Я вам не Сталин… Я хуже! Часть третья: Текущая реальность. - Сергей Николаевич Зеленин

Поэтому боясь направить по ложному следу Ледина и возглавляемое им «Специальное экспериментально-производственное бюро» при Наркомате боеприпасов СССР, осторожничаю в формулировках:

- Теоритически вроде бы ничего сложного нет… Слышали про то, что при определённых обстоятельствах, взорваться может воздушная смесь угольной пыли или муки?

Уверенно кивнув:

- Слышал, товарищ Сталин.

- Так вот принцип тот же самый. С самолёта сбрасывается на парашюте стальной баллон, объёмом литров эдак на… На тысячи две-три, где под высоким давлением находится какое-нибудь горючее вещество. Ээээ…

«Закись или окись пропилена? Нитроцеллюлоза? А разве она может быть газообразной или хотя бы жидкой? …Чёрт и, чем только семьдесят с лихуем лет в прошлой жизни занимался?».

- …Начинать можно будет с простого сжиженного ацетилена или пропана.

Далее, вроде попроще объяснять:

- На высоте в пару десятков метров, сброшенный с самолёта баллон должен быть каким-то образом разрушен – образовав облако аэрозоли из распылившегося содержимого, которое спустя какое-то время - должно быть подорвано. Опять же – каким-то, мне не известным образом.

Посмотрев на часы:

- Я понимаю, что дело новое – совершенно не ведомое. Поэтому, товарищ Ледин в сроках я Вас не тороплю. Но в государственных интересах – а значит и в наших с Вами, иметь такое оружие следующим летом. В 1942-м году, то есть.

Для чего не сказал, но подумал:

«Чтоб выкуривать юных гитлергюндевцев и седых фолькштурмистов с их долбанными «Панцерфаустами» из развалин Кённисберга, Бреслау, Будапешта и прочих «фестингов»… Ну и, Варшава - так или иначе попадает под раздачу. Ибо на пути к Берлину стоит, что небезопасно».

 

Естественно, умолчал и про поражающие факторы, чтоб не демотивировать…

Мало ли какие «тараканы» у товарища Ледина в голове, верно?

Вдруг начнёт рефлексировать, то да сё…

Сначала на людей, оказавших в зоне поражения, действует высокое давление горящей смеси, а затем – разрежение, фактически вакуум - разрывающий легкие. Все это сопровождается тяжелыми ожогами, в том числе и внутренними - так как многие успевают вдохнуть топливно-окислительный премикс.

Конечно, ужасная смерть…

А с другой стороны подумать:

А какая смерть не ужасная?

В собственной постели от рака прямой кишки?

Когда испражнятся приходится через дырочку, да трубочку в боку?

Эта та, хоть практически мгновенная.

 

***

Ещё одна легенда от наших кондово-махровых «патриотов» с их гуманитарно-заушным образованием. Мол, потребовалась срочно в блокадном Ленинграде мощнейшая взрывчатка и наши шатающиеся от голода учёные-инженеры - тут же изобрели «синал», он же «АК»… Причём делать его можно было, дескать - буквально из валяющейся под ногами глины, тут же снаряжать ею снаряды и шмалять по осаждающему «Город трёх революций» врагу.

Однако, как говорил Реципиент про некий «исторический» фильм – где за него играл какой-то слегка похожий физиономий лица грузин:

«Нэ так всё было… Совсэм нэ так».

 

Взрывчатка «Синал» (или АК), действительно была вынужденно изобретена в Ленинграде…

Но вовсе не в блокадном.

А лет за десять до войны - когда никому даже в тифозном бреду не могло глюкнуть, что Вторая столица окажется в Блокаде. Советской промышленности не хватало взрывчатки для горных разработок и, ленинградский профессор-химик Александр Назарович Кузнецов, её разработал. Естественно не один, а с группой химиков-технологов из лаборатории Горного института.

