"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

и прекрасно знал, понимал, на что иду, это был мой личный выбор. Жалею только о том, что из-за моих необдуманных и экспрессивных действий пострадала Кира, меньше всего на свете я желал такого исхода. Я молил всех, кого можно, все известных и неизвестных мне богов, старых и новых, я молил судьбу, удачу, всю Вселенную прислать нам помощь быстрее, чем иссякнет последняя капля жизни у моей напарницы. А потом я просто закрыл глаза и отдался на волю судьбы.

– Нет! – рявкнул кто-то рядом со мной. – Я сам с ним разберусь!

Я открыл глаза. К тому Отступнику подошла ещё одна тень и опустила его оружие.

– Я должен его убить! Он положил столько наших… ты… ты видел, что он там натворил? Как ты можешь останавливать меня? Мне всё равно, что ты там говорил, этот Страж должен подохнуть! – возмутился мой несостоявшийся убийца.

Второй силуэт подошёл к нему вплотную и схватил за лацкан верхней одежды.

– Я сказал, что сам разберусь, ты меня понял?! – повелительно сказал мой временный спаситель и отшвырнул незадачливого подчинённого.

Мой несостоявшийся палач отправился вглубь склада, что-то сердито бурча себе под нос. Размазанный тёмный силуэт главаря этой шайки подошёл ко мне ближе, рассмотрел меня внимательно и поцокал языком.

– К тому же он и так уже мёртв, – сказал незнакомец своим подельникам и покачал головой. – Непомерные амбиции, тщеславие, излишняя самоуверенность – всё это приведёт службу Стражей к своей погибели. Один из них уже стоит перед нами на коленях и ждёт своей участи. Довольно иронично, не находите?

Мне не удавалось разглядеть его лица, но я смог понять, что на Отступнике был надет длинный тёмный плащ с накинутым на глаза капюшоном. Это был он – Кукольник, таинственный человек в капюшоне. Я понял это сразу, почувствовал всеми фибрами души, как только его силуэт замаячил перед моими глазами, но до последнего отказывался верить. Может, это шестое чувство, а может, связь с Системой через мой сгорающий мозг пропала не до конца, но я точно знал, чья тень мелькала передо мной.

Силуэт нагнулся, поднял мой деактивированный меч и покрутил в руках.

– Какая красивая и смертоносная игрушка, – мечтательно сказал он, а потом снова со звоном бросил его на пол. – Но такая бесполезная для человечества.

Потом он немного задумался и снова посмотрел на меня.

– Какой же ты дурак, Страж, – очень спокойно и уверенно продолжил Кукольник. – Зачем ты использовал «Белый шум», к чему это самопожертвование? Чего ты добился своей смертью? Ты же знал, на что идёшь, знал, что эта программа спалит твой мозг. – Тень ткнула меня пальцем в лоб и назидательно толкнула голову. – И всё равно ты сделал это!

Я не мог ничего ответить, даже если бы захотел. Хотя у меня всё равно не было ответа на его вопрос. Я сделал это потому, что не мог поступить иначе, есть нечто больше и важнее, чем моя жизнь, ему не понять. Я издал только сдавленный кашель, выплёвывая сгустки крови. От лишних телодвижений снова стрельнуло в левом плече, и я рефлекторно схватился за него здоровой рукой.

– Хотя в чём-то я тебя понимаю. Самопожертвование – это так красиво, но так глупо, – продолжил он свою назидательную тираду. – Вот чего ты добился, скажи мне? И свою милую напарницу не спас, и себя загубил. Жертвенность ради высших идеалов – это великое счастье, Страж, но вся твоя страсть должна исходить не только отсюда, – он ткнул мне пальцем в грудь, а затем снова в лоб, – но и отсюда, и желательно, чтобы второе главенствовало. Понимаешь… Палач, жизнь людей – это особая ценность, это дар, и его нужно беречь. Каждая жизнь бесконечно ценна. Представь себе, даже твоя.

Я поднял на Кукольника свои мутные, скрытые за молочной завесой глаза и посмотрел в его лицо, по крайней мере, в ту размытую кашу из оттенков, где оно должно находиться.

– Да-да, Страж, не удивляйся, ты тоже по-своему ценен и должен сыграть куда большую и более важную роль в этом театре абсурда. – Он развёл руки в стороны, показывая всё вокруг себя. – Запомни, никому не станет лучше от твоей смерти. Ты мог жить, мог сделать ещё кучу полезных и правильных дел, быть полезным обществу, но ты поступил иначе. Ты почему-то решил, что твоя жизнь принадлежит только тебе одному, ты распоряжаешься ею как своей личной собственностью ради каких-то мимолётных целей. Для чего ты убил себя? Ради кого? Ты думал, что это жертва была ради других? Нет, нет и ещё раз нет, Палач. Ты обычный эгоист, и эта жертва была только для себя любимого. Если бы ты истинно хотел служить Системе, народу, стремился сделать всё для их благополучия, то ты бы жил, берёг и ценил свою жизнь, чтобы как можно больше успеть сделать за отведённый тебе срок. Мёртвым ты никому не поможешь. Если и стоит идти на подобный шаг, то только в совершенно безвыходной ситуации, но таких я пока не встречал.

Кукольник походил из стороны в сторону, потом присел напротив меня на корточки и посмотрел размытым взглядом в мои заплывшие предсмертной пеленой глаза.

– Скажу больше, когда есть это, – он снова ткнул пальцем в лоб, – то всегда можно найти решение любых проблем, не тратя человеческие жизни, в том числе и свою.

– Помоги мне… – почти беззвучно прошептал я.

Я не понимал, зачем произношу эти слова, зачем молю злейшего врага о помощи. Почему я вообще решил, что он может помочь? Возможно, мой разум повредился настолько, что я уже не контролировал себя, не понимал, что происходит вокруг, и был готов в любой момент потерять сознание и уйти в бессловесность.

– Что-что? Ты что-то хочешь мне сказать? – с интересом спросил Кукольник и придвинулся поближе.

– П-помоги… – прохрипел я, затем упал на правый локоть, склонился к полу и снова зашёлся в кашле.

– Помочь? Тебе? – искренне удивился Кукольник. – Посмотрите, кто-то тут передумал умирать? А как же самопожертвование?

– Нам пора, уходим! Мы взяли то, за чем пришли, – крикнул кто-то из глубины склада. – Скорее! Они уже здесь!

Кукольник нагнулся к моему уху и прошептал:

– Мы ещё встретимся…

Он положил руку мне на голову, сдавил с огромной силой, и я почувствовал, как шум в ушах начал быстро спадать, зрение обретало былые цвета и чёткость бытия, а тяжесть и давление внутри головы рассеивались, выпуская из своей смертельной хватки. Она уходила, Система покидала меня, оставляя наедине с Тьмой. Кукольник довольно хмыкнул, вскочил и убежал куда-то вслед за