Война самураев - Кейра Дэлки

— Неужели даже в такой дали я должен путешествовать под охраной?

Китидзи рассмеялся:

— Нет, юный господин. Это вассалы Фудзивары Хидэхиры, которых он выслал тебе навстречу, как и двух своих сыновей, в знак верности твоему семейству. Хидэхира и сам бы явился, когда б не страдал от простуды. Однако ему был дан добрый знак по поводу твоего приближения, какового он ожидает с великой радостью.

Бэнкэй хлопнул ручищей по плечу Ёсицунэ.

— Три с половиной сотни воинов, а? Невелика рать, но для начала неплохо, верно?

— Для начала неплохо, — согласился Ёсицунэ, обозревая собравшуюся дружину со ступенек храмовой веранды. Воины выбросили вверх кулаки в латных рукавицах и прокричали:

— Привет тебе, сын Ёситомо! Ура великим Минамото!

Ёсицунэ почувствовал мощный прилив тепла — его переполняла радость. Вот оно — его место: место воина-предводителя. И когда его подводили к коню, норовистому вороному рысаку, он шел, не в силах сдержать улыбки.

— Значит, — сказал он Китидзи, сидя в седле, — сегодня соломенный плащ не понадобится?

— Не понадобится, — ответил купец. — И отныне вы сами будете носить свои мечи. Простите сего недостойного слугу за все нанесенные вам обиды.

— Я на тебя не в обиде, добрый Китидзи.

— Стало быть, вперед, в Хираидзуми, господин?

— Едем!

Глотки собравшихся воинов исторгли одобрительный рев, и Ёсицунэ позволил коню вынести его вперед. Так, резвой рысью, он повел воинов прямиком на Хираидзуми.

Миновав городские ворота, Ёсицунэ пустил коня шагом и по-трясенно огляделся по сторонам. По красоте и размаху Хираидзуми едва уступала Хэйан-Кё: стены зданий были изукрашены золотом и каменьями, а над кровлями возвышался огромный храм Тюсондзи. В столице все еще стояло лето, но здесь, в этом северном крае, осень мало-помалу вступала в свои права, и листья гин-кго кое-где отливали позолотой в топ черепице на кровлях.

Вдоль улиц вытянулась толпа народа, приветствуя едущего мимо Ёсицунэ взмахами и приветственным гулом, отчего он чувствовал себя царевичем некой волшебной страны, вернувшимся занять принадлежавший ему по праву трон. Он горделиво въехал в ворота усадьбы Фудзивары Хидэхиры — разумеется, самого обширного и изысканного особняка в городе.

На ступенях новоприбывших поджидал сам Хидэхира.

— Милости просим! Прошу пожаловать в мой дом, сын Ёситомо! Для меня великая честь принимать вас после столь долгого странствия! Ваш приезд знаменует для двух наших краев начало новой эпохи, и отныне мы можем делать то, что велит сердце.

Ёсицунэ спешился и отвесил низкий поклон:

— Это вы удостоили меня чести, Хидэхира-сама, быть приглашенным в сей почитаемый дом. Без вашей помощи едва ли я мог надеяться вернуть Минамото былую славу. Теперь же, с вашим содействием, у нас есть возможность показать себя.

— И содействие не заставит себя ждать. Эти три с половиной сотни вверяются под ваше начало, а со временем я добавлю к ним новые. Тысячи, коли пожелаете.

Ёсицунэ опять поклонился:

— Вы несказанно щедры, Хидэхира-сама. Я постараюсь оправдать этот дар.

— Кстати, о дарах, — произнес Хидэхира. — Нельзя забывать и о добром Китидзи, который доставил вас сюда с угрозой для жизни и благосостояния. — Он кликнул слуг, и те принялись выволакивать на веранду сундук за сундуком — на глазах потрясенного купца. — В сундуках ты найдешь сотню выделанных оленьих шкур, столько же орлиных перьев, сотню свертков тончайшего в Осю шелка, сотню пар сапог медвежьей кожи и сотню сосудов сливового вина. Еще тебе выдадут трех наших лучших коней и, раз ты торгуешь золотом, шкатулку чистого золотого песка. Надеюсь, ты найдешь это достойным вознаграждением за свой благородный и доблестный труд.

Китидзи, раскрыв рот, смотрел на выставленное великолепие.

— Это… этого более чем достойно, Хидэхира-сама. Ёсицунэ подошел к златоторговцу и пожал ему руку.

— Ты не заслуживаешь меньшего, добрый Китидзи-сан. Я и сам одарил бы тебя по совести, если бы имел что дарить. Постой… вот мечи, которые уже побывали в твоем распоряжении…

— Нет-нет, добрый господин, оставьте их себе, — прервал его Китидзи. — Для меня было великой честью сопровождать вас сюда. Будет лучше, если вы вспомните сего купца добрым словом, когда станете править Хэйан-Кё, как сейчас правит им тиран Киёмори. Тогда и придет время отдариваться.

— Звучит как слова прощания, — встрял Хидэхира. — Едва ли это сейчас уместно. Идемте же, попируем вместе. Расстаться всегда успеете.