Приказано поступать по совести - Сергей Елисеев

лишь вопрос времени. Кожокару и его бойцам не удастся удержать офис, а отдавать его американцам нельзя ни в коем случае. Единственный разумный выход под стать ситуации - выполнить Директиву-56. Предварительно полковник проинформировал офицеров о существовании 56-ой и 33-й Директивы.

И хоть Директивы и были мощным козырем в рукаве Национальной Армии, об их применении говорили с настороженностью и даже некоей тревогой. Сложилось ощущение, что прибегнуть к Директивам - значит осознать безнадёжность своего положения и открыть ящик Пандоры. Если дойдёт до применения Директив - выходит иного спасения для республики нет, кроме как прибегнуть к крайним мерам.

И вот, случилось то, чего до последнего надеялись избежать командиры. Раздался оглушительный раскат. Задрожала земля, свет в помещении замигал. Директива-56 была приведена в действие.

Вдруг в дверь трижды постучали. Один из офицеров поспешил отворить дверь, на всякий случай держа руку на кобуре с пистолетом. В проёме нарисовался запыхавшийся и покрасневший сержант Гуляев.

- Товарищ полковник, - тараторил сержант, - выпущена сигнальная ракета! Зелёный сигнал!

- Получилось. - тяжело вздохнув, улыбнулся Ионеску.

- Молодец, майор! - воодушевился Белозёров, после чего обратился ко всем присутствовавшим в штабе, в том числе и к сержанту Гуляеву, - Бронегруппа выиграла столь драгоценное для нас время, и мы обязаны воспользоваться им. В скором времени американцы бросят всю свою мощь, дабы захватить аэропорт. Мы же должны его удерживать, не считаясь с потерями. Единственная наша задача - удержать аэропорт до прихода русских войск и не допустить исполнения Директивы-33!

Само упоминание Директив каждый раз звучало, как нечто дьявольское, являющееся порождением самой смерти. В отличие от пятьдесят шестой, тридцать третья Директива не была козырем в рукаве военных, как может показаться на первый взгляд. Она была проклятием, великим злом, способным уничтожить человечество. Но вместе с тем Директива-33 несла в себе благо, спасение для всего рода людского. Привести Директиву-33 в действие - значит заключить сделку с совестью и взять на себя ношу путеводной звезды человечества, миссия которой - провести людей в новую эру мира и процветания. Ведь вслед за кромешной тьмой неминуемо последует яркий и светлый восход. Иного не дано.

- Сержант, доложите обстановку. - обратился Белозёров к сержанту.

- Все раненные эвакуированы вглубь здания - всего их семьдесят четыре человека. Уцелевшие отряды перегруппировались и выстроили новые оборонительные порядки. Техника на внешних подступах была практически полностью уничтожена. Там у нас остались только мины.

- Ясно. - полковник пожевал губами, тщательно анализируя сказанное Гуляевым.

Потери были страшны, особенно в свете того, что за спиной основных сил бригады был только один бой. Бойцы на своей шкуре вовсю ощутили реалии современной войны. Не сталкиваясь с противником лицом к лицу, армия уже понесла потери. Если так пойдёт и дальше, оборона аэропорта рискует превратиться в групповое самоубийство.

- Что предпринимает противник? - вопросил комбат Ионеску.

- Штурмовые группы врага достигли "Ворот города" и остановили продвижение. Сейчас над районом аэропорта кружат БПЛА американцев.

- Решили взять нас измором! - воскликнул кто-то из ротных.

- Этого нельзя допустить. - констатировал Ионеску.

- Предложения есть? - обратился к присутствовавшим комбриг.

На добрые несколько минут воцарилась звенящая тишина. Издали доносились глухие раскаты и стремительные автоматные очереди, напоминая о кипящих в городе боях. Хотя боями эти столкновения едва ли можно было назвать. Скорее враг бросал значительные силы на зачистку города и окончательное подавление очагового сопротивления небольших отрядов полиции и армии.

- Разрешите высказаться, товарищ полковник? - подал голос сержант Гуляев, тут же обратив на себя взоры офицеров.

- Разрешаю. - снисходительным тоном ответил полковник, с отцовским теплом посмотрев на молодого сержанта.

- Если противник не собирается вступать в прямое боестолкновение, так может заставим его играть по нашим правилам? - выдвинул предложение Гуляев.

- Что ты имеешь ввиду? - уточнил Ионеску, начиная догадываться о замысле сержанта.

- Мы уже дважды добились успеха, прибегнув к тактике малых мобильных боевых групп. Так почему бы не воспользоваться этим вновь?

- Вы предлагаете навязать американцам встречный бой?! - одновременно с ужасом и возмущением воскликнули ротные.

- Именно. - слегка ошарашенно ответил Гуляев.

- Вы хоть представляете, какими будут потери в случае провала? - резко возразили командиры рот.

- Представляю. И такой исход мне видится лучшим, нежели глупо и бессмысленно погибать под ударами дронов. - взяв себя в руки, сухо парировал сержант.

- Я поддерживаю предложение сержанта Гуляева! - отрезал Белозёров, поставив точку на дискуссии между командирами. - Столь отчаянное положение требует решительных действий. Мы не можем себе позволить ни толики слабости. Если противник медлит, мы должны воспользоваться этим. Если он несётся на огромной скорости , наша задача - подставить ему подножку. Приказываю в ближайшие полчаса сформировать три мобильных отряда и приготовиться к боевому выходу. Возражения не принимаются! Всё ясно?!

- Так точно! - хором возразили командиры.

- Выполнять!

***

После налёта БПЛА потрёпанные подразделения бригады отступили внутрь здания, передав оборону в руки свежих отрядов, пока ещё не знавших потерь. Санитарные потери были страшны. Смрад и крики раненных с каждой минутой давили всё сильнее, отчего хотелось свернуться в клубок и завопить во всё горло, представить, будто всё это просто ночной кошмар.

В таких условиях предыдущий день казался прошлой жизнью. Жизнью, где не было боли и страха, где не приходилось ежеминутно заглядывать опасностям прямо в глаза. Иван не помнил, когда он ел в последний раз. Но даже так ему кусок не лез в горло. Перед глазами сразу же вставали обезображенные тела мёртвых и раненных товарищей, отчего тошнота брала над рядовым верх.

Но кроме того, что большая часть бойцов вступила в свой первый бой, изменилось и ещё кое-что.

В минуты тишины, когда бригада зализывала раны и перегруппировывалась, двум небольшим отрядам удалось оттащить в здание аэропорта тела американцев, погибших при штурме аэропорта передовым отрядом Национальной армии. Когда тела были эвакуированы вовнутрь здания, там их удалось тщательно осмотреть. Найденное развеяло все тайны и недосказанности. У всех, как у одного, мёртвых солдат на всю спину были набиты крупные печатные буквы: "Academi", в то время как на груди красовалась медвежья лапа, взятая на прицел. Это всё было похоже скорее на безумие. Они говорили на