Первая кудесница Империи - Колин Ви

А у меня руки мелко дрожали и в горле пересохло от волнения. Меня взяли на настоящее задание, и, возможно, это мой единственный шанс показать себя. А еще я очень надеялась что помогу той девушке.

Но снова накатила дурнота от будущих ведений. Как это вообще работает?

Каждый раз, когда кто-то рядом оказывается в беде, мой дар настойчиво показывает мне хаотичные события? И не успокоится, пока я не вмешаюсь?

О, Боже! Так можно всю жизнь провести в обмороках. Ведь не каждый человек признается, что с ним случилось нечто постыдное. А вот в том, что в доме купца произошла некая постыдная ситуация, которая привела к таким странным событиям, я даже не сомневалась.

Скрестив руки, чтобы хоть как-то справиться с эмоциями, я тоже взглянула в маленькое окно кареты.

Глава 7 Шелковая улыбка

Когда прибыли на месте, я спустилась на чистую дорожку перед домом, совершенно забыв, что здесь принято, чтобы даме подавали руку.

Но, кажется, генерал даже не заметил этого промаха.

Облегченно выдохнула и поспешила за начальником. Платье Российской Империи требовало от женщины куда больше усилий, чем любые брюки. Интересно, сложно ли здесь будет достать швейную машину?

Я уже почти подалась мечтам о новом гардеробе, как вдруг вздрогнула, заметив перед собой протянутую руку в белой перчатке.

— Полина Константиновна, вам нехорошо? — спокойный голос Дмитрия Львовича прозвучал отстраненно на фоне моих витающих в облаках мыслей.

— Н-нет, всё в порядке, — выдавила я, стараясь казаться уверенной. Но под его пристальным взглядом ощутила себя так, будто этот мужчина видел меня насквозь. Бр-р!

К счастью, нас отвлёк слуга. Он низко поклонился и повёл нас по тёмному коридору в гостиную, где окна были надёжно занавешены плотной, тяжёлой тканью. Я бросила вопросительный взгляд на начальника, но не смогла понять, что он чувствует — лицо оставалось непроницаемым.

— Ваше превосходительство, прошу простить за столь скромный прием… — из кресла у окна устало поднялся высокий мужчина.

Лицо мужчины скрывалось в полумраке, но мерцающие отблески на его шее невольно навевали тревожные мысли. Хозяин дома выглядел встревоженным. Слегка дрожащей рукой он поднял канделябр с двумя свечами и медленно направился к нам. Когда свет скользнул по его лицу, я с трудом сдержала крик и невольно отступила назад.

Дмитрий Львович тут же удержал меня за локоть, не дав скатится в панику. Его горячая рука как будто держало меня на плаву.

— Что это?.. — пискнула я, не в силах отвести взгляд от приближающегося хозяина дома.

— Наша работа, — спокойно прошептал на ухо начальник.

А потом заслонил мне вид на чудище.

— Барон Штиглиц, — произнёс он уже громче, обращаясь к мужчине, — ваш слуга настаивал, чтобы я прибыл лично и помог вам разобраться со “странностями”, которые, как мне сообщили, затронули вашу семью.

Под рёбрами болезненно заныло от услышанного. Я начала улавливать чужие эмоции — и они мне категорически не нравились.

— Где сейчас находятся ваша супруга и дочь? — продолжил генерал.

Говорил он с такой спокойной уверенностью, словно перед ним стоял вовсе не человек с изуродованным лицом.

Преодолевая нарастающий страх, я всё же склонилась вперёд, чтобы снова взглянуть на лицо хозяина. Это был тот самый гипнотический ужас, от которого невозможно отвести взгляд.

Наши взгляды встретились. Его — тёмный, тревожный, как омут. Я вздрогнула и пискнула.

— Полина Константиновна, присядьте, — к счастью, вмешался генерал. — Пока наш любезный хозяин будет рассказывать, что произошло с его семей и почему послал за нами.

Судорожно кивнув, я опустилась на мягкую, обтянутый бархатом диванчик. Теперь мне стало понятно, почему в доме царил полумрак — кто бы захотел видеть не человека, а шелковую куклу в парадном костюме хозяина?

Красная ткань заменяла ему кожу, тёмные прорези служили глазами, а рот, зашитый белой нитью, придавал его лицу зловещий, почти издевательский вид.

— Я пугаю вас? — спросил господин Штиглиц, наклоняя голову набок, точно хищник, почуявший слабость. Он внимательно наблюдал за мной, не мигая.

— Да. Пугаете, — честно призналась я, не пытаясь юлить. — Но… я чувствую к вам не только страх, — добавила тише и попыталась прислушаться к тому, что рождалось внутри. Истина, что ускользала, оставляя после себя только страх.

— Мы вас внимательно слушаем, барон, — прервал нашу "дружескую" беседу генерал, возвращая разговор в русло официальности.

Он будто пытался отгородить меня от дурного — и одновременно дать пространство, чтобы я могла проявить свою силу. Изучал. Оберегал. Это было... странно.

— Пусть будет по-вашему, — барон Штиглиц опустился в кресло напротив, словно кукла, послушно заняв отведенное место. Он потянулся к трубке на столике, но, словно спохватившись, резко отдернул руку.

— Полина Константиновна, что вы видите? — генерал наклонился ко мне, стараясь в свете свечей уловить выражение моего лица.

От пристального взгляда мои ладони вспотели. А вдруг я ошибусь и пострадает невиновный человек?

Хотя, глядя на тени, скользящие вокруг хозяина дома, внутренний голос подсказывал, что его невинность под большим вопросом.

— Шёлковая… У хозяина дома шёлковая улыбка… — прошептала я, всё ещё сомневаясь, правильно ли поступаю.

— Шёлковая? — удивлённый голос прозвучал совсем рядом.

И только тогда я поняла: генерал, похоже, не видит того, что вижу я.

— У барона Штиглица лицо, будто обтянуто красным шёлком. Но, полагаю, вы и сами это прекрасно знаете. Не так ли, барон? — мои слова прозвучали неожиданно твёрдо. Я перешла на особое зрение и видела багровые отблески мужского лица. — Только пока не понимаю, какие события могли вас так изменить…

— Как вы узнали?! — ошарашенно воскликнул он. — Я думал, только моя семья видит то чудовище, в которое я превратился. — стиснул подлокотники с такой силой что те жалобно заскрипели.

— Наверное вас таким видят те кому вы причинили боль… — а я чувствую всю эту боль. — Ваше превосходительство, со мной произошло нечто… выходящее за пределы человеческого понимания! — он заговорил взволнованно. Наверное Штиглицу сильно не понравилось мой ответ. — Как только я ступил на родную землю после долгого плавания, ощутил нечто тревожное. Но тогда решил: усталость, морская пучина, пустяки… — на миг замолчал, будто что-то вспоминая. — Мои моряки выглядели куда бодрее, и я, передав все необходимые распоряжения, сел в карету и отправился в родовое имение. А буквально позавчера, сразу после вестей о спасении нашего государя, началось нечто странное…

Он понизил голос.

— Супруга заявила, что во сне к ней явилась заморская дева… и сказала, будто она носит моего бастарда.

— Это правда?! — не сдержалась я.

— А затем и дочь отказалась выходить