Он вернулся: Том II - Александр Сергеевич Заикин

— И что этому магнату нужно от меня? — Поинтересовался я.

— Тут всё просто — Легуршкин был в числе тех, кто спасся благодаря тебе во время того теракта. Правда ему тот заплыв в холодной воде тяжело дался, с того самого дня лечился от множества выскочивших болячек. Видимо наконец-то выздоровел и решил вспомнить про своего спасителя.

— Открывай конверт, — сказал Кутузов. — Наверняка там приглашение в гости или на какой-нибудь приём, который в скором времени организует этот магнат.

Не стал тянуть кота за яйца и, распечатав конверт, достал из него сложенный вдвое лист бумаги, который расправил и начал читать, что на нём было напечатано красивым шрифтом. И ведь правда приглашение. Этот Эдуард желает, чтобы я посетил его особняк в элитном пригородном районе Москвы в воскресенье если у меня будет время. Приложен номер, по которому я могу позвонить, чтобы в нужный день за мной приехала машина или же попросить о переносе встречи. Как предусмотрительно!

Наконец-то хоть кто-то из спасённых соизволил вспомнить обо мне и видимо собирается меня отблагодарить. Я же начал считать, что зря спасал этих людишек. Надеялся, что эти богачи и просто авторитетные люди обязательно отблагодарят своего спасителя. А по итогу только дорогой батюшка и решил меня вознаградить за спасение Евгении, да только позабыл об этом. Но его можно понять, у него сейчас полно других дел. Остальные же спасённые мною ведут себя откровенно по-жлобски. Кроме Долгоруковых. Роман передал, что его родичи благодарны и обязательно вознаградят меня, просто сейчас они заняты — будучи одними из приближённых к наместнику они до сих пор занимаются поисками террористов.

Не вижу причин по которой не стоит съездить в гости к этому человеку. Должен же я наконец-то получить достойную награду за свои старания. Иначе видит Великое Зло в следующий раз вместо спасения просто прибью жалких людишек. И никоим образом даже баланс не нарушу!

— Ну что там? — Спросила Евгения.

— Как и сказал Лёня — приглашение. Легуршкин предлагает в воскресенье посетить его особняк и отобедать вместе.

— Наверняка решил тебя как-то вознаградить! — Сказала Лена. — И многим, кто обязан тебе жизнью в том происшествии стоило бы брать с него пример! Видать считают зазорным отблагодарить студента-простолюдина!

Шереметьева говорила всё это имея в виду других спасённых мною, но никак не Долгоруких и Салтыковых. Однако оба молодых представителя этих семейств замялись услышав это.

— Мы бы с радостью, да я отца уже вторую неделю не вижу, да и матушка регулярно уезжает по делам, — попытался оправдаться Роман.

— А у нас всё ещё внутренние проблемы, — тихо произнесла Евгения.

— Утихните оба. Вам обоим сказано, что ситуация ясна и претензий не имеется. Всё, забыли. Лучше скажите, что мне делать с предложением взять кого-нибудь с собой на в гости.

— Этот магнат решил предложить тебе что-то такое? — Удивился Кутузов.

— Да, вот написано: «буду рад видеть вас и, вероятно, вашу партнёршу».

— Я чисто из интереса поглядеть на этого магната пошла бы с тобой, но как не обручённой девушке мне не стоит ходить в гости в компании молодого человека, который также ни с кем не обручён, — сказала Лена. — Родители мне потом так всыпать за самодеятельность…

— У меня также, — кивнула сводная сестра. — Даже с учётом того, что ты меня спас. Скорее из-за этого точно не могу пойти с тобой, иначе сразу же пойдут слухи.

— Выходит так, что пойду я один. Ибо больше у меня знакомых девушек нет. А про какие-то романтические отношения и заикаться не приходится.

— Вот это, кстати, твоё упущение, — сказал Долгорукий. — Ты вроде не урод, при деньгах, настоящий герой ныне, ещё и будущий Великий Маг! Да перед тобой девушки в очередь должны вставать, а ты почему-то один.

— Где я тебе этих девушек встречу? — С издёвкой спросил я. — В Академии девушки либо аристократического происхождения, либо являются слугами того или иного рода, пускай пока и формально. Первые птицы не моего полёта, вторые ко мне даже близко ко мне не подойдут. Свободное время как бы есть, но как бы и нет со всеми этими покушениями и прочими проблемами. Во ту себя в Тюмени я хотя бы посещал один очень престижный ночной клуб, где мог расслабиться и найти компанию для… приятного времяпрепровождения. А с Москвой у меня сразу отношения не заладились!

— Так это, может тогда найдём тебе здесь достойный ночной клуб? — Предложил Трубецкой. — У меня есть пара неплохих вариантов. В гости тебя приглашают в воскресенье? Тогда давайте посвяти всю субботу поездке по городу, а вечером в какой-нибудь клуб. Причём можно не только вот такой компанией, а ещё кого-нибудь из друзей пригласить. Серёге будет полезно обзавестись новыми знакомствами и расширить свой круг общения.

— Идея более чем гениальная, я даже удивлена, что сама не додумалась до неё, — сказала Лена. — Но куда больше удивлена тому, что это предложил ты, Гена. Ты же у нас большой любитель ЗОЖ.

— И что? Это не значит, что я против посидеть в хорошей компании где-нибудь. Главное знать меру и границы допустимого. Ну так что, согласны на предложение?

Никто не был против, в том числе и я. Пора чуть-чуть развеяться, получше узнать Москву и ещё завести новые знакомства. Хоть какое-то разнообразие.

Глава 49

Наталья Салтыкова провела последние несколько дней в заключении и чувствовала при этом себя ужасно. С ней обращались хуже, чем с каторжником! Так она, по крайней мере, считала. Каторжникам явно приходилось мечтать о мягкой постели и различных удобств в виде телевизора, большом выборе удобной домашней одежды, отличного трёхразового питания и возможностью неограниченно пить вино, а также ограниченным доступом в интернет. Воистину «ужасные условия»!

Впрочем, женщина, разумеется, всё равно была зла, проклинала мужа и искренне считала, что с нею ужасно обращаются. Поэтому первые пару дней она просто пила и старалась отрешиться от мира, чтобы не вспоминать о своей неудаче.

Ситуация изменилась на третий день, когда во время посещения уборной служанка, которая должна была постоянно приглядывать за ней, тайно всучила ей небольшую записку. Развернув бумажку и прочитав то, что на ней было написано, Наталья улыбнулась. Всё же она