Отверженный - Виктор Сергеевич Эрленеков

- Извините командор, но я должна это сделать, - Тики подошла ко мне и решительно ткнула меня инжектором, - Вам нужно отдох…

Я открыл глаза, кристалл едва светился, но в шатре было светло, так как стены пропускали свет снаружи. Значит сейчас день. Я попытался встать и у меня это получилось. В шатре кроме меня никого не было. Что-то подобное я уже проходил. Выяснять у интерфейса не стал, всё равно будет опять одна только цифробуквенная чушь, которую я скорее всего не пойму. Проще встать, выйти из шатра и всё разузнать. На выходе из шатра я столкнулся с озабоченной чем-то Айсун. Моя огненная креолка выглядела сейчас как-то бледно, лицо осунулось, под глазами чёрные круги.

- Господин! – девушка буквально кинулась мне на шею, - вы очнулись, вы живы!

- Ага, жив и здоров, - я обнял эмоциональную девушку, - если не задушишь, то буду таким и дальше.

- Простите, господин, - Айсун отпустила меня, и немного попятившись назад поклонилась мне, - я очень переживала.

- Я смотрю ты не спала совсем? – я приподнял голову девушки за подбородок, - Что случилось?

- Вы, господин, - на глазах Айсун навернулись слёзы, - мне никто ничего не говорил, а вы еле дышали и сердце почти не билось. Я каждую ночь растирала вам холодные руки, но они так и оставались холодными. Я боялась, что вы умрёте…

- Ты всё время пробыла возле меня? – я пристально посмотрел в глаза девушки, - сколько времени я был в отключке?

- Почти две недели, господин, - Айсун схватила мою руку и начала её целовать, - я так рада, что вы снова живы!

- Ладно, успокойся, - я прижал к себе девушку и погладил её по голове, - я жив, здоров, и у меня из головы выпало две недели. Ты мне расскажешь, что тут происходило?

- Да, господин, - Айсун ухватила меня двумя руками за руку, как будто боялась, что я куда-то убегу, и так как я решил пройтись по лагерю, то семенила рядом со мной, - после того, как госпожа усыпила вас, я почти не отходила, но что происходит в лагере знаю. Охотники и воины много ездят на охоту, привозят мясо и толстые шкуры, а ещё страшные, рогатые головы. Ремесленники начали эти шкуры обрабатывать, но не здесь, а там дальше, потому что от ям со шкурами ужасно воняет. Ещё начали ковать новое оружие, Вашек говорит оно какое-то особенное, что это вы его научили.

- Вашек пришёл в себя? – я перебил рассказ Айсун, - давно?

- Да, дней пять назад, - девушка говорила в захлёб, - теперь у него есть его женщина, она с ним ночью живёт, Милана, воительница из второго отделения, вредная такая, вечно нос задирает, а наша госпожа ходит грустная какая-то, даже к вам не подходила почти. На в основном у ремесленников сейчас, что-то они там мастерят.

- Мастерят? – я посмотрел туда, где была временная ремесленная мастерская, - Интересно. Рассказывай дальше.

- А нечего больше рассказывать, - Айсун шмыгнула носом, - я всё время плакала и была возле вас, ремесленники что-то мастерят, охотники охотятся. Вот только говорят, что какие-то собаки странные появились возле лагеря. Поэтому сейчас все туры за загородкой.

- Вот как? – интересно что бы это было, - Надо будет посмотреть, что это за собаки такие. Айсун, зайка моя, беги в шатёр, приготовь мне что-нибудь съесть, и сама отдохни. Я сейчас всё быстренько выясню и приду к тебе, поняла?

- Да, господин, - Айсун ещё раз поцеловала мне руку и совсем по-детски, вприпрыжку побежала в шатёр. До чего же она непосредственна. Может правильно я её не казнил тогда?

На окраине лагеря я в самом деле обнаружил загон для туров, наскоро собранный из плавняка, надо будет обязательно разузнать, почему такое нововведение. Вообще у меня возникало странное ощущение, как будто все куда-то пропали. Я ходил по лагерю, но никого кроме Айсун пока не встретил. Чтобы как-то разнообразить себе день, и проведать Вашека. Стука молотка я не слышал, но достаточно густой дым из трубы кузни валил.

В кузне меня ещё больше удивило то, что горн был разожжён, температура, судя по всему, была не маленькой, но никого в мастерской не было. От неожиданности я едва не раскрыл рот, и стоял чесал затылок. Я вышел на улицу из душного помещения и начал рассматривать лагерь с этой точки, но ни чего нового так и не нашёл. Никого. Как будто все вымерли. Корыто всё также стояло на причале, крепко привязанное к берегу, туры в загоне спокойно жевали свежую траву, лежащую в яслях. Значит кто-то недавно здесь был, иначе кто мог дать корм быкам?

Неожиданно для себя я заметил какое-то шевеление возле хижины, которую приспособили под ремесленную мастерскую. На сегодняшний день это была самая большая постройка, так как ремесленников у меня достаточно много, и места каждому тоже нужно не мало. Я не мог слышать, есть там кто или нет, потому, что от кузнечной мастерской до ремесленной было около ста метров, их специально разместили подальше от основных хижин, дабы шумом своим не мешали остальному населению.

Поняв, что меня привлекла открытая створка ворот, или просто одна из дверей хижины, я направился к ремесленной мастерской. И чем ближе я подходим к мастерской, тем отчётливее понимал – весь народ там, ну или почти весь. Собственно сюрприза не получилось, так не успел я пройти и двух третей пути, как из дверей мастерской навстречу мне вышел всё тот же Вашек, в руках у которого была целая стопка каких-то заготовок.

- Вашек! Живой! – я расставил руки, чтобы обнять вечно смущающегося здоровяка, - Как же я рад тебя видеть!

- Командор, живой, - Вашек растерялся, но свою поклажу держал очень крепко и не уронил, как бы этого не хотели его руки, - мы уж думали, что не скоро вы к нам вернётесь.

- Не дождётесь! – Я обнял кузнеца вместе с его поклажей, - Слышал ты обзавёлся подругой?

- Да, командор, - Вашек заметно