Психоисторический кризис - Дональд Кингсбери

В наступившей тишине Кон наблюдал, как Нейрт осторожно прикидывает, что исправлено в его выкладках. Краткий комментарий Кона был полон критических замечаний. Наконец молодой психоисторик принял уверенную позу и стал терпеливо ждать, когда Кон начнет свою атаку. Но адмирал тоже выжидал, и юноша вынужденно нарушил молчание первым. Голос его был нейтральным, он едва слышал, что говорит, подбирая в уме подходящие реплики для будущей дискуссии.

— Вы устроили мне неплохую командировку, гораздо интереснее, чем все эти стандартные случаи, над которыми мы корпели в лаборатории.

— Поездка в созвездие Ульмат могла показаться тебе простой командировкой, — мягко начал Кон, — но я вижу там кипящий котел, который может взорваться. Этот район требует внимания, и даже вмешательства, прямо сейчас, пока еще не слишком поздно. Я расскажу тебе, что меня беспокоит. Мне не совсем понятен твой вывод о резонансной накачке. И ты, похоже, не принимаешь всерьез нарастание кризиса. Я наблюдал аналогичные кризисные сценарии во многих других местах. Объясни, пожалуйста.

Кон имел в виду необычное психосоциальное взаимодействие планет Ульмата, которое он давно заметил, некий взаимный подогрев. Процесс шел по замкнутому кругу и с большой вероятностью вел к тому, что психоисторики называют пересечением топозонной поверхности. На обычном языке это означало область, где временная дальность надежного прогнозирования резко уменьшалась — Ульмат перемещался в теневую зону, где вспышка исторической турбулентности временно ослепляла психоисторическую науку.

Нейрт оставался невозмутимым, его даже забавляло беспокойство Кона.

— Я широко применял тест Хазеф-Има. Резонанс прошел максимум и даже расщепился, — вежливо объяснил он.

Он продемонстрировал блок математических расчетов, передав их непосредственно через пам, но выкладки были сильно сжаты, а система символов слишком новомодной для старика Кона.

— Следовательно, это не должно повториться в ближайшие столетия. Очевидно, возмущение перешло в фазу затухания.

Молодой психоисторик подчеркнул свои слова, добавив цвета во фрагменты голограммы, висевшей в воздухе между ним и адмиралом. Этого в общем-то не требовалось, но красиво. Специалисты второго сорта любили разукрашивать свои выкладки.

— Он пытается заговорить меня, — пробормотал про себя Кон.

Новичкам не следует так задирать нос! Адмирал никогда не слышал о тесте Хазеф-Има. Еще одна дьявольская штуковина, в которой придется копаться, чтобы не отставать от этих молодцов! Но он не чувствовал смущения — тест был скорее всего одной из модных ненужных штучек. Чтобы не варить самим себе кофе, вроде того… Пускай. А вот то, что Нейрт осторожничает, боится выходить в разговоре за рамки своего ортодоксального доклада, плохо. Это признак ума, неспособного оторваться от пуповины удобных, заранее установленных истин.

Он заговорил резко.

— Затухание? Что-то я не вижу. Конечно, все может быть, но я был бы чертовски осторожен в такой ситуации. Надо проверять и перепроверять все, что ведет к плохим последствиям. Я засек этот эффект в Ульмате десять лет назад, когда еще никто его не видел. И меры по расщеплению, дружок, мы начали принимать всего лишь три года назад. Я-то, конечно, предпочел бы давить такие опасные возмущения в зародыше — едва лишь краешек покажется над фоновым уровнем, но правила стандартных операций требуют минимально заметных корректирующих мер. Мнение большинства перевесило, и я согласен, что, возможно, так будет лучше. Но ты-то всерьез утверждаешь, что эти минимальные контрмеры уже дали результат! Все, что мы пока сделали в Ульмате, — это запустили агентство новостей с персоналом из пяти человек да местную гипертранспортную линию по демпинговым ценам. Пройдет еще десять лет, прежде чем мы сможем хотя бы оценить результаты!

— Я и не утверждал, что контрмеры дали результат, прошло слишком мало времени, согласен. Затухание может быть и эффектом хаоса. Возмущение в Ульмате просто-напросто выдохлось, это нормально. Так выдыхается большинство возмущений.

— Я даже не уверен, что мы знаем источник возмущения, — проворчал Кон.

Нейрт Камбу невольно улыбнулся.

— Вы подозреваете заговор?

— Мы не нуждаемся в заговоре, чтобы объяснить возмущение.

Дикий Адмирал привык к подшучиваниям и никогда не терял выдержки. Его теорию заговора постоянно критиковали. Джарс Хейнис и его команда никогда не упускали случая проехаться по этому поводу.

— Есть старая поговорка, что, целуя девушку на Иксно, вы провоцируете цепь событий, которая приводит к кровавой революции на Светлом Разуме. Легко предположить, что возмущение в Ульмате тоже началось с чего-нибудь столь же невинного, как поцелуй. Тогда, конечно, никакой опасности нет. — Кон не удержался от колкости. — Тогда любой новичок вроде тебя смог бы с этим разобраться…

Он сделал выразительную паузу.

— Но если заговор есть…

— В высшей степени невероятно, — снисходительно проговорил Нейрт. Он подразумевал «невозможно». — Вы же сами понимаете.

Понимаю ли я?

Кон не сказал Нейрту Камбу, что последние корректирующие меры, предпринятые в Ульмате, как раз рассчитаны на то, что заговор был. Блеф, конечно, но кто знает? Иногда, если в лесу стреляешь на звук сломавшейся ветки, бываешь вознагражден шумом спешно удаляющихся шагов. И это дает куда больше информации, чем один лишь треск в темноте.

— А давай просто в порядке бреда предположим, что кто-то специально хочет вывести Ульмат из поля зрения психоисториков, чтобы обеспечить плацдарм для крупного мятежа.

Нейрт все так же вежливо улыбался.

— Тогда этот кто-то ничего не добьется. Мы даже не заметим его усилий. На фоне нормальных флуктуации отклонение будет неизмеримо малым.

— Да? И почему?

— Сэр, вы пытаетесь заставить меня предположить, что возмущение может быть значительным, потому что ваш заговорщик применит некую примитивную форму психоисторических методов воздействия?

— Сделай одолжение.

Молодой человек почуял ловушку.

— Основатель спроектировал Дальний Мир так, чтобы по мере его политического развития психоисторики смогли…

— …смогли сделать то, что мы сделали, — раздраженно продолжил Кон. — Установить стабильный политический климат, при котором правление Светлого Разума благодаря его эффективности будет признано всеми. Мы предсказываем бедствия и предотвращаем их. Надо признать, у нас неплохо получается, особенно у меня. Какие бывают бедствия?

Нейрт засмеялся над очевидно риторическим вопросом. Адмирал продолжал:

— Давай оставим в стороне рутинные неприятности и те, которые мы исправляем задним числом, просто разбираясь с последствиями. Поговорим о настоящем мятеже, когда кто-то применит против нас нашу же математику. Неужели ты в самом деле веришь, что наши методы никто никогда не сможет скопировать? А если они будут знать, чего мы ожидаем, то смогут и противодействовать нам.