"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Как скажешь, босс. Мы люди не коррумпированные. Чутка разгильдяи, но из казны не воруем.

— Переключай настройки, Евгений Анатольевич, можешь чутка приворовывать, но только так, чтобы я не знал, но чтобы всё поставлялось и товары бегали.

— Как Филипп Маратович проспится, — вздохнул Бульдог, — можем устроить совещание. Архитектор Михаил уже шустрит, завёл стройку, нанял бригаду. Китайцы тоже работают по мелочи, лесопилку свою ставят. Игорь работает, казаки охраняют. В порту была драка, но я со всеми участниками поговорил, обещали, что больше так не будут.

— Игорь Васильевич, — Бульдог никак не мог привыкнуть к тому, что в его истории начался период, когда его стали так называть, — Думаешь, я люблю совещания? Я вам, тебе и этой спящей красавице все карты в руки дал, чтобы не совещаться.

…

Утром, раньше меня, как мне рассказали французы, всё же я не просто пассажир, но и генеральный заказчик, прилетел Танлу-Же и очередная большая группа китайцев.

Отыскал я его на лесопилке.

— Перспективное предприятие. Лес городу нужен, — глубокомысленно выдал я, поскольку Танлу-Же созерцал процесс монтажа.

— Да, мы делаем мебель, весь город кушает на коленках и сидит на корточках. А ещё городу нужны оконные блоки. Хотя для этого нужны ещё и стёкла.

— А наладите оконное предприятие? — спросил я главу триад.

— Без стёкол нет.

— Китайцы же издревле делают стекло. Может, сможете наладить такой бизнес?

— Подумаем. Я чего прибыл, оставив даже свои функции посла за спиной?

— Да?

— Завтра пребывает бригада китайцев, которые будут строить железную дорогу. Конечно, к их прибытию ничего не готово, но они люди простые, они могут и в поле обустроить быт.

— Бригада? Не много ли внимания бригаде?

— Там восемьсот рабочих, а если считать всю толпу, то их больше двух тысяч.

— Ого. Вот это цыганский табор.

— Вот-вот. Отсюда вопрос, где я могу им указать на место базирования?

— А им удобнее в поле или в городе?

— Им удобнее ближе к объекту строительства.

— Нам надо в пригород. Катались на мотоцикле, коллега?

Свой мотоцикл я оставил в своём особенном здании, так что мы пошли туда и завели моего трёхколёсного коня, таким образом, что скоро два посла катили на одном моторе.

Надо сказать что в Николае Танлу-Же щеголял в форме китайского подполковника и носил на поясе тяжёлый револьвер, что усиливало сюрреалистичность картины как граф везёт главу триад на «мотике».

Шутки шутками, но за пределами стены, прямо в лесу мы оказались на пустом пятаке, откуда начиналась нитка железной дороги.

От ворот тут было всего триста метров, но всё же железная дорога вела не прямиком в город, а станция была самостоятельным объектом, который предстоит построить в будущем.

— А кто сделал эту гряду? Насыпал, возвёл. Не знаю, как правильно сказать по-русски.

— Никто. Это чудо природы.

— Ну да, я понял. Тот же, что чуть не утопил степняков?

— Он.

— Ну, хорошо. И далеко идёт эта насыпь?

— А давайте проинспектируем?

И мы поехали.

— А откуда едет эта небольшая китайская бригада? — мы выехали на насыпь, ровную и аккуратную, которая возвышалась над уровнем леса на четыре метра и была двойной, одна нитка для автодороги, и она уходила в дорожную сетку долины, где на пересечении уже был построен казачий опорный пункт.

— Со стороны Степи. У них есть рация, они сообщали, что двигаются без сопротивления и никого не встречают и якобы нашли отличный путь со стороны Степи.

— Чистая правда, там нет сейчас войск ногайцев, а дорога, напротив, есть.

— Откуда там дорога, Аркад Ий?

— Всё так же, силы природы. Чудо, мать его.

Глава триад усмехнулся.

Мы разогнались по насыпи, пользуясь тем, что её покрытие было ровным, только гравий шуршал под колесами.

— Так насколько далеко эта насыпь? — повысив голос, чтобы его было хорошо слышно, повторил свой вопрос китаец.

— А вот прямо до Бийска.

— Я смотрел карту, там полно рек, водных преград?

— Чистая правда.

Через полчаса мы пересекли мост, который элементали создали из кристаллизованной каменной породы, спрессовывая породу вчетверо, если говорить об объёме, что увеличило прочность до такой степени, что арочная форма удерживала вес конструкции и ощущалась как нечто незыблемое.

Мост был над боковой рекой и элементаль опустил опорную стойку-колонну в середину реки, поскольку та не была судоходной. Это позволяло распределять колоссальные нагрузки и говорило о том, что элементали знают сопромат намного лучше меня.

— Посмотрим, что там мост?

Танлу-Же тоже было любопытно, и мы, вообразив из себя инженеров, изучали конструкцию.

Река была узкой, всего метров десять, может быть двенадцать, но по-сибирски глубокой и полноводной. Мост не приподнимался, его контур шёл ровно, по горизонту. Тем не менее мост был невероятно важен, без него ни автомобиль, ни конь, ни пеший, ни тем более такая сложная и тяжелая вещь, как паровоз, не попадёт на другой берег.

Мы смотрели, щупали и делали выводы.

Да. То, что творят элементали (а ещё говорили, что с мелкими деталями не работают!), направляя и соединяя разноцветный камень в сложную конструкцию, вызывало искреннее восхищение.

— Паровоз тут пройдёт, — высказал своё мнение Танлу-Же, похлопав по одной из опор, которая высилась у берега и уходила глубоко в горные. — Мне кажется, что, если положить на мост броненосец, мост устоит.

— Мне кажется очень важным такой момент, — я тоже смотрел на конструкции, но визит инквизиции поселил во мне некоторый пессимизм. — Надо эту всю красоту замаскировать. Сможете такое техническое задание дать бригаде железнодорожных рабочих?

— Зачем?

— Да вот, есть люди, которым это кажется странным, таинственным. И за это они, такие люди, хотят посадить меня внутрь дыбы или ещё какого чудесного приспособления и пытать. Обвиняют в нарушениях мирового порядка и прочей херни. Поэтому я сейчас нам придаю ореол обыденности. То есть, что мы — это нечто нормальное, ничего особенного не произошло, нечего тут смотреть и так далее.

Танлу-Же замолчал, а через секунду умолк и я.

Спустя пару секунд всё это уже не казалось мне таким уж важным.

Мост, такой прочный даже без применения металлов был очень звонким, гулким. И сейчас по нему скакал конник.

— Я сам,