Лики огня - Крис Банч

А как обстоит дело с тобой самим? Захотят ли детеныши повторить твой путь?

Или, как и многие, многие другие, ты умрешь здесь, на этой зеленой планете, обернувшейся для тебя кошмаром, и будешь забыт?

Смерть. Забвение. Бесчестье.

А может, еще не поздно вернуться домой и найти подходящую бранду для себя, своих товарищей, своего клана?

Ты в состоянии сам принять правильное решение.

Ты воин. И ты умеешь думать. Или нет?»

Команда покинула станцию, рысцой сбежала к «грирсону» и поднялась в воздух до того, как хоть кто-то успел прийти в себя и среагировать.

Вленсинг дважды прослушал запись, издавая глухое рычание.

— Скорее всего, эти презренные твари захватили какую-то трансляционную станцию.

— Наверняка, — откликнулся Дааф. — Трудно представить себе, что Куоро настолько оторвался от реальности, чтобы позволить такое.

— Нет, это не он. Надо полагать, ты уже послал туда отряд, чтобы собрать данные и тщательно проанализировать ситуацию? — Дааф заколебался. — Что, ты не сделал этого?

— Нет, — признался Дааф. — Как только «аксаи» определили, где находится передатчик, командир звена отдал приказ уничтожить его.

Рычание Вленсинга стало просто угрожающим:

— Я разорву его на части… Нет. Нельзя наказывать за мужество. Но пусть он не попадается мне на глаза до тех пор, пока мой гнев не утихнет. И еще — разберись с этим Куоро. Может, он не причастен к этому безобразию, но все же тут есть доля и его вины. Нужно наказать его… достаточно болезненным образом. Оштрафовать, к примеру. Полагаю, потеря денег огорчит его даже больше, чем если бы он пострадал физически.

— Будет сделано.

Вленсинг нажал на клавишу, возвращая запись к началу. Чего эти бандиты рассчитывали добиться? В передаче не было призыва перейти на их сторону или поднять мятеж — просто суровое напоминание о том, что их, возможно, ждет смерть и забвение.

Такие вещи вредны для воинского духа. Вленсинг был готов отдать приказ, что всякий, кого застанут за прослушиванием передачи, будет наказан, но одернул себя. Глупость. Так эта мерзость лишь превратится в нечто запретное и, следовательно, привлекательное. Он снова прослушал передачу.

Тот, кто записал ее, владел языком в совершенстве. Ни один человек не мог бы сделать эту запись. И конечно, говоривший прекрасно понимал психологию мусфиев. Ни один человек не в состоянии понять, что для мусфиев значит честь. Но мусфии не стали бы сотрудничать с этими презренными тварями. Да и, кроме того, не было никаких сообщений о том, что кто-то из них захвачен в плен.

Кто в таком случае ответит за это безобразие?

Язифь ходила туда и обратно по побережью неподалеку от «Шелбурна», время от времени поглядывая на часы. Гарвин, если он вообще собирался показываться, опаздывал уже на полчаса.

Над заливом дул резкий ветер, несущий привкус пепла из лагеря Махан. Неудивительно, что на берегу не было никого, кроме одинокого рыбака. Он сидел, прислонившись спиной к швартовой тумбе, и чинил свою сеть.

Да еще смуглый мальчишка-'раум лениво скреб сходни, ведущие к пристани.

Язифь не заметила, что шорты мальчишки оттопыривались от спрятанного в них пистолета. На самом деле пареньку исполнилось уже четырнадцать, и еще во время восстания 'раум он был у них курьером. Не обратила она внимания и на поблескивание бластера, завернутого в рыбацкую сеть.

Она начала было злиться, но напомнила себе, что чем бы ни занимался Гарвин, это наверняка опасно для жизни. А в таких делах часто все идет совсем не так, как задумано. Она решила дать ему еще полчаса.

По гладкой воде заскользила моторная лодка, сверкающая полированным деревом, хромом и выглядевшая так, словно ей было лет двести-триста. Оставляя за собой пенный след, она свернула к берегу. Язифь испугалась, что судно врежется в пристань, но тут завывание двигателя смолкло, и лодка остановилась точно рядом с причалом.

Из кабины вылез Гарвин Янсма собственной персоной в безукоризненно чистой белой рубашке, таких же шортах и свитере кремового цвета. Он спрыгнул на берег и ловко пришвартовал лодку к свае.

Язифь удивленно распахнула глаза.

— Бог мой! Откуда у тебя эта лодка… и этот прикид?

— Подарок кое-кого из твоих приятелей-рантье, — ответил Гарвин. — Неплохо выгляжу, а?

— Это точно. А где ты научился управлять такой лодкой?

— Разве я не рассказывал тебе о тех временах, когда был циркачом и участвовал в шоу на воде?

Язифь пристально посмотрела на него, пытаясь понять, выдумка это или нет.

Гарвин взглянул на старомодные наручные часы.

— Немного поздно для ленча, но, может быть, стаканчик вина или, на худой конец, чая будет совсем неплохо. Что скажешь?

Весь его тон и манера поведения наводили на мысль, что у Эрика Пенвита объявился неизвестный доселе брат.

Гарвин подставил ей согнутый локоть, она взяла его под руку.

— А что, если мы наткнемся на мусфиев? — спросила она. — Они иногда тут ходят.

— Боюсь, это может плохо кончиться. Для мусфиев. Он не стал объяснять, что на лодке спрятано около тонны взрывчатки, а детонатор у него в кармане. Ничего не сказал и о том, что в самом «Шелбурне» и вокруг него размещен взвод вооруженных людей, к числу которых относились мальчишка-'раум и рыбак.

Язифь разглядывала Гарвина. Он сильно изменился со времени их последней встречи. Лицо стало тверже, взгляд глубже. Казалось, он видит сквозь то, что было перед ним. Но одновременно он был и беспокойнее, все время перебегая взглядом с предмета на предмет. Сам Гарвин выглядел стройнее и двигался быстрее, как будто поверхность, по которой он ступал, каждое мгновение грозила взорваться.

— Не знаю, как ты отнесешься к тому, чтобы показаться в отеле, — сказала она. — Но мои охранники проверили в ресторане два столика и убедились, что там нет подслушивающих устройств.

Гарвин усмехнулся. Именно по этой причине он и опоздал. Его собственные люди заметили этих охранников за работой, схватили их, когда те покинули отель, выяснили, кто они такие, и убедились, что они не установили никаких «жучков».

— И можно не беспокоиться, что появится мой муж и станет задавать нескромные вопросы, — закончила Язифь.

— Знаю, — сказал Гарвин. — Всю оставшуюся часть дня он будет сильно занят с Военным Лидером Вленсингом.

— Ты не имеешь отношения к тому, что произошло? Я говорю об этой нашумевшей передаче и использовании трансляционной башни «Матин» для ее осуществления.

— Если честно, то не имею.

Если честно, то Гарвин сказал правду, хотя он подозревал, что тут замешан Хедли.

— Жаль, — сказала Язифь. — Это было бы чертовски забавно.