Циклы "Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов

Скользнул глазами по значкам на воротнике одного из них – то был подофицер, – по нашивкам на плече, свидетельствовавшим, что десант был, оказывается, не армейский, а сил ОСС – внутренних войск. Чего это их занесло сюда, на линию огня?

– Оглох? Онемел от страха? – продолжал тот, что окликнул его.

– Тебя, что ли, прикажешь пугаться?

– Ох ты! – как бы удивился подофицер. – Какой крутой!

Но всерьез ссориться Онго не хотелось.

– Ладно, ребята, – сказал он примирительно. – Давайте лучше вместе попробуем разобраться, как тут открыть внутренние ворота: наши наверняка решат сразу продолжать наступление – туда, вглубь, в горы…

Однако его призыв не получил поддержки.

– Стратег! – сказал десантник и направил на Онго автомат; другие двое сразу же повторили его движение. – Давай-ка шагом марш на выход, там и размышляй. На свежем воздухе. А здесь посторонним находиться неположено, здесь место секретное, и мы присланы его охранять. Ну? Идешь сам или тебе помочь?

Три ствола были направлены на него, а его собственный автомат находился за спиной; рано расслабился, рано… Ну, что же – пусть будет по-ихнему.

– Да иду я, иду, – проворчал он. И в самом деле направился к выходу из машинного отделения и дальше-к внешним, открытым воротам туннеля. Трое топали сзади, дыша в затылок. Поднялись наверх. Разведчики трига таким же способом, видимо, удаленные из туннеля, стояли кучкой поодаль, внимательно наблюдая за появившимися. Онго направился к ним. Десантники остались у выхода – и в самом деле, наверное, им была поручена охрана, а не арест или что-то в этом роде.

– Вот так, ребята, – неопределенно сказал им Онго. – Ладно, отдыхайте пока, свое дело мы вроде бы сделали неплохо…

Отпустив их, Онго присел на корточки, опираясь спиной о камень, и задумался не о закончившемся бое и не о своей дальнейшей воинской судьбе, а совсем о другом.

Как это он решился вдруг оставить без помощи раненого командира? Еще совсем недавно жизнь человека, тем более любимого, была бы для него в миллионы раз ценнее, чем успех какой-то там военной операции. Но, видно, с той поры военное возобладало в нем над гражданским. И мужское над женским?

Последний вопрос, заданный самому себе, заставил задуматься. Еще за секунды до этого Онго подумал о Меро как о любимом человеке; но любить людей можно, как известно, по-разному; и вот сейчас он понял, что мысли его двоятся: он, безусловно, любил квадрат-воина как человека, как опытного солдата, хорошего командира. Но иначе?.. Да, он помнил все, что происходило между ними еще так недавно – всего несколько часов тому назад, что уже было – и что еще могло случиться. Тогда – могло, да; Онго отлично понимал это. А сейчас?

Сейчас, пожалуй, уже нет?

Странно, так далеко это вдруг оказалось: командирская землянка, желание, страсть… стремление плоти. Вдруг заинтересовало другое: каким был Меро, когда еще был женщиной? Как одевался – одевалась? Какую прическу носила?

Чем душилась? Ну, и так далее… То .есть возникло почему-то желание оценить Меро с мужской точки зрения – вовсе не наоборот.

А свое женское показалось таким давним, что его и не разглядеть – разве что при очень сильном увеличении. Непонятным было все это. Но интересным. Хотя что сейчас толку об этом думать?

Но о чем вообще сейчас думать? Да ни о чем. Жизнь сама осуществит все, что нужно.

Директор Про-Института… да ладно, просто – верком Сидо пробежал глазами только что принятое по своему каналу и мгновенно доставленное сообщение с пометкой "Свет", что означало совершенно немыслимую срочность. Откинулся на спинку стула. Поднял глаза на секретаря.

– Приказываю: срочно выслать группу на место событий – на клин Ком Сот.

Сверхсрочно! Там сразу же найти и доставить ко мне того, кто разработал и возглавил операцию по захвату сходного туннеля. Мне нужен этот человек или люди. Но боюсь, что он понадобится и кое-кому другому. Срочно!

Все-таки каким-то странным был этот институт: им бы заниматься сбором и анализом примет грядущего, а они проявляют такой интерес к сегодняшним делам! И получают информацию, и возглавляет его почему-то верком.

– Но, верком, вы ведь только что уже беседовали по связи со старшим флаг-воином Зено. Именно он…

– Вы ни черта не знаете. Хоть бы спросили у него перед тем, как соединять со мною. Тогда поняли бы, что его роль там весьма скромна: Зено всего лишь поддержал инициативу нижестоящего и доложил выше. Включая нас: все же наш кадр.

– Начал операцию кто-то на уровне трига, так точно. Но не станете же вы разговаривать…

– С командиром трига? Почему же это я не стану? Тем более что тригом командовал квадрат-воин. Что это, по-вашему, зазорно? Мне? Я сам начинал рядовым! Да я вас, чистоплюев тихоньких…

– Верком, квадрат-воин Меро был убит еще до начала операции.

– Кто жe? Его помощник?

– И не он. А какой-то рядовой, не кадровый, и даже, так сказать… Ну, вы понимаете: из этих… экс-дама.

– Из обертышей, что ли? Так бы и сказал. Экс-дама! Ха!

– Так точно, обертыш.

– Значит, он мне и нужен. И надеюсь, что нас никто не опередил: тогда вам самому пришлось бы ехать за ним! Время пошло. Я жду. Ты что – еще здесь?!

Директор Про-Института бывал крутенек – не в Высоком Совещании, разумеется.

– Слать аналитическую группу, верком?

– К чему? Группу защиты!

– Слушаюсь.

* * *

А дела шли своим чередом. Первый триг, едва не уничтоженный, сразу же отправился обратно, чтобы занять позиции, с которых поднялся в атаку.

Постепенно стали подходить и десантники: улкасы были большей частью уничтожены, расстреляны с земли и воздуха, кто-то, наверное, уцелел, но благоразумно не стал возвращаться к сходному туннелю; преследовать немногих убежавших десантники не стали.

Но для второго трига на этом, собственно, эпизод закончился. Онго не понимал, кем же он сейчас является: по-прежнему командиром трига, пусть и временным, или снова рядовым первого разряда, вторым номером при тяжелом пулемете (которого здесь и не было вовсе – он так и остался на той позиции близ леса). Кажется, такая же неясность была и у тех, кто еще совсем недавно беспрекословно выполнял его команды: сейчас к Онго никто не подходил, ни о чем не спрашивал, как-то само собой получилось, что все солдаты сгруппировались по своим линиям, он же медлил идти в свою, вторую, и остался в одиночестве, расслабляясь и стараясь не думать о