И изготовлялась эта взрывчатка вовсе не из глины, а из смеси аммиачной селитры с алюминиево-кремниевой добавкой. Конечно последнюю, можно с большой натяжкой назвать «глинной»… Вот только под ногами она не «валялась», а выпекалась в электропечи из имеющего повышенное содержание кремнозёма бокситов Тихвинского месторождения.

Вот потому тот «Синал» (или по имени изобретателя «АК»), кроме как в Ленинграде - больше нигде не производился.

 

В целом же да: взрывчатка получилась достаточно мощной, безопасной в обращении, простой и дешёвой технологически, изготовленной из доступного сырья. Ведь, в основном она состоит из аммиачной селитры – сельскохозяйственного удобрения. Такого добра, не только у нас в стране на складах от слова «до фига» - но и ещё его можно без особых проблем закупить в Штатах и, причём – прям счас… Под «Моральное эмбарго» аммиачка не попадет, в военном деле использовать - «тупые» американцы навряд ли когда догадаются.

Нормальных боевых ВВ дохренасе имеется.

Конечно, для снаряжения артиллерийских снарядов «Синал» не годится...

Промышленная взрывчатка всё же!

А вот для противопехотных и противотанковых мин, для ручных гранат - в самый раз: дёшево и достаточно сердито.

Так что Александр Назарович Кузнецов – который уже разменял седьмой десяток, вполне заслужил звание Герой Социалистического труда, Орден Ленина и Сталинскую премию.

 

***

Подгребаю, как говориться «по сусекам».

Вспомнилось из солдатских мемуаров описание германской блиндажной печи:

«У немцев печки специальные. В сороковом у них вообще не было печей. Они не думали, что застрянут зимой в России. В сорок втором они для фронта изготовили специальные печи. Такая немецкая печь стояла в блиндаже у комбата Белова. Она представляла собой небольшой отлитый цилиндр с набором труб, которые вместе с печкой подвешивались к потолку. Печка имела герметичную дверку. Через нее загружали небольшие чурки и завинчивали дверку прижимным винтом. В дверке имелся специальный диск с отверстиями. Через большое круглое отверстие поджигалась лучина. Как только чурки разгорались, диск поворачивали на отверстие меньшего сечения. При образовании в печке красных углей, диск поворачивали на самое маленькое отверстие. Воздуха через него поступало мало и только хватало для поддержания тления. Дрова постепенно и медленно обугливались. Ни дыма, ни копоти, одна лучистая энергия. Тепло от такой печки исходило в течении всей ночи. Утром, когда открывали дверцу, в ней тлели красные угли. Такую печку вполне можно было подвесить в любой землянке и матерчатой палатке за трубу в потолке. Самой поразительной особенностью была ее легкость и экономичность. При медленном и длительном горении она давала достаточно тепла.

Достать такую печь было почти невозможно. Тыловики давали за нее целого барана в пересчете на консервы. А бочка в теплушке у Малечкина пожирала целые горы дров. Бочку топили день и ночь. К бочке был приставлен солдат, который целый день пилил, колол и таскал в блиндаж дрова. Такая у него была работа. В теплушке под потолком стоял сизый и едкий дым»80.

 

Я тут же по описанию воспроизвёл эту чудо-печку в виде чертёжика, запатентовал на имя Иллариона Мозга, велел воплотить в металле и подвергнуть всем положенным испытаниям. На Советско-финскую продолженную – не поспеет в сколь-нибудь заметном количестве, а вот на Великую отечественную войну…

Закажем в той же Америке, если что.

 

Глава 13. Задание Сталина выполнено!

 

Вячеслав Малышев, Нарком танкостроения СССР:

«После воздушного парада были у т. Сталина. Обедали. Тов. Сталин очень резко поставил вопрос о качестве военной продукции и сказал, что качество нашего оружия должно быть самым лучшим, этого требуют интересы народа, интересы государства, и в этом вопросе мы не пощадим ни отца родного, ни самых близких нам