Учитель Особого Назначения. Том 1 - Илья Игоревич Савич

— Мы отпросились, — пояснил Боря. — Хотим проводить Коржика.

— Да я понял уже, — отмахнулся я.

Тут из грузового отсека вместе с опускающимся мостиком показалась Олеся Степановна.

— Сергей Викторович! — приветствовала она. — Как я рада вас видеть!

И это было истинной правдой. Олеся Степановна прямо-таки светилась от счастья. Глаза блестели, улыбка — до ушей. Нет-нет да в пляс сейчас пойдёт!

Она спрыгнула на землю, похлопала руками, стряхивая пыль, и подошла ко мне.

— Ну, показывайте нашего красавца! — загорелась она.

И я повёл всех во внутренний двор.

Коржик, единственный в мире криворог-пацифист, ко всему прочему ещё оказался вегетарианцем. Я поначалу пытался накормить его мясом — и только извёл несколько килограммов отборной свинины, а в благодарность получил вместо газона обглоданную поляну.

Но где взять столько овощей для здоровенной травоядной твари? Поначалу я думал закупиться в магазине, но понял, что опустошу все запасы до ближайшей поставки. Поэтому пришлось вести коржика в лес, чтобы он там вдоволь нажрался, скотина такая.

А вы пробовали незаметно провести через жилой город целого Криворога⁈ Хоть и не самого большого, но все-таки Криворога! После недавних беспорядков, устроенных его сородичами!

Я это сделал.

Мне не понравилось. От слова совсем!

Так что я был крайне рад наконец-то передать эту животину в руки, так сказать, специалистов в области твареведения. Поэтому провёл Олесю Степановну и обоих парней прямо к магическому барьеру, где спокойно пасся…

— Ко-о-оржи-и-ик! — радостно крикнул Боря.

Он вместе с Саней ринулся к вольеру. Но они-то ладно. Эти щенячьи глазки и лыбы до ушей мне знакомы. Но затем я обернулся и увидел Олесю Степановну…

Вашу барабашу!

На её лице застыло такое искреннее восхищение и дичайшая радость, что она сама натурально оцепенела. Я прям видел, как её Источник на пару мгновений застыл, а затем вдруг закрутился с удвоенной силой. Зоологичка метнулась прямо к вольеру, обогнав пацанов.

— Ой! — восклицала она. — Какой чудный экземпляр! Самец. Совсем молодой. То что нужно, то что нужно! А какие крепкие рога! А какая любопытная моська! А это вы сами барьер ставили, Сергей Викторович? Нам бы такой в монстрариуме пригодился!

— Так-так-так! — встрял я.

Не понравилось мне, куда повернул разговор, поэтому я вернул его в прежнее русло:

— Давайте любоваться будете в дороге. У меня, между прочим, время поджимает!

По щелчку моих пальцев полупрозрачные стенки барьера испарились в небольшом дверном проёме, и туда сразу же нырнула Олеся Степановна.

Коржик охренел.

Как жевал он свою траву, так и раскрыл пасть с пучком зелени в зубах. А затем попятился и забился в угол, когда эта женщина принялась нагло и бесцеремонно тискать его за вытянутую рожу.

— Какой он спокойный, — удивлялась она, — совершенно не агрессивный! Обычный самец Криворога попытался бы меня сцапать только на подходе. Это очень хорошо. Наша девочка такая нежная! Я все боялась, что агрессивный партнёр будет на неё слишком давить.

— А как её зовут? — спросил Саня.

Они с Борей уже стояли рядом.

— Муся, — ласково произнесла Олеся Степановна.

— Муся… — пробормотал я себе под нос.

В местном монстрариуме уже был один Криворог — эта самая Муся. И Олеся Степановна искала для неё пару. Но вот я смотрел сейчас на Коржика и даже начал его немного жалеть. Так и затискать бедную тварь недолго.

Бедный, бедный Коржик!

А затем произошло то, чего я вообще никак не ожидал. Он вдруг подскочил, стряхнул с себя пацанов с Олесей Степановной и ринулся…

Нет, не на выход. А прямо ко мне!

Он затормозил, едва не уткнулся носом в моё лицо, а затем сделал нечто и вовсе ужасное, невероятное и неописуемо наглое.

Этот засранец потянулся к пакету с пирожками!

А, нет…

Он меня смачно облизнул.

— О-ой-й-й-й! — умилительно пропищала Олеся Степановна.

— Как это мило, Сергей Викторович! — воскликнул Боря. — Вы ему понравились!

— Это он так с вами прощается? — спросил Саня.

— Это он так валит в грёбаный монстрариум? — проворчал я, ладонью смахивая криворожью слюну с лица.

А затем Коржик спокойно направился на выход, будто знал, куда ему следует идти. И Хаос меня раздери, я уверен, что видел, как он усмехнулся!

И кинул алчный взгляд на пирожки. Там были с капустой, так что это вполне может быть. Но пирожки в моих руках находятся под самой надёжной защитой. Надёжнее только в животе, куда они скоро и отправятся, хе-хе.

В общем, Коржика завели в грузовик. Затарахтел гулкий двигатель, и Олеся Степановна поднялась по помосту в вольер.

— Вы поедете вместе с Криворогом? — удивился я.

— Коржик вряд ли привык к дороге, — пояснила она. — В случае чего мне придётся его успокаивать.

Затем спереди захлопнулась дверь. Я выглянул из-за кузова и увидел через зеркало заднего вида две довольные рожи.

— Не понял… Вы куда это собрались? — я подошёл к боковой дверце грузовика и состроил «учительский взгляд». До Людмилы Ивановны ещё далеко, но я учусь.

— Так это, Сергей Викторович, — нервно проговаривал Боря, — мы разве не говорили?

— Мы отпросились на весь день, — вставил Саня. — Чтобы поехать в монстрариум с Олесей Степановной.

— Да, да, — закивал Боря, — нас отпустили все учителя!

— Ни хрена ж себе! — развёл я руками. — А вы там на кой черт сдались?

— Сергей Викторович, — раздался голос зоологички. — Вы же сами сказали, что мальчики должны присматривать за Криворогом. Поэтому я взяла их на полставки в разнорабочие монстрариума. И поверьте, для ответственных за конкретное животное очень важно самому привести его в вольер в первый раз.

— Вы с ними сговорились, да? — нахмурился я. — И что они вам обещали? Золото, деньги? Яйца алмазной Жар-птицы?

Про последнее я, между прочим, пошутил. Но глаза этой женщины очень уж опасно сверкнули интересом. Надо быть с ней поосторожней на язык.

— Ладно, поезжайте, — махнул я. — Но стоит мне узнать, что вы прогуляли какую-нибудь контрольную или типа того…

— Нет, нет, Сергей Викторович! — прервал меня Саня. — Ничего такого! Мы специально подобрали этот день, чтобы без проблем прогул… кхм, отпроситься то есть.

— Сергей Викторович, нам пора уезжать! — снова подала голос Олеся Степановна. — Не волнуйтесь, мальчики молодцы