Шарлатан 4 - Квинтус Номен

всех этих электростанций задействуются менее чем на восемьдесят процентов. А еще я узнал (специально проверил после посещения электростанции в Кишкино, где это было сделано еще лет семь назад), что на большинстве таких электростанций все еще стояли (в «холодном резерве») генераторы старые, слабенькие, на сто двадцать пять или даже на семьдесят пять киловатт: ведь зимой снег может и провода оборвать, оставив пару деревень даже без света, а провода иногда очень долго чинить приходится…

И по всему выходило, что в любой момент времени только по моей части области можно было (даже не запуская «резервные мощности») безболезненно изъять свыше пятидесяти мегаватт электричества, а по всей области — уже больше сотни. И если эти мегаватты просто подавать в города самой области, то в других городах других уже областей электричества станет больше: эти города просто меньше будут забирать из общей сети. А то, что почти в каждой деревне сохранились «резервные мощности», сильно помогло быстро и относительно недорого «избыток электричества» консолилировать: центральную электростанцию сельсовета на несколько дней от сети отключали, деревни освещались срочно запущенными в работу «резервами», на центральной станции ставилась вся необходимая автоматика, которая подключалась к автоматизированной (и уже компьютизированной) районной диспетчерской, заодно там устанавливались новые трансформаторы, столбы бетонные под линии в двадцать киловольт ставились, новые провода протягивались — и к ноябрьским удалось перевести на местное электроснабжение Навашино, Кулебаки и Выксу. Не полностью, но почти двадцать пять мегаватт мощности они «из местных источников» получили…

Было несколько обидно, что ЛЭП зимой ставить нельзя — но вот подготовить все для будущей работы весной все же можно, и зимой это даже легче проделать выходило: тяжелые бетонные столбы к местам будущей установки по замерзшему заснеженному полю просто возить было проще. А таких столбов, как выяснилось, в СССР могли делать достаточно: МПС для своих нужд нужных бетонных заводов понастроило немало. И с товарищем Бещевым «централизованная бухгалтерия» о поставках столь нужной продукции легко договорилась, причем МПСовцам это оказалось настолько выгодным, что они согласились столбы в область завезти вообще «в кредит»: оказывается, Борису Павловичу отдельные несознательные граждане уже пеняли на то, что он с очень уж большим запасом на своих предприятиях оборудование ставит — и тут выяснилось, что оборудование это на грядущую пятилетку (а то и не на одну) будет загружено полностью, так что он, оказывается, государственную мудрость проявил. Правда, этот «моральный аспект» был всего лишь «сильно вспомогательным», кредит-то Минместпром пообещал отдавать в течение двух последующих лет дополнительным жильем для железнодорожников…

Самым забавным во всем этом «энергетическом» деле было то, что увеличение поставок электричества не приводило к увеличению затрат топлива (почти не приводило, все же запущенные «резервы» тоже топливо потребляли изрядно): электростанции просто перестали вхолостую его сжигать когда много электричества не требовалось. Не совсем все же вхолостую, тепло-то с них в холодное время года всегда людям требовалось, но «топливный эффект» все же был заметен. И не только в нашей области: «консолидацией сельских электромощностей» и во Владимирской области срочно занялись, и в Рязанской. И — но в этом я уверен не был — в Белоруссии, где сельское электричество' обеспечивалось продукцией Гомельского завода. По которому у меня, к сожалению, никаких точных данных не было и я не знал, смогут ли там существенно нарастить производство «сельских» электростанций.

Но я знал, где это производство вскоре смогут нарастить. Правда, по каким-то своим соображениям Зинаида Михайловна решила «дублер Ворсменского энергокомбината» строить в далеком Оренбуржье, в Сорочинске, но ей было виднее, что и где строить. Я еще подумал, что там она строительство это затеяла потому что в городе с газом проблем не было, причем с природным — его в город подавали с нефтяных месторождений, активно разрабатываемых в последние пару лет. Но Маринка, снова приехавшая на новый год в Кишкино со своими детишками, высказала другое предположение:

— И здесь, в Ворсме, и у нас в Ветлуге, да и много где еще по области выпускников ПТУ и техникумов просто некуда распределять, да и жильем их обеспечить своим уже почти невозможно: места для строительства жилья просто почти не осталось. А там — строй-не хочу, и почти всех выпускников нашего двигателестроительного техникума летом как раз туда намечено отправить. Так что, думаю, твоя Зинаида Михайловна таким незатейливым образом решает проблему перенаселения области.

— Можно подумать, у нас рабочие и техники не нужны: я вон, например, на гитарный завод рабочих с трудом нашел, его было бы неплохо расширить, но людей просто нет.

— А тебе другие люди нужны, зачем гитарному заводу турбиностроители или котельщики?

— Я пока собираю больше мебельщиков, на заводе все же именно деревообрабатывающие станки большей частью используются. И это я не про электронщиков говорю, их-то как раз хватает. А у нас вроде и мебели в стране делается немало, но почему-то рабочих для деревянного производства фиг найдешь.

— Мало у нас мебели делается, — недовольно сказала Лида, — да и столяров хороших у нас мало где учат. Сашка хотел на столяра учиться идти — так ближайшее приличное училище аж в Воронеже, а мама его одного туда отпускать не хочет.

— Как в Воронеже? А в Сергаче?

— А в Сергаче только местных учат, у ПТУ тамошнего даже общежития нет. А он вообще о техникуме говорил…

— Да, Вовка, раз уж ты деревом всерьез занялся, — улыбнулась Маринка, — то и у себя в поселке деревяшечный техникум организуй. Но небольшой, чтобы не вышло как с турбиностроителями: народу из заведений учебных выходит много, а деть их некуда.

— Мебель хорошая всегда нужна будет, — рассудительно заметила мама, — это комод может полсотни лет простоять, а вот в кухне, как за шкафами и полками не ухаживай, они всяко быстро в негодность приходят. Там ведь и посуда мокрая, и пар от плиты…

Разговор еще некоторое время крутился вокруг мебели, затем плавно перетек на кухонную технику, затем на «технику вообще» и до самого боя курантов обсуждались уже появившиеся цветные телевизоры. Но лично меня эти телевизоры вообще не возбуждали: цветные кинескопы-то для компьютерных мониторов давно уже появились, и некоторые одаренные товарищи их и в телевидении решили использовать — но пока что у них получались страшные монстры, где сигналы цветности одновременно по трем каналам передавались. Для демонстрации на какой-нибудь выставке это было, возможно, и неплохо — так как молодежь начинала задумываться и о такой технике в качестве «воплощения описанных в