Хозяйка волшебного ателье - Мария Максонова

— Вы не представляете, какие условия мы сможем вам создать! — тем временем продолжил глава магического ВУЗа, — мы приставим к вам нескольких помощников, на которых вы сможете переложить все сложные обязанности. Станете начальницей, которая приходит на работу просто чтобы попить кофе, да проследить, чтобы подчиненные правильно выполняли ваши указания, — и он довольно рассмеялся.

В ответ я молча достала из сумочки другой документ и положила сверху его предложения о трудоустройстве.

— Что это? — резко оборвал смех ректор.

— А что там написано? — усмехнулась я ехидно.

Ректор поправил круглые очочки в золотой оправе на горбатом носу, вчитываясь и будто не веря в увиденное:

— Патент? Какой патент! Я же узнавал, невозможно получить патент на модели одежды! Это против правил, это!..

— Патент не на конкретные модели одежды, а на технологию математического построения выкроек, читайте внимательно — там ведь все записано. Эта технология по закону принадлежит теперь мне, точнее, созданной мною фирме «Ателье Надежды». И все мои технологии и рабочие материалы защищены по патентному праву. Все использованные мною выкройки и все записи. Я из-за человеколюбия сделала несколько проектов для вашей академии, но не путайте благотворительность и глупость пожалуйста. Я деловая женщина, господин ректор, и любые изменения в контракте вы сможете обсудить с моим адвокатом. Я же готова подписать исключительно уже согласованную с ним версию, — на стол шлепнулся еще одна папка документов. — Если вы не готовы сейчас — то я пойду...

— Мисс Хрустова, не торопитесь, я всего лишь хотел оградить вас от этих бюрократических дрязг... — залебезил ректор.

— О, не беспокойтесь, я наняла для этих целей профессионала, — улыбнулась я по-акульи.

Мужчина некоторое время еще пытался давить из себя улыбку, но постепенно она увяла, и он, тяжело вздохнув, принялся листать мои документы с видом мученика. Я все же вернулась на место, хотя копия документа уже была предоставлена до этих переговоров.

— Вы, наверное, не понимаете, — наконец, поморщившись, сменил пластинку ректор. — Академия целительства — не такое уж элитное учебное заведение, чтобы мы могли себе позволить подобные траты. Вот если бы вы могли уменьшить цену своих услуг... на половину...

Я удивленно выгнула бровь:

— Вскоре ваша академия может получить куда большую известность, когда вы получите научную премию, не так ли? А это и спонсоры, и увеличение конкуренции между абитуриентами, а значит и цены за обучение. Да и врачи выстроятся в очередь, чтобы заказать индивидуальные магические наряды по вашей технологии. Точнее — нашей с вами технологии, совместной.

— Ну, конечно, это вы так считаете. Уже вскоре все наши технические ноу-хау будут опубликованы в научных журналах, кто угодно начнет создавать подобные амулеты на основе наших разработок. Эти заказы вы же будете брать в своем ателье помимо нас, — возмутился ректор. — А мы?

— Но и вы планировали использовать мои наработки, отстранив меня, не так ли? — усмехнулась я.

Ректор вперился в меня мрачным взглядом, я, однако, ответила уверенной улыбкой. Своей вины или чего-то подобного я не чувствовала. Я успела вовремя оформить документы на патент — Райан все же нашел лазейку. Как ни странно, она заключалась в том, что я использовала земную метрическую систему, сантиметры и углы, а также земные же формулы для подсчета. Это делало технологию особенной, а следовательно, и патентуемой. Выкройки, правда, все равно следовало хранить в сейфе или уничтожать — с них могли снять копию, но сам метод находился под защитой.

— Ладно, мы можем заключить взаимовыгодное сотрудничество, если вы согласитесь взять меня в эксклюзивные партнеры, — наконец, выдохнула я и положила на стол приложение к договору. — Я готова взять на себя обязательства и не брать заказы на производство выкроек ни от каких иных магов, кроме тех, кто заключит договор с институтом. За дополнительную плату, конечно, — ухмыльнулась я.

Ректор как раз долистал до нужного места:

— Это грабеж! — ахнул он.

— Но зато у вас будет стабильный поток заказов. И мой патент будет защищать также и ваши права. Но условие эксклюзивности обоюдно — вы также обязуетесь не использовать чужие выкройки или применять одну и ту же выкройку многократно, не оплатив мне процент с каждого заказа.

— Это... это... возмутительно! — прошипел ректор.

— Обсудим условия подробнее? — усмехнулась я.

— Обязательно, — решительно кивнул он, ударяя ладонью по столу, щелкнул пальцами. В кабинет немедленно явилась строго одетая секретарша. — Подайте нам чай и что-нибудь поесть. У нас будет долгое совещание. И меня ни для кого нет, — велел ей ректор.

Девушка смерила меня удивленным взглядом, но поклонилась и отправилась выполнять приказ. Я уверенно откинулась на кресле, готовая отстаивать каждый процент, каждую запятую в контракте. Не зря даже Райан говорил: «так в нашем мире не делают» и «не хотел бы я быть вашим врагом, мисс Хрустова». «А в нашем мире делают, и это выгодно», — спокойно отвечала я. Захочет ректор — будем делать бизнес, нет — сам виноват.

Глава 72

Стивен

Судя по портрету, созданному полицейским художником по описанию мисс Деккер, предполагаемый преступник обладал круглым одутловатым лицом, полными губами, широковатым курносым носом и глубоко посаженными под темными кустистыми бровями глазами. Самой выделяющейся чертой на этом лице были пышные усы. А еще портрет совсем ничем не напоминал Натана: лицо того было вытянутым, с выраженными скулами и тонким горбатым носом. Я предполагал, что мужчины могли относиться к одному типажу, но они были полными противоположностями.

— Вы уверены, мисс Деккер? — еще раз взглянув на рисунок, спросил я. — Этот портрет похож на того посыльного, что привез вам цветы?

— Ну, — замялась она, как обычно и бывает со свидетелями, — да, вроде бы похож. Усы прямо такие же. И взгляд.

— Кхм... вы говорили, что преступник чем-то напомнил вам мистера Лурена, лекаря. Не могли бы вы подсказать, чем именно? Возможно, это поможет художнику сделать портрет точнее?

Девушка опять взглянула на лист с наброском, нахмурилась, потом подняла на меня растерянные глаза:

— Не знаю. У них было что-то общее.

— Что-то?

— Взгляд. Жесты. Что-то неуловимое, — она неопределенно развела руками.

Мне осталось только