Темный принц: Тяжело быть младшим. Маленьких все обидеть норовят. Что выросло, то выросло. Путешествие в Дубраву. Чужак - Ксения Николаевна Баштовая

А я верхом на Триме откровенно посмеивался над светлыми.

Как только дорога стала неудобной для копыт, грон тут же разложил когтистые пятипалые лапы и преспокойненько последовал дальше. Светлые, глядя на ехидно ухмыляющегося меня, только сплевывали и в голос возмущались, мол, какие же темные ленивые: вон даже специальных зверушек вывели, чтобы ножки не трудить. В общем, опять мы во всем виноваты.

Раньше я, наверное, обиделся бы на такие высказывания, но сейчас только посмеивался и ехидно комментировал в ответ, что светлые еще ленивей: они даже зверушку вывести поленились. Так что нечего кивать на тень, коли у света верховодит лень!

С такими вот шутками и прибаутками прошел целый день. Мы даже пообедали в седлах. Вернее – я в седле, а остальные – во время короткого перерыва между втаскиванием лошадей на очередной склон и их последующим оттуда спихиванием.

Ужин прошел в полнейшей тишине. Наоравшись за день, все были вымотаны до предела. А мне не давала покоя и предыдущая ночь. Пусть я и помнил ее слабо, но, похоже, все-таки не выспался, если стал так зевать, что Трим шарахался! Я постарался честно выспаться. Нервный и немного суматошный день, да еще и мысли, от которых хочется то залезть на отвесную скалу, то пришибить кого-нибудь, – все это выматывает гораздо сильнее, чем даже «усиленная» тренировка, устраиваемая мне Гойром, после которой остается одно желание – лечь и не вставать лет так пятьсот. Но то ли плащ вдруг истончился, то ли местная земля отличалась повышенной жесткостью, но я вертелся на своем ложе до самой полуночи. Тогда и только тогда покровитель грез и снов Викит согласился прийти ко мне в гости… Как оказалось – с целой толпой.

– А кадуцеем в лоб?! – Яростное шипение где-то в стороне подействовало почище противосонного заклинания, окончательно отправив сладкие дремотные грезы куда подальше.

– А отдача сапогом не?.. – не менее злобно прошипели в ответ.

Все, они меня достали!

Со злобным рыком, который в последнее время удавался мне все лучше и лучше, я вскочил, обуреваемый пылким чувством закопать спорщиков под весь Великий Хребет скопом… да так и застыл!

В неверном свете почти догоревшего костра (кто там на страже? Шамит? Постригу, поганца! Налысо!) в пыли! барахтались две фигуры, наряженные в туники и активно машущие странного вида жезлами.

– Прекратить бардак! – тихо рявкнул я, стараясь как можно точнее скопировать нотки отца, с которыми он обычно проводил Собрание старшей знати.

Шевеление в пыли замерло.

– Он это нам? – спросил оказавшийся именно в этот момент сверху мужик. Второй, которого как раз сейчас активно душили, повернул голову, пристально изучил мои сапоги, потом посмотрел вверх, на лицо и кивнул:

– Нам. Вот только я понять не могу, как он нас увидел?!

– Да вас только слепой не увидит, и глухой не услышит! – Я едва не орал, и только мысль о том, что остальным тоже спать хочется, превращала рык в негромкое, но очень злобное шипение разъяренной грайпы.

– Что, правда? – искренне удивился первый, разжимая руки. – Не может быть!

– Ща я вам покажу, «не может быть»! Я сейчас вам все покажу! – многообещающе протянул я, подыскивая в куче дров деревяшку поувесистей. – Я тут только засыпать начал, как вы побоище устроили!!

– Да ладно тебе, – примирительно махнул рукой второй, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от пыли. – Ну подумаешь – вспылили. С кем не бывает?

От его добродушной, но какой-то плутовато-ехидной улыбки у меня все желание драться куда-то улетучилось.

– Кроме того, – добавил первый, также отряхиваясь от пыли, – бить богов – дурной тон.

– Богов? – Я не видел своего выражения лица, но почувствовал, как брови поползли на лоб.

– Ага, – кивнул рыжей головой ухмыляющийся. А потом подмигнул мне, протянул руку и представился: – Воконр.

Рука, протянутая за увесистым «аргументом», замерла на полдороге. Чем воспользовался покровитель воровского ремесла и, демонстративно не замечая первоначального направления, развернул к себе и крепко стиснул.

– Михшул, – не отстал от него второй, горбоносый. Он также пожал мне застывшую руку и дружеским тоном добавил: – Ты рот-то закрой.

Зубы звонко клацнули, когда я последовал его наставлению. Потом попытался привести мысли в порядок, вернуть глаза на место и сдавленным голосом поинтересовался:

– Так какого… эээ… ыыы… Вы тут устроили?!

– Слушай, начальник, – начал Воконр, приобнимая меня за плечи, – чего волну гнать? Давай присядем, поговорим…

– Ага, – пристроился рядом второй. – В ногах правды нет, а бяшить можно и сидючи…

– Хорошо. – Я опустился на бревно у костра. – Только кошелек верните, а то так и без рук остаться можно. Да и артефакты не забудьте.

Боги обиженно вскинулись, а потом переглянулись, пожали плечами, и я ощутил, как мои вещи возвращаются на свои законные места.

– Извини, дорогой, да? Привычка… – грустно вздохнул Михшул.

Я исподлобья глянул на него и тихо намагичил на вещи дополнительную защиту. Боги, они, конечно, боги, но воров я не сильно уважаю.

– Так чего вы тут устроили демонстрацию приемов вольной борьбы? – поинтересовался я, чтобы отвлечь своих собеседников от всяких нехороших мыслей.

– Да понимаешь, тут такая закавыка вышла… – запустил руку себе в шевелюру Михшул. – Не знаю даже, как сказать…

– Говори прямо! – вскинулся Воконр. – Залез на чужую территорию!..

– Я – залез?! – тут же начал подниматься южный покровитель воров, путешественников и лингвистов.

– Залез! Ой, только не надо мне тут ля-ля втирать про то, что тебя одна из твоих покровительствуемых позвала! Типа, «даст Михшул, встретимся!». Ой-ой-ой, какие мы ответственные! А ты вот не давай! Сидишь на своем юге – вот и сиди! Сюда зачем полез? Мои это земли, мои!!! Да если бы я шлялся повсюду, где обо мне вспоминают, давно богатым был да с Доргием за ручку здоровался!

– А если бы еще был там, куда тебя так регулярно посылают… – тихим шепотом вырвалось у меня. Нет, ну отчего-то не мог я воспринимать своих визитеров с должным пиететом и преклонением!

Михшул воинственно хрустнул пальцами и начал медленно, угрожающе подниматься на ноги. На отложенном в сторону кадуцее зажглись серые огоньки…

– Цыть! – Я даже рукой по колену пристукнул. Боги как-то шустро сдулись и покладисто опустились на свои места. – Народ спит, а вы орете тут!

– Да не переживай ты так, парниша, никто нас не слышит, – панибратски хлопнул меня по плечу Воконр.

– И не видит, – добавил Михшул, дружески приобнимая за плечи. – Кроме тебя. Ты что, брат, вор?

– Кто, я?! – Теперь уже я чуть не вскочил, горя