у немцев. Стрельба на точность оказалась не очень удачной, промах на расстоянии в триста километров составил в шестьсот метров, не так уж и плохо для первого раза, хотя и ничего выдающегося. Не удалось воспользоваться преимуществом Вычислителя, исполнители подвели.

- Пляши, - зашел ко мне вечером в палатку майор Прозоров.

Фух, наконец-то часть тревог позади, раз пляши, значит, Катерина родила благополучно, это мне уже кто-то из КБ весточку прислал.

- А вот не буду, и так уже лишнюю неделю жду известий.

- Не, неинтересно с тобой, - поморщился Павел, отдавая мне телеграмму, - другие от радости, что у них сын родился, готовы цыганочку с выходом сплясать, а ты будто и не сильно рад.

Ну да, разве я мог сказать этому «пацану», что за всю свою долгую жизнь уже имел возможность два раза вкусить «радость» отцовства.

*

По результатам расшифровки данных поступивших с организованных пунктов наблюдения мы вычислили высоту, на которую должна была подняться ракета. Именно вычислили, так как наблюдать ее в космосе мы не могли, а специальным оборудованием для этого капсулу не снабдили. Так по всем расчетам высота подъема составила сто восемьдесят километров, что, в общем-то, примерно соответствовало достижению Вернера фон Брауна. Однако в будущем буду настаивать, чтобы полигон перенесли туда, где в будущем будет организован ракетный полигон Капустин ЯР, а то места под Москвой уж больно лесистые, искать упавшие фрагменты ракет слишком хлопотно. Сначала приходилось прочесывать место предполагаемого падения с самолетов и уж потом высылать поисковые команды. Хорошо, что маячки установленные в головные части ракет падение выдержали, а то могли бы потом неделями искать.

А с приборами я все-таки разобрался, и как всегда все дело оказалось в отсутствии производственной дисциплины. В соответствии с тех процессом, окончательную сборку прибора надо было производить с осушенным воздухом, помещая внутрь капсулу с силикагелем. Так вот, кто-то решил, что резиновые прокладки на крышках в этом случае использовать необязательно и заменил их обычным картоном, что привело к проникновению влаги внутрь. Но пока силикагель исправно поглощал эту влагу из воздуха, прибор выдавал стабильный результат, а вот когда реагент уже не смог выполнять свои функции показания прибора «поплыли».

- Да, наш косяк, - согласился с доводами Соркин, главный конструктор ОКБ-122, которое и делало эти приборы, - сильно промахнулись?

- Порядка шестисот метров мимо цели на расстоянии в триста километров, - вздыхаю я, - было бы больше, если бы непосредственно перед запуском поправки не ввел.

- Так это же почти в яблочко, - удивляется Виктор Менделевич.

- Нет, -мотаю головой, - расчетная точность должна была быть меньше ста метров, - кстати есть еще задумки как повысить точность прибора, для этого придется дополнить прибор еще одним элементом и снабдить электронной схемой.

- Ну, давайте посмотрим, что конкретно вы предлагаете, возможно мы найдем этому применение этому в своих приборах… Так, так, это уже получается навигационный прибор, - произнес он разобравшись в принципиальной схеме прибора, - послушайте, откуда вы это берете, ни у немцев, ни у американцев этого нет.

- Почему нет? – Делано удивляюсь я. – На Б-29 уже есть инерциальные приборы, которые дополняют гирокомпас, очень помогает при полетах над морем, где нет ориентиров.

- Но ошибка все равно будет накапливаться, в зависимости от времени работы, - убежденно мотает Соркин головой, - ведь здесь указано, что чувствительность датчиков всего 15микрограмм, это означает, что ошибка может стать неприемлемой менее чем за час.

- Нам достаточно всего пятнадцать минут, - ухмыляюсь в ответ, - тут важно, чтобы этот прибор выдерживал шестикратное ускорение.

- Ну это не проблема, - задумчиво пробурчал главный конструктор, и тут же спохватился, - хотя нет, проблемы есть, но насколько я понял, предельные значения ускорений будут компенсироваться электронной схемой?

- Совершенно верно, Виктор Менделевич, - подтверждаю его догадки, - тут механический счетчик не применишь.

- Хотел бы я посмотреть, как вы реализуете схему управления, - заглянул мне в глаза Соркин.

На это я лишь развел руками, я и так сказал слишком много, как бы за это не пострадать.

Что касается результатов испытаний, то они предварительно получили высокую оценку, но не от специалистов ОКБ, а от НКАП. Как на радостях сообщил Челомей, нарком очень доволен достигнутым